Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых - Волынская Людмила Борисовна (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
Они могут быть недовольны своей жизнью, но изменить ее не в состоянии, поскольку у них нет даже мысленных образов того, какой еще может быть жизнь, кроме той, какую они знают. Нетрудно догадаться, какие миры привлекут их в Бардо.
Слейся с ярким Светом в посмертье, слейся рано или поздно, слейся в любом месте, где только тебе удастся это сделать, – в этом лейтмотив Тибетской книги. Но если до сих пор умерший так и не смог слиться с каким-либо из возникавших перед ним ослепительных сияний, то дальнейшее погружение в Хониид-Бардо будет становиться для него все более и более страшным. Причем страшным до такой степени, какая неведома нам в земной жизни. А если слабый отголосок этого изредка настигает кого-либо на Земле, то на помощь ему приходит психиатр. В Бардо психиатров нет, и помочь нам будет некому.
Спускаясь все ниже и ниже по ступеням Бардо, умерший сталкивается «лицом к лицу» со своим бессознательным, причем с самыми темными его сторонами. Перед ним появятся образы так называемых гневных божеств, олицетворяющих страшные силы, стоящие над всеми нами. Эти образы и сейчас присутствуют в подсознании каждого из нас как архетипы коллективного бессознательного, которые подробно описаны знаменитым психологом К. Юнгом [2]. Но сейчас они большей частью «дремлют» в нас и не проявляются так явно. А вот после смерти они оживут, станут зримыми. В Тибетской книге они описываются в виде угрожающих призраков, восседающих на тронах огромных львов, слонов, лошадей и других животных. Они держат ножи, топоры, черепа, наполненные кровью, они пьют кровь, лижут человеческие мозги. У них по три головы со страшными лицами разных цветов, много рук и ног. Кажется, что от них невозможно спастись бегством или укрыться, они насильно захватывают умершего и душат его в своих объятьях. Но умереть он больше не может, и это состояние ужаса воспроизводится вновь и вновь.
Эти описания в Тибетской книге занимают довольно много места, в них много повторений, названий местных божеств и буддийской символики. Российского читателя это часто отталкивает, мне многократно доводилось слышать, что люди не воспринимают эти описания. Однако не будем забывать, что сходные описания устрашающих посмертных видений имеются и в Библии. В «Книге премудрости Соломона» об этом говорится так: «Думая укрыться в тайных грехах, они, под темным покровом забвения, рассеялись, сильно устрашаемые и смущаемые призраками, ибо и самое потаенное место, заключавшее их, не спасало их от страха, но страшные звуки вокруг них приводили их в смущение, и являлись свирепые чудовища со страшными лицами. И никакая сила огня не могла озарить, ни яркий блеск звезд не в состоянии был осветить этой мрачной ночи. Являлись им только сами собою горящие костры, полные ужаса, и они, страшась невидимого – призрака, представляли себе видимое еще худшим… Преследуемые брожениями ядовитых зверей и свистами пресмыкающихся, они исчезали от страха, боясь взглянуть даже на воздух, от которого никуда нельзя убежать, ибо осуждаемое собственным свидетельством нечестие боязливо и, преследуемое совестью, всегда придумывает ужасы».
Конечно, в буквальном смысле, с сегодняшней земной точки зрения, нам это кажется малоправдоподобным. Но не будем забывать, что вся Тибетская книга мертвых, так же как и Библия, глубоко эзотерична, а эзотерическую символику ни в коем случае нельзя представлять себе буквально. Все описанные ужасы вызваны тем конкретным ментальным содержанием, которое сознание умершего приобрело, главным образом, в его последней жизни. Поэтому в образах ужасов возможны варианты, у каждого они будут свои. Перед вами появится как раз то, чего вы больше всего боитесь, а может быть, пока даже не вполне осознаете, что именно этого вы боитесь. Любой, не только проявленный, но и едва промелькнувший и незамеченный страх, в конце Хониид-Бардо приобретает огромную силу Именно это является общим для всех людей. А уж конкретная форма воплощения этого страха не так важна. К тому же никакая, даже самая лучшая Книга не может передать все разнообразие уникального сочетания посмертных образов каждого отдельного человека. Описанные страшные видения просто являются аллегорическими и символическими описаниями направления наших психических переживаний после смерти.
Почему же эти переживания так страшны? Мы уже прошли период наиболее благоприятных возможностей для освобождения в Чикай-Бардо. Упустили свой шанс и в начале Хониид-Бардо, когда перед нами появлялись мирные божества – световые видения. Поскольку мы не сумели подняться, теперь нам предстоит следующий этап – спуск в страшную низину Хониидов. Уж так устроен посмертный мир. Получается, что это наш выбор, хотя, конечно, говорить о выборе в прямом смысле слова не приходится – этот выбор вынужденный. Но и на Земле мы нередко оказываемся вынужденными сделать неблагоприятный выбор, не понимая, что с нами и вокруг нас происходит. Особенно часто это случается с теми людьми, которые плохо представляют себе устройство социальной жизни и психологического мира людей. Жизнь загоняет их в ловушку, а им невдомек, когда и где они прошли мимо своего счастливого шанса.
Страдания и ужасы в конце Хониид-Бардо оказываются значительно сильнее, чем на Земле. Согласно всем религиозным вероучениям райские и адские миры после смерти обладают гораздо большей контрастностью, чем те эмоциональные перепады, которые мы привыкли испытывать в земной жизни. С психологической точки зрения, это объяснить нетрудно. В нашей теперешней жизни имеется слишком много внешних воздействий, которые постоянно отвлекают нас от собственных переживаний. Поэтому на Земле они почти никогда не достигают такой интенсивности, как за ее пределами. Как бы мы ни были расстроены, но внешние условия не дают нам возможности погрузиться в свое горе целиком. Мы вынуждены выполнять свои повседневные обязанности, разговаривать с окружающими людьми, есть и пить, наконец. Даже если мы утратили всякие контакты с людьми и никому больше не нужны, сама забота о поддержании жизни и физического тела неизбежно требует части нашего внимания.
Например, даже в самом тяжелом эмоциональном состоянии мы можем решить выпить чай. И пока мы наливаем воду в чайник, включаем плиту, наблюдение за этим процессом немного рассеивает наши мысли. А уж когда пьем чай и испытываем удовольствие от вкуса и запаха, возникает самая настоящая конкуренция между тяжелыми мыслями и приятными чувственными ощущениями. Внешние воздействия земного мира не дают нашим переживаниям дойти до своего возможного предела.
Но в воображении мы вполне можем представить себе мир без внешних воздействий, в котором одни лишь внутренние представления оказываются самой настоящей реальностью. Их ничто не отвлекает, не рассеивает. В этих условиях, если нам тяжело, наши страдания нагнетаются, усиливаются до того уровня, пока наконец не достигнут своего естественного разрешения – запредельного по земным меркам. Но зато и приятные эмоции, когда их ничто не отвлекает, также усиливаются многократно. Вот почему райское блаженство и ужасы ада значительно сильнее всего того, что мы обычно испытываем на Земле.
Отчасти это подтверждают рассказы людей, переживших клиническую смерть. Те из них, кто сохранил в памяти свои посмертные переживания, в большинстве случаев говорят о них как о невыразимо прекрасных и притягательных, причем до такой степени, что не хотелось возвращаться обратно. Но не будем забывать, что это были только их первые посмертные впечатления, самое начало Чикай-Бардо. Согласно учению Бардо-Тёдол, это так и должно быть. Однако некоторые, очень немногие реанимированные люди каким-то образом ухитрились испытать совсем другое. Они встретили не яркий Свет, а нечто темное и невообразимо страшное. То ли неправильно прожитая жизнь и накопление дурных поступков помешали им встретиться с чистым Светом, то ли по неизвестным нам причинам, стремительно промчавшись мимо Чикай-Бардо, они сразу оказались в Хониидах, то ли просто на каждое правило
