Эволюционная теория познания : врождённые структуры познания в контексте биологии, психологии, лингв - Фоллмер Герхард
Морфология: Человеческое тело сконструировано по плану, который соответствует позвоночными животным, приматам, человекообразным обезьянам. Совершенно особых структур у человека не обнаруживается. Даже Броковская извилина (речевой центр) имеется в мозге некоторых обезъян.
Таксономия протеина: Особенно значимы исследования состава протеина(59). Например, у всех животных определённый фермент состоит из сотни различных амминокислот и белка. Чем больше согласуется эта составная часть у различных животных, тем в большей степени они являются родственными. Отличие млекопитающих от птиц касается 10–15 аминокислот, от рыб — 20. от дрожжей — 43–49. Между человеком и обезьяной резус различие равно 1.
Речь не идёт о том, чтобы показать животного в человеке или наоборот: но следует посмотреть, какое место указывает наука человеку. При такой постановке вопросов с самого начала отпадают недоказуемые критерии, такие как близость к богу, способность к греху, конечная цель эволюции.
До тех пор, пока одно существо эталонируется с помощью другого, ошибки неизбежны… Монистическая теория происхождения (позволяет человеку) быть прежде всего быть животным, у которого, именно благодаря развитию, появляется ещё нечто, а именно, разум… Как человек, рассмотренный со стороны животного, является просто несовершенным животным, точно также животное, рассмотренное со стороны человека, является просто несовершенным человеком, которое лишено тех преимуществ, которыми он обладает.
(Landmann in Heberer, 1965, 429f)
b) По поводу особого места человека
Несмотря на поразительную и неопровержимую непрерывность, объединяющую человека с животным миром, особенно с прочими приматами, имеются характеристики, которые отделяют человека от животных, в том числе, от обезьян. Это побуждало некоторых мыслителей выделять какой-либо особый признак и рассматривать его как типичный для человека. Так, в истории встречаемся мы с такими характеристиками как:
homo erectus, homo sapiens (биология, Линней);
homo faber (антропология, Макс Фриш);
homo politicus (Аристотель), homo sociolologicus (Дарендорф);
homo metaphysicus (Шопенгауер), homo religiosus (теология);
homo loquens (философия языка), homo grammaticus (Пальмер);
homo ludens (Хейзинга), homo symbolicus (Кассирер), homo excentricus (Плесснер).
Только многообразие признаков, провозглашаемых решающими, показывает, что ни один из них не может быть достаточным. Ни один из них не является также совершено точным.
Как бы ни пытались выразить своеобразие человека в одном единственном свойстве, всегда находились исключения. Линнеевский homo sapiens не подходил в случаях слабоумных или здоровых младенцев. Для homo faber, использующего орудия, начинаются предварительные ступени уже у насекомых… Ещё менее однозначен homo ludens… Нельзя наглядеться на игры молодых собак, лисят, хомячков, кошечек. Играет даже пожилой шимпанзе, если ему предлагает это его потомство. Познавательное любопытство есть подлинная предварительная ступень исследования природы. (Koehler in Altner,1973,239 ff)
Ни разу не удалось обнаружить типично человеческую болезнь, с помощью которой можно было бы определить медицински обоснованное различие между человеком и животным. Если животные находятся в соответствующих окружающих условиях, то они страдают вполне «человеческими» заболеваниями, например, артеросклерозом или, под воздействием психического стресса, язвой желудка (Schaefer/Novak,1972,51).
Дарвин и др. считали, что человека отличает наличие совести.
Однако «совесть» является поведенческим образцом, который приобретается воспитанием и который может отсутствовать у человека и внешним образом наличествовать у животных. Моральное поведение проявляет такую же амбивалентность. У животных обнаруживают формы "поведенения, аналогичные моральному", такие как супружеская верность, чувство общности, жертвенность, мужество, храбрость, уход за потомством, любовь к детям и верность хозяевам… Ни совесть, ни «мораль» не ограничиваются человеком.
(Shaefer/Novak,1972,51f.)
Также искажающей является и геленовская трактовка человека как недостаточного существа, как "рискующего существа с конститутивными возможностями несчастья"(60). Гелен просматривает, например, тот факт, что мозг человека является органом, который наилучшим образом приспособлен к решению задач, возникающих в человеческой жизни. (Lorenz,1973,232). Правильным, однако, является геленовское понимание того, что человек мененее специализирован и благодаря этому более многосторонен, нежели другие виды.
Если бы человек захотел вызвать весь класс млекопитающих на спортивные соревнования, которые направлены на разностороность и состояли бы из таких, например, задач, как пройти 30 км., проплыть 15 м. в длину и 5 м. в глубину под водой, достать при этом пару предметов и в заключение подняться на несколько метров по канату, что может делать средний мужчина, то не нашлось бы ни одного млекопитающего, которое было бы в состоянии сделать эти три вещи.
(Lorenz, 1973, 200)
Эта многосторонность, связанная с ориентировочным любопытством на протяжении всей жизни, позволила человеку распространиться по всей Земле, сделала его космополитом. "Специализация на неспециализированности" является одной из предпосылок, которая необходима для того, чтобы мог возникнуть человек.
с) Предпосылки становления человека
Не случайно, что именно этология оказалась столь успешной в поисках предпосылок становления человека. Особенно благодаря своему месту, занимаемому между физиологией и психологией, она может внести существенный вклад в эту область антропологии. Анализ некоторых из этих факторов осуществлён Конрадом Лоренцом (1943,362 ff.;1965,224–246; dtv-Biologie,1967,501).
Пространственное представление и хватающая рука: как все современные обезьяны с хватающими конечностями, а также и предки гоминид должны были обладать способностью определять направление, удаление и точное местоположение. Эта центральная репрезентация пространства позволяла приматам не только самим двигаться в пространстве представления, но перемещать в нём также объекты окружающего мира. Вместо того, чтобы искать решения путём проб и ошибок, они, экономя энергию и не подвергаясь риску, осуществляли пробы в своём представлении. Благодаря этому закладывались уже основы для мышления и планомерного изготовления орудий. В ходе человеческого становления, такие достижения как изготовление орудий, пластичность руки, мыслительные возможности, прямохождение, содействовали друг другу.
Сексуальность и интеграция семьи: Не-гоминидные предки человека имели, вероятно, социальную организацию, сходную с присущей современным человекообразным обезьянам. Но при полигамных связях, энергия наиболее активных и высокоранжированных представителей мужского пола расходуется на дистанцирование от соперников и врагов. Эта организация была уместна только в тропическом лесу с изобилием пищи, и при переходе к мясоедению в лесистых местностях и степях, была заменена на другое разделение труда. Лишь постоянная женская сексуальная готовность (ограничиваемая людьми) делала возможной моногамную семейную жизнь и тем самым освобождала самца от постоянной необходимости бороться с соперниками. Он мог сосредотачиваться на деятельности вне жилища. Совместная работа содействовала обмену между соседями и побуждала к развитию языка.
Родительская забота и самоприручение: Высокая смертность молодых животных ограничивается благодяря родительской заботе. Эта забота, кажется, должна быть причинно связана с эволюцией мозга: с растущей величиной мозга уменьшается скорость развития ребёнка, который нуждается в длительном уходе; это опять повышает селективную ценность родительской заботы и тем самым отбора в направлении развития мозга. В качестве следствия торможения развития ребёнка находят устойчивость юношеских признаков (неотения). Человек сохраняет открытое миру любопытство почти на протяжении всей своей жизни.
