Постструктурализм, Деконструктивизм, Постмодернизм - Ильин Илья (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗

позиции Фуко непроясненным, то это детальная проработка

самого механизма трансформаций, или "мутаций", дискурсивных

практик, ведущих к разрушению старой и возникновению новой

эпистемы, а также обоснование принципиальной непознаваемо

сти эпистемы ее современниками.

В соответствии с этой задачей Фуко уже в статье 1968 г.

"Ответ на вопрос" (200) намечает три класса трансформаций

дискурсивных практик: 1) Деривации (или внутридискурсивные

зависимости), представляющие собой изменения, получаемые

путем дедукции или импликации, обобщения, ограничения, пер

мутации элементов, исключения или включения понятий и т. д.;

2) Мутации (междискурсивные зависимости): смещение границ

поля исследуемых объектов, изменение роли и позиции говоря

щего субъекта, функции языка, установление новых форм ин

формативной социальной циркуляции и т. д.; 3) Редистрибуции

(перераспределение, или внедискурсивные зависимости): опро

кидывание иерархического порядка, смена руководящих ролей,

смещении функции дискурса.

Как видно, на этом этапе Фуко пытался, совершенно в

структуралистском духе, вывести строгие правила порождения

"новых дискурсивных объектов", формализовать процесс, веду

щий к смене одной научной формации другой, практически ана

логичный смене научной парадигмы в терминах Куна. В тот

период для Фуко "История -- это дескриптивный анализ и

теория этих трансформаций" (186, с. 223). Окончательную

доработку понятийный аппарат "археологического периода"

получил в книге "Археология знания" (1969) (180). Перечисляя

основные понятия, применяемые здесь Фуко, Автономова выде

ляет из них три самые существенные: "позитивность" (единство

во времени и пространстве материала, образующего предмет

познания); "историческое априори" (совокупность условий, по

зволяющих позитивности проявиться в тех или иных высказыва

ниях); "архив" (перечень высказываний, порождаемых в рамках

позитивностей по правилам, задаваемым историческим априо

ри)" (1, с. 27-28). Особое внимание заслуживает концепция

"архива".

"Архив"

Как подчеркивает Фуко,

"архив" не представляет со

бой униформного и недиффе

ренцированного корпуса дис

курсов, напротив, это сильно

дифференцированная "общая система формации и трансформа

ции высказываний" (181, с. 130). При этом для современников

ПОСТСТРУКТУРАЛИЗМ Деконструкция истории 65

"открыть", сделать явственным свой собственный "архив" не

возможно, "поскольку мы говорим, находясь внутри этих пра

вил, постольку он придает тому, что мы можем сказать -- как

и самому себе, как объекту нашего дискурса, -- свои модусы

правдоподобия, свои формы существования и сосуществования,

свою систему накопления научных фактов, их историчности и

исчезновения" (там же).

Если и можно успешно исследовать "архив" другой эпохи,

то только потому, что он предстает перед людьми иного времени

как "Другой", как носитель признаков "отличия", и в этом акте

изучения "другого", по мнению Фуко, мы якобы тем самым

косвенно признаем нашу дистанцию и отличие и имплицитно

отвергаем идею непрерывного "телеологического" прогресса или

просто преемственность "монологической" линии развития.

Именно дискурсивные практики каждой эпохи устанавливают те

исторически изменяющиеся системы "предписаний", которые и

предопределяют свойственный для нее код "запретов и выбо

ров". Фуко постулирует четыре "порога в процессе возникно

вения дискурсивной практики: пороги позитивности, эпистемо

логизации, научности и формализации (там же, с. 186-187).

Последний "порог", когда очередная специфическая дискурсив

ная практика превращается в замкнутую, самодовлеющую сис

тему, не допускающую каких-либо "инноваций", означает насту

пление времени "нового эпистемологического разрыва", веду

щего к появлению новой дискурсивной практики, и, соответст

венно, нового "архива". Фактически мы видим, что в

"Археологии знания" понятие "архива" пришло на смену эписте

ме; недаром Лейч заявляет, что эпистема -- это своего рода

"позитивное бессознательное культуры -- ее архив" (294, с.

149). Однако содержательный аспект нового понятия и цель его

введения в качестве аналитического принципа остаются теми же

доказать факт разрыва линии исторической преемственности.

Иными словами, каждая историческая эпоха обладает ей прису

щим "архивом", утверждающим свою оригинальность и неповто

римость и "аннулирующим" свое происхождение и дальнейшую

судьбу: ему на смену придет другой "архив", который так же

"забудет" о своем предшест

веннике.

Деконструкция истории

Если в свой "археоло

гический" период Фуко осу

ществил радикальный демон

таж традиционного представ

ления об истории, то на "генеалогическом" этапе своей эволюции

он предпринял уже ее явно постструктуралистскую деконструк

66 ГЛАВА I

цию. В работе 1971 г., знаменательно озаглавленной "Ницше,

генеалогия, история" (194) французский ученый заявляет, что

после Ницше можно рекомендовать лишь три способа обраще

ния с историей:

"а) Расширяя традиционную монументальную историю, мы

практикуем пародийное и фарсовое преувеличение, доводя все

"священное" до карнавального предела героического -- вплоть

до самых великих, каких только можно вообразить, людей и

событий.

б) Полностью отказываясь от старой общепринятой тради

ции исторического развития, мы сразу становимся всем. Множе

ственное и прерывистое "Я", неспособное к синтезу и незаинте

ресованное в своих корнях, способно эмпатически вживаться в

любые формы существования изменчивого мира людей и куль

тур.

в) Отказываясь от исключительной страсти к "истине", мы

отвергаем волю-к-"знанию" и жертвование жизнью. Мы чтим

практику "глупости" (194, с. 160-161).

Несмотря на очевидный эпатаж и иронию (при всей почти

тельности реминисценций из Ницше) этой странной программы,

которую Фуко попытался реализовать в работах "Надзор и

наказание" (1975) (202) и "Воля к знанию" (1976, первый том

"Истории сексуальности") (185), основные ее положения очер

чены достаточно ясно: на место "истории" приходит пародия и

фарс, "истине" и "знанию" противопоставляется "глупость", как

бы "серьезно-философски" ее ни понимать, в каком-либо техни

ческом смысле ни толковать. Разумеется, не может быть и речи

о снисходительном упрощении позиции Фуко: все это приводит

ся лишь в доказательство столь типичной для постструктурализ

ма перспективы анализа как "игрового иррационализма", восхо

дящего к ницшеанской традиции. И в этом плане весь пост

структурализм в целом может рассматриваться как продолжение

ницшеанской линии мышления.

Иными словами для Фуко самое главное -- подчеркнуть

неосознаваемость исторических процессов, недоступность созна

нию современника ни тех законов, по которым он живет, ни

истинного характера тех объяснений, которыми он располагает

для их обоснования. Разумеется, сам Фуко находит рациональ

ное объяснение исторических трансформаций, которые, как он

доказывает, совершенно исказили первоначальные причины и

"объяснительные схемы" явлений действительности, но он отка

зывает в подобной рациональности повседневному сознанию.

Оно для него является изначально ложным, а вся история вы

ступает как абсолютно нерационализируемый процесс, где гос

ПОСТСТРУКТУРАЛИЗМ Структурализм и постструктурализм Фуко 67

подствуют дискретности, нарушения преемственности, логиче