Контуры грядущего. Энгельс о коммунистическом обществе - Багатурия Георгий Александрович (книги без сокращений txt) 📗
Впоследствии вопрос о характере семьи в коммунистическом обществе был наиболее полно разработан Энгельсом в «Происхождении семьи, частной собственности и государства».
Далее в «Принципах» следуют два вопроса, ответы на которые в этой рукописи отсутствуют:
22. «Как будет относиться коммунистическая организация к существующим национальностям? – Остается».
23. «Как будет она относиться к существующим религиям? – Остается».
О том, что пометка «остается» относится к какому-то предшествующему, не дошедшему до нас варианту, где ответ уже был, – об этом догадывались и раньше. Но теперь, после находки документов, относящихся к первому конгрессу Союза коммунистов, мы впервые узнали, какие именно ответы были даны на эти два вопроса. Вот эти вопросы и ответы, как они были сформулированы в «Проекте»:
– Сохранятся ли при коммунизме национальности?
– Национальные особенности народов, объединяющихся на основе принципа общности, благодаря этому объединению должны будут сливаться друг с другом и таким способом исчезнут точно так же, как отпадут всевозможные сословные и классовые различия благодаря уничтожению их основы, частной собственности [66].
– Отвергают ли коммунисты существующие религии?
– Все существовавшие до сих пор религии были выражением исторических ступеней развития отдельных народов или народных масс. Коммунизм же является той ступенью развития, которая делает излишними все существующие религии и приводит к их исчезновению (48, 86).
Итак, в коммунистическом обществе национальности (т.е. национальные различия) и религия исчезнут. Очевидно, что в основе того и другого процесса будет лежать уничтожение частной собственности.
Этими двумя последними вопросами заканчивается текст «Проекта». Но в «Принципах» Энгельс добавил еще два вопроса.
24. «Чем отличаются коммунисты от социалистов?» и
25. «Как относятся коммунисты к остальным политическим партиям нашего времени?»
Если содержание «Проекта» и первых 23 вопросов «Принципов» соответствуют первым двум главам «Манифеста», то два последних, дополнительных вопроса «Принципов» соответствуют двум последним главам «Манифеста», что видно уже по их заголовкам: «III. Социалистическая и коммунистическая литература» и «IV. Отношение коммунистов к различным оппозиционным партиям». Таким образом, общая структура «Манифеста» выросла из структуры «Принципов», разработанной Энгельсом.
В пространных ответах на 24-й и 25-й вопросы, как и в других местах «Принципов», находит отражение складывающаяся в эти годы теория непрерывной революции, теория, предусматривающая ряд фаз развития предстоящего революционного процесса. Логическим продолжением этой теории является концепция фаз развития будущего общества. Намек на эти последние можно обнаружить в ответе на 24-й вопрос. Характеризуя различные направления донаучного социализма, Энгельс, в частности, пишет, что, идя по пути с коммунистами, демократические социалисты «хотят осуществления части мероприятий, указанных в [18] вопросе, но не в качестве переходных мер, ведущих к коммунизму, а в качестве мероприятий, достаточных для уничтожения нищеты и устранения бедствий нынешнего общества».
Здесь, как и в ответе на 18-й вопрос, Энгельс развивает дальше идеи, высказанные в «Проекте» и в статье «Коммунисты и Карл Гейнцен». Появляется и один новый элемент. Мероприятия, указанные в ответе на 18-й вопрос, Энгельс характеризует как «переходные меры, ведущие к коммунизму» и вместе с тем – как «социалистические мероприятия». Отсюда следует, что в зародыше здесь уже намечается важное различение: Энгельс начинает различать социализм и коммунизм как две последовательные ступени развития, как две стадии коммунистического преобразования общества. Правда, в некоторых случаях понятия социализма и коммунизма у Маркса и Энгельса бывали практически равнозначны. Но этого нет в данном случае, где как раз дается ответ на вопрос, чем отличаются коммунисты от социалистов. А поскольку цель одних – коммунизм, а цель других – социализм, то такой вопрос эквивалентен другому: чем отличается коммунизм от социализма? И Энгельс показывает, что в теоретическом отношении социалисты менее последовательны, чем коммунисты, не доводят до логического конца критику частной собственности, а в практическом отношении они хотят осуществить лишь часть тех преобразований, которые ведут к полному уничтожению частной собственности, т.е. готовы пройти лишь полпути к коммунизму. Но и коммунистам необходимо сначала пройти эту часть пути к их конечной цели. Таким образом, социализм представляет собой определенную стадию на пути к собственно коммунистическому обществу.
Такой вывод есть результат нашего умозаключения. Сам Энгельс прямо его не формулирует. Но мог ли он в 1847 г. так думать? Да, мог. Ведь мы уже отмечали определенные предпосылки для подобного вывода и какие-то следы подобных представлений в предшествующих работах Энгельса (были они и у Маркса). Более того, даже у представителей донаучного социализма и коммунизма можно найти аналогичные представления. Ярким примером является известное высказывание Чернышевского в его примечаниях к книге Милля «Основания политической экономии»: «Эпоха коммунистических форм жизни, вероятно, принадлежит будущему, еще гораздо более отдаленному, чем те, быть может, также очень далекие времена, когда сделается возможным полное осуществление социализма» (68, 831). Таким образом, ничего принципиально невозможного в аналогичном выводе Энгельса, относящемся ко времени до революции 1848 г., разумеется, нет. А все косвенные данные говорят за то, что подобный вывод он, как и Маркс, уже сделал.
Подведем теперь краткий итог сравнительному анализу содержания «Проекта» и «Принципов». Сопоставление того и другого приводит к следующим выводам. «Проект» непосредственно, без каких-либо промежуточных вариантов, был переработан в «Принципы». Но хотя по форме и в целом по структуре «Принципы» соответствуют «Проекту», однако по содержанию они существенно отличаются от него и представляют новую ступень в разработке теории и программы коммунистической партии. Это отличие сводится к следующим основным моментам:
1) устранены остатки донаучных представлений,
2) существенно развернуто историческое обоснование неизбежности коммунистического преобразования общества,
3) развернута программа конкретных революционных мероприятий после установления прямого или косвенного политического господства пролетариата,
4) дана развернутая целостная характеристика коммунистического общества,
5) выявлена специфика и намечена тактика коммунистической партии.
Ряд положений теории пролетарской революции и теории коммунистического общества появляется здесь впервые, ряд других, выработанных уже раньше положений впервые вводится в программу формирующейся коммунистической партии.
Все эти изменения можно свести к одной фундаментальной тенденции: усиление научного характера коммунистической теории, углубление научного обоснования программы борьбы коммунистической партии.
«Принципы коммунизма» явились непосредственной основой, предварительным вариантом «Манифеста Коммунистической партии».
2. «Манифест Коммунистической партии»
В середине декабря 1847 г. после конгресса Союза коммунистов Маркс и Энгельс вернулись из Лондона в Брюссель. Энгельс оставался здесь до конца месяца, а затем уехал в Париж. Так что во второй половине декабря они вместе могли работать над «Манифестом». В конце января Маркс один завершил всю работу. Когда 31 января Энгельс снова возвратился в Брюссель, рукопись уже была отослана в Лондон, где около 24 февраля «Манифест Коммунистической партии» вышел в свет.
В отношении «Манифеста», как и в отношении «Немецкой идеологии», встает вопрос об авторской принадлежности тех или иных теоретических положений совместно написанного произведения. Но в случае «Манифеста» задача решается значительно проще. Для нашей цели она ограничивается, в общем, анализом того, чего не было в «Принципах» и что появляется в «Манифесте».
