Свинья, которая хотела, чтоб ее съели - Баджини Джулиан (бесплатные версии книг TXT) 📗
Если бесполезно искать понимания в компьютере, то еще бесполезнее, рассматривая всю систему — ширма, Джон, компьютер, — говорить о том, что в целом она понимает китайский язык.
Это не так странно, как кажется. Я понимаю английский язык, но я не уверен, что было бы разумно говорить о том, что мои нейроны, язык или уши понимают по-английски. Но ширма, Джон и компьютер не образуют тесно связанного единства, коим является человек, и поэтому мысль о том, что, соединив все воедино, вы получите понимание языка, кажется неубедительной. Однако это оставляет нас наедине с одной проблемой. Ибо, если для того, чтобы иметь разум, недостаточно функционировать как разум, то что еще необходимо для этого? И как мы узнаем, что компьютеры — или другие люди — обладают разумом?
Смотрите также
3. Индианка и лед
19. Лопанье мыльных пузырей
68. Безумная боль
93. Зомби
40. Победитель на деревянной лошадке
Пол знал, какая лошадь победит на скачках. По крайней мере, у него была уверенность в том, что он это знает, а когда он чувствовал такую уверенность раньше, он никогда не ошибался.
Уверенность Пола не была основана на изучении кондиций лошадей. Не обладал он и даром предвидения. Скорее имя лошади-победительницы просто приходило к нему, когда он раскачивался на своей игрушечной деревянной лошадке, которую он уже давно перерос.
Конечно, не все ставки Пола (или ставки взрослых, знавших его секрет) выигрывали. Иногда он был не столь уверен в выигрыше, иногда он вообще не знал имя победителя и просто делал ставки наугад. Но в таких случаях он делал небольшие ставки. Но когда он был абсолютно уверен в выигрыше, он ставил почти все свои деньги. И этот метод еще никогда его не подводил.
Оскар, один из его взрослых напарников, не сомневался в том, что Пол обладает какими-то сверхъестественными способностями, но он не до конца верил в то, что тот и в самом деле знает победителей скачек. Того факта, что до сих пор Пол всегда выигрывал, для него было недостаточно. До тех пор пока он не узнает, почему это получается, основания для его уверенности были слишком шаткими, чтобы стать истинным знанием. Тем не менее это не мешало Оскару ставить и собственные деньги по советам Пола.
Источники: книга Д. Г. Лоуренса «Победитель на деревянной лошадке» (1926); лекция Майкла Праудфута.
Что такое знание по сравнению с просто верным убеждением? Между ними должна быть какая-то разница. Например, представьте себе, что некто, ничего не смыслящий в географии, находит карту, на которой обозначены несколько крупных стран и их столицы. Там указано: Соединенное Королевство — Эдинбург; Франция — Лилль; Испания — Барселона; Италия — Рим. Этот человек примет все, что написано на карте, за чистую монету, и действительно решит, что указанные города являются столицами соответствующих стран. Он будет не прав во всех случаях, за исключением Рима. Хотя он верит в то, что Рим является столицей Италии. Его уверенность основана на слишком ненадежном источнике, чтобы считать это знанием. Ему просто повезло, что в данном случае его источник является на удивление точным. Это ни в коей мере не делает его уверенность истинным знанием, оно сродни удачному отгадыванию столицы Италии.
Именно поэтому философы обычно настаивают на том, что истинные убеждения должны быть оправданы соответствующим образом, если уж считать их знанием. Но какого рода оправдание подойдет? В случае с Полом его претензии на знание основаны на одном простом факте: надежности источника его убеждений. Всякий раз, когда он уверен в том, что знает имя лошади-победительницы, он всегда прав.
Проблема в том, что Пол не знает, откуда к нему приходит эта уверенность. Она исходит исключительно из его результатов на текущий момент, но это согласуется с механизмом, который сам по себе очень ненадежен. Возможно, что какой-то посредник на скачках каким-то образом внедряет имена лошадей-победитель-ниц в сознание Пола. Однако его цель состоит в том, чтобы однажды внедрить в его сознание неправильное имя и посмотреть на то, как Пол потерпит крах. Если это объясняет уверенность Пола, тогда нельзя сказать, что он знает победителей скачек. Подобно тому как ненадежность карты, на которой указаны крупные города, не означает того, что она может быть источником знания, даже если некоторые города указаны верно, так же и ненадежность посредника на скачках означает, что его сведения не могут быть источником знаний, даже если до сих пор они всегда были верными.
Однако что, если источником уверенности Пола является нечто действительно сверхъестественное? Что, если это не некий сообщник, который, как мы знаем, может быть ненадежным, а нечто такое, чего мы не в состоянии объяснить? Тогда единственным мерилом его надежности будет наш предыдущий опыт. А это оставляет возможность для будущей ошибки. Но существует ли настолько надежный путь к знанию, в будущей надежности которого мы бы не сомневались?
Смотрите также
3. Индианка и лед
9. Большой Брат
63. Неизвестно
76. Ясная голова
41. Как получить синий цвет
Представьте себе, что вы всю жизнь проведете в комплексе из квартир, магазинов и офисов, где не будет доступа во внешний мир (на улицу). Такова, в общих чертах, жизнь обитателей огромных космических станций Мадди и Уотерс.
Создатели этих станций ввели на них несколько интересных дизайнерских решений, чтобы проверить нашу зависимость от опыта при обучении чему-либо. На Мадди они сделали так, чтобы на всей станции не было ни одного предмета лазурного цвета; а на Уотерс не было ничего синего. Даже обитателей выбирали так, чтобы у них не было рецессивного гена, отвечающего за голубые глаза. Чтобы жители не видели чего-либо синего (например, вены), освещение на станции было таким, что синий цвет в нем никогда не отражался, и поэтому вены выглядели черными.
Когда дети, родившиеся на станции, достигали восемнадцатилетия, их тестировали. Родившимся на Мадди детям показывали таблицу со всеми оттенками синего цвета, за исключением лазурного. Их спрашивали: могут ли они представить себе, как выглядит недостающий оттенок синего цвета? После этого им показывали образец этого цвета и спрашивали, таким ли они его себе представляли.
Детей с Уотерс спрашивали, могут ли они представить себе новый цвет, а затем просили вообразить, какой цвет нужно добавить к желтому, чтобы получился зеленый цвет. Затем им тоже показывали образец нужного цвета и спрашивали, тот ли это цвет, который они себе представляли. Результаты тестов были интригующими…
Источник: Книга вторая «философские опыты о человеческом познании» Дэвида Юма (1748).
Насколько важен опыт при обучении чему-либо? Этот вопрос проходит через всю историю философских идей. Платон считал, что все, чему мы учимся, мы уже в каком-то смысле знаем, а сегодня Ноам Чомски возглавляет тех, кто верит, что грамматика, необходимая для изучения языка, известна человеку с рождения, а не изучается им. С другой стороны, в семнадцатом веке Джон Локк полагал, что при рождении разум представляет собой «чистый лист», а спустя 300 лет эту же идею развил бихевиорист Б. Е. Скиннер.
Очевидно, что мы можем сталкиваться с идеями, выходящими за пределы нашего опыта, по крайней мере в каком-то смысле. Леонардо да Винчи не мог бы и мечтать о вертолете, если бы его разум мог постигать лишь то, что он уже испытал. Но в случаях, подобных этому, то, что является новым, есть комбинация из уже известных элементов. Новизна возникает при соединении этих элементов. Гораздо менее очевидным является то, как мы можем вообразить нечто, совершенно выходящее за рамки нашего опыта.
Например, у нас есть пять органов чувств. Возможно ли, чтобы существа на других планетах обладали совершенно другими органами чувств, о которых мы не можем даже и догадываться? И разве другие существа не могут видеть цвета, которых просто нет в нашем видимом спектре, цвета, которые мы просто не можем себе представить, как бы мы ни старались?
