Разыскания истины - Мальбранш Николай (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Правда, есть некоторое основание думать, что корабль получает некоторое движение с того самого момента, как очутится в воде, вследствие постоянного изменения, претерпеваемого частицами окружающей его воды, хотя нам и кажется, будто корабль не меняет места. Это обстоятельство и заставило г-на Декарта и некоторых других думать, что подвигаться в воде заставляет корабль не только сила того, кто приводит корабль в движение, но корабль уже предварительно получает большое количество движения от окружающих его маленьких частиц жидкого тела, которые толкают его одинаково во все стороны; а потому это первоначальное движение корабля только получает новое определение в силу нового движения того, кто толкает корабль; следовательно, то, что приводит тело в движение в воде, не могло бы привести его в движение в пустоте. Вот каким образом г-н Декарт и люди, разделяющие его воззрение, защищают правила движения, которые он дал.
Предположим, например, что некоторый кусок дерева величиною в квадратный фут находится в каком-нибудь жидком теле; все частицы жидкого тела воздействуют на него и ударяются о него; а так как они толкают его одинаково во все стороны, как в сторону А, так и в сторону В, то оно не может подвинуться ни в одну сторону. Если я толкну другой кусок дерева величиною в полфута к первому со стороны А, я увижу, что первый кусок подвинется; и из этого я заключаю, опираясь на вышеприведенные доводы, что в пустоте его можно было бы двигать с меньшею силою, чем та, с какою толкает его второй кусок дерева. Лица же, о которых я говорю, это отрицают и отвечают, что если большой кусок дерева подвинется, как только его толкнет небольшой кусок, то это происходит оттого, что этот небольшой кусок, который, не мог бы подвинуть его, будучи один, теперь соединяется с частицами жидкого тела, находящимися в движении, и определяет их толкать его и сообщить ему часть своего движения. Но если согласиться с этим ответом, то придется допустить, что движение куска дерева, раз приведенного в движение, не может уменьшаться, а, напротив, должно непрестанно увеличиваться. Ибо из этого ответа выходит,
583
что кусок дерева вода толкает больше со стороны А, чем со стороны В, а следовательно, он должен постоянно подвигаться вперед. А так как этот толчок постоянен, то движение куска дерева должно все возрастать. Но, как я уже сказал, не только вода не облегчает его движения, но, напротив, она непрестанно противодействует ему, и противодействие ее, постоянно уменьшая движение, делает его совершенно незаметным.
Теперь следует доказать, что кусок дерева, который толкают равномерно частицы окружающей его воды, не имеет вовсе движения или силы, способной двигать его, хотя он постоянно меняет непосредственно место и хотя поверхность окружающей его воды никогда не остается одною и тою же, но меняется ежеминутно. Ибо если тело, которое испытывает равные толчки со всех сторон, подобно этому куску дерева, не имеет движения, то, несомненно, движение сообщается ему лишь постороннею силою, ударяющеюся о него; ведь в то время, когда эта посторонняя сила толкает его, вода противодействует ему и понемногу даже рассеивает сообщенное ему движение, ибо мало-помалу он перестает двигаться. И это представляется очевидным; ибо тело, равно толкаемое со всех сторон, может быть сжато, но, конечно, оно не может быть перемещено, потому что сила толчков равна и плюс на минус дают ноль.
Люди, для которых я говорю, утверждают, что в природе никогда не бывает различного количества движения в различное время и что тела, находящиеся в покое, приводятся в движение лишь при встрече с некоторыми движущимися телами, которые им сообщают свое движение. Отсюда я вправе заключить, что тело, которое я предполагаю сотворенным в состоянии полного покоя, находясь в воде, никогда не воспримет движения никакой степени и никакой степени силы для своего движения от частиц окружающей его воды, постоянно ударяющихся о него, если они толкают его одинаково со всех сторон, потому что движение всех этих частиц, ударяющихся о него одинаково со всех сторон, отражается вполне, а следовательно, не сообщает ему вовсе движения; так что мы должны считать это тело пребывающим в полном покое и не обладающим никакой движущей силою, хотя оно постоянно и меняет положение.
Имеющееся же у меня доказательство того, что движение этих частиц отражается вполне, заключается в том, что, во-первых, мы не можем представить себе иного положения дела; а во-вторых, вода, прикасаясь к этому телу, должна была бы сильно охладиться или даже обратиться в лед и стать на поверхности почти такой же твердой, как дерево, потому что движение частиц воды должно было бы распространиться одинаково в частицах тел, которые они окружают.
Впрочем, приспособляясь ко взгляду людей, отстаивающих мнение г-на Декарта, я готов признать, что мы не должны считать лодку на воде находящейся в покое. Пусть также все частицы окружающей лодку воды содействуют тому новому движению, которое сообщает лодке лодочник, хотя вполне ясно из уменьшения движения лодки,
584
что частицы воды противодействуют лодке больше с той стороны, куда лодка направляется, чем с той, откуда она начала двигаться. Но предположим, что это так; я говорю, что в таком случае только те частицы воды, находящейся в реке, могут, согласно мнению г-на Декарта, помогать движению лодки, которые непосредственно прикасаются к лодке с той стороны, откуда она получила толчок. Ибо, как говорит этот философ, вода жидка, а потому не все ее составные части действуют сообща на тело, которое мы хотим привести в движение. Действуют на него только те частицы, которые, прикасаясь к нему, совокупно налегают на него.' Но частицы же, которые совокупно налегают на лодку и лодочника, в сто раз меньше всей лодки. Из объяснения же, которое г-н Декарт дает в этой самой главе, почему нам трудно сломать гвоздь руками, следует с очевидностью, что небольшое тело может привести в движение тело гораздо большее.2 Ибо наши руки не так жидки, как вода; и когда мы хотим сломать гвоздь, то тут совокупно действует большее число частиц, соединенных вместе, чем в воде, толкающей лодку.
Но вот более наглядный опыт. Возьмите гладкую дощечку или какую-нибудь другую в высшей степени твердую плоскость, вбейте в нее до половины гвоздь и поставьте эту плоскость в несколько наклонное положение. Если теперь положить железный брусок, в сто тысяч раз больший этого гвоздя, на эту плоскость, на один или два дюйма выше гвоздя, так чтобы брусок скользил по направлению к гвоздю, то я утверждаю, что гвоздь не сломается.3 Однако, мы должны заметить, что, по мнению г-на Декарта, все частицы бруска будут налегать и совокупно действовать на гвоздь, ибо это брусок твердый и плотный.4 Следовательно, если бы не было никакого иного цемента, помимо покоя, связывающего частицы, составляющие гвоздь, то железный брусок, будучи в сто тысяч раз больше гвоздя, должен был бы, согласно пятому правилу г-на Декарта и согласно нашему рассудку, сообщить некоторую часть своего движения той части гвоздя, о которую он ударяется, т. е. сломать его и перейти через него, хотя бы даже брусок скользил весьма медленно. Итак, мы должны искать иную причину, чем покой частиц, которая могла бы сделать тела твердыми или способными противостоять усилию, которое мы делаем, когда хотим сломать их, потому что покой вовсе не обладает силою противостоять движению; и мне думается, указанных опытов достаточно, чтобы показать, что абстрактные доводы, приведенные нами, не были ложны.
Итак, следует рассмотреть третью вещь, которая, как мы сказали выше, может быть причиною тесной связи, существующей между частицами твердых тел, именно невидимую материю, окружающую
' Декарт. Начала философии. Ч. II, § 63.
2 Там же. §61.
3 Там же. § 63.
4 Там же. § 50.
585
их. Будучи в весьма сильном движении, она с большою силою толкает внешние и внутренние частицы этих тел и сжимает их таким образом, что для разъединения частиц нужно иметь больше силы, чем имеет эта невидимая материя, находящаяся в очень сильном движении.
