Традиция и революция - Кришнамурти Джидду (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
Р.: Мы начинаем исследование тогда, когда не знаем.
Кришнамурти: Сначала мы спросили: каковы особенности ума, который производит исследование? Что он исследует — поверхностные причины или те, которые глубоко скрыты? Прежде чем начать исследование, мне нужно выяснить состояние ума, который исследует. Итак, что же это за состояние, что за особенности ума, способного исследовать? Вы говорите, что Будда сказал то-то, а кто-то другой сказал нечто иное и так далее; но каковы особенности ума, который обладает способностью исследовать, который может исследовать? Что это за «я», которое исследует, является ли оно сгорбленным, близоруким или, наоборот, дальнозорким? Я должен понять особенности ума, который смотрит на этот ковер, прежде чем смогу что-то увидеть на ковре. Очевидно, такой ум должен быть свободным умом. Обладаете ли вы умом, свободным от выводов? Иначе вы не в состоянии ничего исследовать.
А.: У нас есть неявные постулаты; мы их видим и отбрасываем.
Кришнамурти: То, что вы делаете, — это анализ. Вы анализируете каждый шаг. Что происходит, когда вы анализируете? Существует анализирующий субъект и предмет анализа. Для того, чтобы анализировать, анализирующий должен обладать чрезвычайно ясным зрением; если этот анализ искажен, он ничего не стоит. Аналитический, интеллектуальный процесс подразумевает время. К тому моменту, когда вы закончите анализ, пройдет некоторое время, и в дело вступят новые факторы, которые исказят причину. Поэтому путь анализа совершенно неверен. Следовательно, анализ необходимо отбросить.
Д.: Я ничего не понимаю.
Кришнамурти: Да, это так; мы ничего не понимаем, мы не знаем, что делать, — и вот мы начинаем анализировать.
А.: Для нас процесс анализа — это нечто конкретное. Вы сказали, что пока мы воздействуем на причину, вмешиваются новые факторы. Означает ли это, что анализ проблемы становится непоследовательным?
Кришнамурти: По-моему, весь процесс ошибочен. Меня интересует действие, которое составлено из серии аналитических проверок, аналитических сплетений, куда вовлечено и время. К тому моменту, когда я обнаружу то, что искал, я уже измучен, я мертв. Трудно при помощи сознательного ума анализировать, рассматривать скрытые слои. Поэтому я чувствую, что весь интеллектуальный процесс неверен. Я говорю это без малейшего высокомерия.
А.: Для проверки у нас имеется только одно орудие — интеллект. Способен ли интеллект на какое-то исследование, кроме сбора информации, припоминания, предугадывания, анализа? Способен, но это лишь фрагмент. Проверка при помощи фрагмента может привести лишь к фрагментарному пониманию. Что же нам делать?
Р.: Я ничего не могу сделать.
Кришнамурти: Вы говорите, что интеллект — это единственный инструмент, способный проверять. Но обладает ли он этой способностью? В состоянии ли он проверять или он производит лишь частичную проверку? Я вижу истину этого — не как вывод, не как мнение, а как тот факт, что интеллект, будучи частью, может производить лишь частичную проверку; и потому более не пользуюсь интеллектом.
А.: Такой ум может подпасть под власть веры. Вы говорите, что ум имеет к этому склонность.
Кришнамурти: Наркомания и тому подобное — часть того же явления.
А.: Когда ум поверхностно отказался от анализа, он попадает в другие ловушки; так что пользоваться интеллектом нужно со строгостью.
Кришнамурти: Анализ — это не способ.
А.: Каким же инструментом нам производить исследование? Чем подтвердить то, что вы говорите?
Д.: Вы пришли туда путем, который не является аналитическим. Мы видим логику этого пути.
Кришнамурти: Я говорю вам, что анализ не есть способ понимания. Я даю вам логические обоснования, пользуясь рассудком. Это всего лишь объяснение. Почему же вы не видите ту истину, что анализ не является путем понимания?
А.: Когда вы говорите: «Я проверяю, и это так» — это чистая логика.
Кришнамурти: Вы пришли к некому заключению, используя логику; но мы не говорим о логике. Логика и привела вас к анализу. Кто-то говорит: «Ваша логика ошибочна, потому что она базируется на интеллекте, который является частичным; таким образом, частичная проверка — вовсе не проверка».
А.: Это частичный анализ.
Кришнамурти: Вроде того, как если бы вы сказали: «Я частично люблю свою жену».
А.: Стараясь понять окружающую среду, природу, внешние явления, человек создал определенные инструменты; мы пользуемся здесь этими же инструментами, но они оказываются непригодными.
Кришнамурти: Не то, что они непригодны, — они вообще здесь неуместны. Анализ, процесс включает в себя время. Поскольку он подразумевает время, он оказывается частичным. Частичное создается интеллектом, потому что интеллект есть часть целой структуры.
А.: Что же это за инструмент, который производит исследование, когда вы задаете вопрос? При постановке вопроса мы возвращаемся к интеллекту.
Кришнамурти: Вы начали со слов о том, что интеллект — единственный инструмент для проверки. Я говорю, что интеллект частичен, а потому, ваша проверка будет односторонней; такая проверка недействительна.
А.: Понятно, что интеллект является частичным и не в состоянии видеть, но он работает благодаря привычке.
Кришнамурти: А. начал с того, как следствие переходит в причину; это процесс анализа. Анализ подразумевает время, в анализе присутствуют анализирующий субъект и предмет анализа. Анализирующий должен освободиться от накопления прошлого, иначе он не в состоянии анализировать. Поскольку он не может освободиться от прошлого, анализ не имеет действенности. Обнаружив это, я говорю, что с анализом покончено. Я ищу другой путь.
А.: Вот кратчайшее резюме: логика стерта при помощи логики.
Кришнамурти: Я вижу, что анализ — не тот путь, и освобождаю ум от ложного процесса. Таким образом, ум обладает гораздо большей жизненностью: как человек, который шагал с тяжелой ношей, — а теперь ее сбросил.
А.: Но эта тяжесть возвращается к нам.
Кришнамурти: Как может она возвратиться в момент, когда вы постигли нечто как истинное? Обнаружив, что змея опасна, вы держитесь от нее подальше.
А.: Нагарджуна говорит: «Если в том, что я говорю, вы видите лишь понятие, — вы конченый человек».
Д.: А существует ли другой путь?
А.: Вы что-то говорите. В тот момент, когда вы что-то говорите, инструмент прекращает работу: он не будет больше ничего говорить.
Кришнамурти: Однако этот инструмент очень проницателен, очень ясен; он воздерживается от каких-либо частичных действий.
А.: Он постоянно наблюдает; он может действовать.
Кришнамурти: Нет, уважаемый, аналитический процесс окончен.
А.: Когда мы рассмотрели это...
Кришнамурти: Нет, уважаемый, мы не ведем исследования: я просто показываю, как его производят. Вы сделали следующее: использовали интеллект, частичный инструмент, и подумали, что получили окончательный ответ. Смотрите, как ум обманул самого себя, как он говорит: «Я проанализировал все это», но ведь он не увидел того, что сам является частичным, а потому и не имеет никакой ценности. Сам по себе интеллект — как инструмент в отрыве от других факторов — утратил ценность. И я спрашиваю себя: «Если интеллект не является инструментом проверки, что тогда происходит?»
А.: Достигнув этого момента, начинаешь верить в необходимость какой-то поддержки, помощи, опоры.
Кришнамурти: Дело в том, что интеллект является частичным инструментом и не способен понять движение во всей ее полноте. Что же тогда окажется проверкой? Если интеллект не в состоянии производить исследование, какой инструмент может это сделать? Что говорили об этом Шанкара, Нагарджуна, Будда? Выясните это. Отрицает ли кто-нибудь из них интеллект?
