Винни Пух и философия обыденного языка - Руднев Вадим (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
«Ты просто обязана посмотреть на то дерево, что направо», говорит Кролик. «Давай я подержу Ру». И он схватил Ру своими лапами.
«Я на нем отсюда могу различить птицу», говорит Пух. «Или это рыба?»
«Ты должна увидеть эту птицу», говорит Кролик. «Если это не рыба».
«Да это не рыба, это птица», говорит Поросенок.
«Ну да», говорит Кролик.
«Это Скворец или Черный Дрозд», сказал Пух.
«В этом-то весь вопрос», говорит Кролик, «то ли это черный дрозд, то ли скворец?»
И тогда Канга наконец поворачивает голову, чтобы посмотреть. И в этот момент, когда ее голова повернута, Кролик громким голосом говорит «На место, Ру!», и Поросенок прыгает в карман Канги. Кролик же мчится прочь с Ру в лапах так быстро, как только может.
«Что такое, где Кролик?», говорит Канга, повернувшись назад. «С тобой все в порядке, Ру, дорогуша?»
Поросенок пискнул что-то руобразным голосом со дна Кангиного кармана.
«Кролик должен был уйти», сказал Пух. «Я думаю, он подумал о чем-то, что он должен был сделать, а это выяснилось только сейчас, совершенно неожиданно».
«А Поросенок?»
«Я думаю, Поросенок подумал о том же самом в то же самое время. Неожиданно».
«Ладно, мы должны двигаться домой», говорит Канга. «До свиданья, Пух». И в три больших прыжка она умчалась.
Пух следил за ней, когда она убегала.
«Хотел бы я уметь прыгать вот так», подумал он. «Некоторые могут, некоторые нет. Такова жизнь».
Но были моменты, когда Поросенок желал бы, чтобы и Канга не могла. Часто раньше, когда он шел длинной дорогой домой через Лес, ему хотелось стать птицей, но теперь он тряско думал, болтаясь на дне Кангиного кармана: «Если это называется летать, то я никогда на это не пойду».
Конечно, как только Канга расстегнула свой карман, она поняла, что произошло. Она испугалась только на мгновенье, а потом поняла, что не испугалась, так как она чувствовала совершенно уверенно, что Кристофер Робин ни за что не допустит, чтобы Ру причинили какой-то вред. Итак, она сказала себе: «Если они играют со мной в такие игры, то я сама их разыграю».
«Теперь, Ру, дорогуша», сказала она, вынув Поросенка из кармана, «пора в Кроватку».
«Аха!», сказал Поросенок – настолько хорошо, насколько это было возможно после Ужасающей Поездки. Но это получилось не самое лучшее «Аха», и Канга, казалось, вовсе не поняла всего его значения.
«Сначала в Ванну», сказала Канга бодрым голосом.
«Аха!», снова сказал Поросенок, тревожно оглядываясь по сторонам в поисках сообщников. Но сообщников здесь не было. Кролик у себя дома играл с Бэби Ру и с каждой минутой чувствовал к нему все большую нежность, а Пух, который решил стать Кангой, был еще на берегу, практикуясь в прыжках.
«Я вовсе не уверена», глубокомысленно говорит Канга, «что принять сегодня холодный душ не было бы хорошей мыслью. Как тебе это, Ру, дорогуша?»
Поросенок, который в действительности никогда не был в восторге от ванн, задрожал мелкой дрожью и – таким храбрым голосом, на какой он только был способен, – говорит:
«Канга, я вижу, пришло время говорить откровенно».
«Забавный малыш Ру», сказала Канга, приготавливая воду для ванны.
«Я не Ру», громко сказал Поросенок. «Я – Поросенок!»
«Да, дорогуша, да», сказала Канга, успокаивающим голосом. «Надо же, подражает голосу Поросенка! Такой умница», продолжала она, доставая большой кусок желтого мыла из буфета. «Ну, что мы теперь будем делать?»
«Ты что, не видишь?», заорал Поросенок. «У тебя что, глаз нет? Посмотри на меня».
«Я и смотрю, Ру, дорогуша», говорит Канга более прохладным тоном, «и ты помнишь, что я тебе вчера говорила о том, чтобы не корчить рожи. Если ты будешь продолжать корчить рожу, как у Поросенка, ты вырастешь таким, как Поросенок, – и тогда – подумай, как ты сам об этом будешь жалеть [42]. А теперь в ванну, и давай не будем об этом говорить дважды».
И прежде чем Поросенок успел что-либо сообразить, он оказался в ванне, и Канга жестко скребла его мочалкой.
«О!», кричал Поросенок. «Пусти меня. Я – Поросенок».
«Не открывай рта, дорогуша», говорит Канга, «а не то в него попадет мыло. Ну вот! Что я тебе говорила!»
«Ты – ты – ты сделала это нарочно», брызгал Поросенок, как только обрел дар речи… и затем вновь случайно схлопотал полный рот мыла.
«Все в порядке, дорогуша, не говори ничего», сказала Канга, и в следующее мгновенье Поросенок был вынут из ванны и насухо вытерт полотенцем.
«Теперь», сказала Канга, «лекарство, а затем спать».
«Л-лекарство?», говорит Поросенок.
«Чтобы ты вырос большим и сильным, дорогуша. Ты же не хочешь вырасти маленьким и слабым, как Поросенок, ведь не хочешь? То-то же!»
В этот момент в дверь постучали.
«Войдите», говорит Канга, и входит Кристофер Робин.
«Кристофер Робин! Кристофер Робин!», завопил Поросенок. «Скажи Канге, кто я есть! Она говорит, что я Ру. Я не Ру, ведь правда?»
Кристофер Робин очень внимательно на него посмотрел и покачал головой.
«Ты не можешь быть Ру», сказал он, «потому что я только что видел Ру играющим в доме у Кролика».
«Ну и ну!», говорит Канга. «Подумать только! Чтоб я так ошиблась».
«Вот видишь!», говорит Поросенок. «Я говорил тебе. Я – Поросенок».
Кристофер Робин вновь покачал головой.
«О, ты не Поросенок», говорит. «Я знаю Поросенка хорошо, и он совершенно другого цвета».
Поросенок начал говорить, что это потому, что он только что принимал ванну, но затем понял, что лучше ему этого не говорить, и как только он открыл рот, чтобы сказать что-нибудь еще, Канга всунула ему в рот ложку лекарства, а затем похлопала его по спине и сказала, что на самом деле оно вполне нормальное по вкусу, надо только его хорошенько распробовать.
«Я знала, что это не Поросенок», сказала Канга. «Интересно, кто это может быть?»
«Возможно, это кто-то из родственников Пуха», сказал Кристофер Робин. «Может, племянник или дядя или что-то в этом роде?»
Канга согласилась, что это вполне возможно, и сказала, что надо будет дать ему какое-нибудь имя.
«Я назову его Путль», говорит Кристофер Робин. «Генри Путль для краткости».
И как раз когда все это решалось, Генри Путль вырвался из рук Канги и прыгнул на землю. К его великой радости, Кристофер Робин оставил дверь открытой. Никогда Генри Путль Поросенок не бегал так быстро, как он бежал в этот раз. Он не останавливался до тех пор, пока не добрался до дому. Но когда он был в ста ярдах от дома, он остановился и оставшуюся часть дороги катился по земле, чтобы вновь обрести свой натуральный, приятный и удобный цвет…
Итак, Канга и Ру остались в Лесу. И каждый Вторник Ру проводит время со своим большим другом Кроликом, и каждый Вторник Канга проводит время со своим большим другом Пухом, обучая его прыжкам, и каждый Вторник Поросенок проводит день со своим большим другом Кристофером Робином. Итак, все снова счастливы.
