Мышление и наблюдение (сборник) - Пятигорский Александр Моисеевич (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
Начнем с феноменологии. Строго дхьянически смерть – не феномен, Дхарма, а эпифеномен обратного вспоминания смерти. Соответственно, как объект созерцания она «существует» только в пространстве созерцания. Но как феномен данного континуума сознания, который продолжается в данном рождении, смерть – это событие, которое абсолютно определенно произойдет в будущем. Тогда можно было бы заключить все сказанное о смерти словами: смерть есть там, где есть сознание внутри континуума сознания. К этому в порядке комментария можно было бы добавить, что смерть – это такое состояние сознания, которое может быть осознано либо обыкновенным, естественным образом как эмпирически постигаемый феномен, либо дхьяническим образом, как эпифеномен кармы, постигаемый только в опыте созерцания. Однако карма не является ни феноменом, ни эпифеноменом. О ней невозможно мыслить как об отдельно возникающей или исчезающей Дхарме, ибо (по крайней мере, в буддийской философии Абхидхармы) она является по преимуществу категорией отношения. Или, если сказать строго эпистемологически, карма — это такой способ интерпретации событий, фактов и феноменов, который сам не может быть редуцирован ни к одному из них, ни ко всем им, вместе взятым. По существу, именно таким образом и понимал карму Буддхагхоша в тексте X, 4. Такая чисто эпистемологическая позиция в отношении кармы нисколько не помешала ни Буддхагхоше, ни другим великим буддийским учителям трактовать карму и противоположным, чисто натурфилософским образом, живо напоминающим трактовку таких феноменов, как «гравитация», «масса» и «энергия», в европейской натурфилософии XVII–XIX веков. В такой натурфилософской трактовке карма — это фактор, производящий отношение каузальности между двумя феноменами, Дхармами, мыслями таким образом, что возникновение второго из них выводится наблюдающим их сознанием созерцателя из возникновения первого. Это операциональное определение может философски «работать» только при учете ряда ограничивающих условий, из которых основными являются следующие.
[I] Первое, самое главное и тавтологичное уже сказанному выше о карме, смерти и дхьяне. Ведь, определяя карму как способ объяснения сознанием наблюдающим два феномена в их (причинном) отношении друг к другу, я тем самым утверждаю (или, по крайней мере, предполагаю), что, как идея, концепт кармы имеет смысл только в присутствии «третьего» сознания. Заявляя, что способностью постижения, или ведения, кармы сознание обладает только в созерцании, дхьяне, я тем самым утверждаю, что карма мыслима только в пространстве, плане созерцания, вне которого ее просто нет. А отсюда один шаг до гораздо более радикального вывода о том, что карма — это отношение не между двумя феноменами, α и β, а между тремя: α, β и γ, где γ – это феномен созерцания этого отношения как кармы по схеме (α → β) ← γ. Тогда, как эпистемологически вытекает из предыдущего объяснения, знание о карме доступно только в созерцании, которое само не-кармично (то есть не производит кармы и не подвержено ее действию), и в конечном итоге относительность, релятивность кармы заключается в том, что карма «существует» только в отношении обратного вспоминания (это отношение и обозначено стрелкой «←» в приведенной выше схеме). Иначе говоря, она как бы «имеет место» только в дхьяническом плане существования.
[II] Второе ограничивающее условие. Кармический эффект феномена α в феномене β – заметьте, оба феномена принадлежат тому же континууму сознания! – отделен от первого феномена (так сказать, причины) по крайней мере одним рождением. В этой связи такие феномены, Дхармы, как «рождение», «другое рождение», «реинкарнация» и так далее, сами являются результатом действия кармы. Но сказанное никак не относится к континууму сознания, ибо он не возникает, не прекращается и, таким образом, не-кармичен по определению.
[III] Третье ограничивающее условие относится к пониманию кармы как по преимуществу натурфилософского концепта. Итак, если исходить из идеи кармы как каузального отношения двух (по крайней мере) феноменов α и β (оставив пока γ в стороне), то возникает вопрос: является ли то, что мы называем «карма», неким имманентным свойством самих феноменов, Дхарм, благих, дурных и нейтральных, свойством производить эффект, соответственно благой, дурной или нейтральный, в других феноменах? Или, напротив, карма — это то, что генерирует своего рода «силовое поле», в котором одни феномены получают способность давать положительный, отрицательный или нейтральный эффект в других феноменах. На этот счет в буддийской философии не было единого мнения. То, что сказано о карме в тексте X, явно говорит в пользу второго тезиса. В то время как знаменитое начало Дхаммапады (см. выше текст VII) более или менее определенно поддерживает первый тезис. Но так или иначе, карма в тексте X есть всегда там, здесь, во мне, в тебе, в нем, то есть везде; где бы кто что ни думал, ни говорил или ни делал (у нас – феномен α), карма только ждет, чтобы «выскочить» в виде того или иного эффекта (в феномене β), чтобы причинить боль или удовольствие в том же континууме сознания. Или мы могли бы сделать еще один шаг и предположить, что карма «только ждет» появления феномена β. Тогда буддистически было бы правильным сказать также, что «естественным местом» действия кармы является континуум сознания.
[IV] Четвертое ограничивающее условие относится к времени кармы. Дело в том, что превращение феномена α в феномен β не мгновенно. Это объясняется необходимостью, так сказать, «созревания» кармического эффекта (Р. и Skr. vipāka) в течение времени, когда последний пребывает в латентном состоянии. Это, собственно, и есть «кармическое время», единицей которого является одно рождение или перерождение в данном континууме сознания. Если объектом созерцания является «обратное вспоминание кармы», то точкой отсчета времени будет настоящий момент созерцания, откуда можно говорить о прошлых и будущих рождениях; и только в этом смысле о прошлом и будущем вообще (здесь настоящее определяется как данный момент созерцания). Отсюда же может следовать, что время – это время, отделяющее кармическую причину α от кармического эффекта β, то есть время латентной кармы. Но, как уже было сказано, это – концепция времени в отношении одного данного континуума сознания.
В рассмотрении буддийской концепции кармы нам необходимо помнить, что эта концепция в различных школах получает разные, а иногда и противоречащие друг другу истолкования, особенно когда речь идет о том, что я здесь назвал ограничивающими условиями.
6. Сознание-связка (Р. patisandhi) в тексте X, 5 является особенно важным, если не решающим, для нашего понимания кармы в ее отношении к сознанию. Согласно Буддхагхоше, именно сознание-связка непосредственно определяется кармой. Оно является единственным звеном, связывающим одно рождение с другим, тем самым обеспечивая относительное единство данного континуума сознания. Последний же без сознания-связки мгновенно бы распался на миллионы континуумов. В то же время не будем забывать, что только благодаря перерывам в континууме сознания, главный из которых смерть, все рождения (или перерождения) являются различными существованиями (а в известном смысле и «существами»!), отделенными друг от друга промежутками кармического времени.
Возвращаясь к карме в ее эпистемологическом аспекте, то есть как к способу понимания отношения между феноменами, созерцаемыми в дхьяне, отметим один весьма философски интересный момент. Кармическое объяснение связи двух феноменов, α и β, возможно только при условии, что настоящий феномен, β, созерцается как причинно обусловленный прошлым феноменом, α. Притом что кармическое объяснение будет невозможно, если прошлый феномен, α, созерцается как причинно обусловливающий настоящий феномен β. Различие этих двух случаев станет ясным, если мы примем во внимание, что здесь мы имеем дело с особым случаем созерцания, с обратным вспоминанием, настоящий момент которого совпадает с настоящим моментом вспомненного феномена, иначе говоря, «вспоминая» в сознании вспоминающего совпадает с «будучи вспоминаемым» вспомненного. Тогда последний является «прошлым» только в смысле «вспомненным», так как фактически он созерцается в настоящем времени совпадения, которое можно условно обозначить как «настоящее время прошлого». Ибо в обратном вспоминании созерцатель идет от своего настоящего назад, к «настоящему» прошлого феномена, ибо таково направление созерцания в обратном вспоминании.
