Проблема очевидности - Черняк Алексей Зиновьевич (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
Независимо от того, что именно усматривается в качестве "предданного", задачей феноменологии и в "Кризисе..." остается прояснение оснований "подлинного" знания о мире. И в этом фундаментальном прояснении решающую роль продолжает играть "трансцендентальная редукция". "Всякое объективное рассмотрение мира есть рассмотрение "внешнего" и схватывает только "экстерналии", объективные сущности. Радикальное рассмотрение мира есть систематическое и чисто внутреннее рассмотрение субъективности, которая "выражает" (или "экстернализует") себя во внешнем." 99 В этом "ситематическом" рассмотрении субъективности, выполняемом в трансцендентальной редукции, "жизненный мир" играет особую роль. С ней связано и новое понимание того, как трансцендентальная редукция должна функционировать, чтобы феноменологическое исследование само не скатилось к наивному принятию на веру несамоочевидных значений. Жизненный мир опосредует трансцендентальную редукцию: трансцендентальная редукция, как она представлена в "Идеях...", осуществлялась непосредственно в отношении теоретизирующего субъекта. Но этот "субъект" не одинок - теперь он понят как живущий в мире и среди других, ему подобных: переход от теоретической установки к созерцательной, к этому миру, "в котором все мы живем", осуществляется в трансцендентальном эпохе. "Жизненный мир", таким образом, оказывается "местом, из которого" можно двигаться дальше в трансцендентальном направлении. Собственно трансцендентальная редукция, между тем, не теряет своего первоначального значения; имеем ли мы в результате какие-то новые эйдетические усмотрения, принимая во внимания изменение "отправной точки" анализа? Недостаток "Картезианского пути" осуществления трансцендентальной редукции Гуссерль видел в том, что "...он ведет к трансцендентальному ego с одной стороны...он рассматривает это ego как явно содержательно пустое, хотя для такого расмотрения может не быть подготовительных экспликаций...". 100 Путь через жизненный мир раскрывает в первую очередь "универсальное a priori корреляции".101 Ноэтико-ноэматическая корреляция, лежащая в основании предметности - это то, что было представлено в "Идеях..." как результат эйдетических редукций: это сущностное усмотрение того, как есть всякий частный предмет в отношении к его "осознанию". По существу, в "Кризисе..." мы сталкиваемся с тем же самым: отличие заключается в том, что эта корреляция предмета и предметного-осознания с самого начала устанавливается для всего мира как универсума предметности (понятого как жизненный мир). Какого рода "сознание о..." может здесь усматриваться в качестве коррелята? "Для сознания индивидуальный предмет не одинок; перцепция предмета есть его перцепция внутри перцептивного поля. ...он...имеет "внешний горизонт" в точности как предмет внутри предметного поля; а это в конце-концов указывает на "мир как воспринимаемый мир""102. Таким образом, в качестве интенционального коррелята предметности в новом ее понимании выступает не только "внутренний горизонт" (не только "ноэзис"), но и "внешний горизонт" восприятия актуально соданной предметности. Однако, эта группа одновременно актуально перцепируемых предметов "...для сознания не есть мир; скорее, мир показывает себя в ней; такая группа, как моментальное поле перцепции всегда имеет для нас характер сектора мира, универсума предметов возможных перцепций." 103 Осознание всякого частного предмета как предмета в мире предполагает в качестве интенционального коррелята его данности (как именно "предмета в мире") некое сознание мира как целого; при том, что актуально мир как целое нам не дан, но все, что дано актуально, дано как "...в мире" (не забудем, что речь идет в первую очередь о перцептивной данности и ее модусах). Мы имеем, стало быть, мир в указании на него как на некий "предельный внешний горизонт" данности: а интенциональным коррелятом этой данности выступают все интенциональные модусы перцептивности. Жизненный мир не есть некое фиксированное целое, подобное, скажем, некоторым объектам науки (например, физическим телам, замкнутым и однозначно локализованным в физическом смысле), и он даже не есть некое фиксированное целое в смысле актуально воспринимаемого предмета, но именно горизонт, в котором (и в отношении к которому) каждое значение актуализуется как "предмет в мире", принадлежащий этому миру, оцениваемый как часть этого мира и, далее, как более или менее уместный в этом мире. Причем оценка эта имеет как бы две степени: оценка уместности в "мире повседневности", понимание которого во многом сформировано под воздействием "объективных истин науки" или соответствующих теоретических структур, осуществляется в "наивной установке" сознания; оценка уместности в жизненном мире как таковом - то есть, в мире "после трансцендентального эпохе" - может быть осуществлена в критической установке. Стало быть, вместе с актуализацией некой предметности заданы (что и обозначается как ее данность в горизонте жизненного мира) не все прочие предметные содержания, какие только возможны как могущие здесь быть актуализованы, но сущностное отношение всякой предметности к тому, частью чего оно является (так понято и, как так понятое, представлено в конкретной ситуации предметного сознания a priori), а именно - как "предмет в мире". С другой стороны, переход внутри актуального "сектора" мира от одной предметности к другой, выбор между соданностями, никак не определяется общим для всякой предметности пониманием его как части мира, не указывает на "целое" жизненного мира как на возможное основание такого, а не иного выбора, переноса преимущественного внимания на одну предметность "в ущерб" остальным. То же можно сказать о ситуации "произвольной данности": хотя ее объекты с необходимостью должны пониматься как объекты в мире, их появление здесь и теперь никак не задано в горизонте жизненного мира - на это нет никаких указаний. Собственно, здесь подразумевается более пространное заявление: "предельный горизонт" всякой данности (как бы он ни был обозначен) никак не может быть связан с конкретностью появления этой данности здесь и теперь, иначе как "предельно" ее фундировать. Но "предельно фундировать" значит задавать нечто как вообще возможное, безотносительно к какой-либо конкретизации осуществления этой возможности - то есть "предельно фундировать" не значит фундировать актуально. Значение этого различия в контексте трансцендентальной феноменологии, в частности, и в связи с проблемой поиска оснований знания вообще мы рассмотрим в последней главе.
Глава 6. "Трансцендентальная логика" и интенциональная структура удостоверения. а. "Предпочтения" в ситуации удостоверения.
Терминами "очевидность" и "самоочевидность" Гуссерль обозначает пределы удостоверения: материальные и эйдетические. Эйдетические самоочевидности, достигнутые в трансцендентальной редукции, должны представлять собой предельные удостоверяющие усмотрения для любого вида опыта: они как бы представляют собой априорную структуру опыта, которая предполагается наличествующей всегда здесь, "под рукой" - только обратиться к ней нелегко. Эйдетические самоочевидности, таким образом, предполагаются исчерпывающими любую ситуацию удостоверения. Понятие о "самоданности" объекта выражает одно из таких предельных усмотрений: его можно понимать как результат редукции над ситуацией актуальной данности чего-либо в перцепции. Описывая актуальную данность как предметную "самоданность", мы как бы описываем существенное для ситуаций данности и восприятия. К этому "существенному" относится, в частности (но для нашего обсуждения это не частность, а скорее, главное), признание фиксирующей и пассивно регистрирующей роли воспринимающего сознания; хотя вроде бы явление данного объекта в восприятии может быть интенционально задано, а сам предмет как горизонт "значений", как смысловое единство, конституируется в процессе восприятия. Но здесь вроде бы нет никакого противоречия: пассивно регистрирующий характер восприятия - это одно, регистрируются, например, чувственные данные; в то же время само явление чего-либо может быть формально и материально подготовлено (задано). "Пассивное сознание" здесь как бы играет роль индикатора данности: то, что дано - дано, или то, что должно быть здесь дано - либо дано, либо не дано... Однако, как мы видели на примере "неожиданной данности", контекст, в котором имеет смысл "пассивное сознание" может расширяться: пассивным образом зарегистрированная данность может стать источником нового направления активности сознания. В этой связи интересно было бы рассмотреть возможность сходного расширения контекста для "пассивного сознания" собственно в ситуации удостоверения в истинности чего-либо. Ведь как индикатор данности пассивное сознание уже выполняет удостоверяющую функцию. Как это происходит, мы и рассмотрим. Жизненные ситуации, в которых мы реально доходим до каких-либо аналитических пределов в отношении конкретных предметов и тем, отличаются от прочих обыденных ситуаций, когда мы как бы принимаем все, с чем актуально имеем дело как с таким, на веру, не столько степенью ясности, которой мы здесь можем достичь, сколько наличием интенции ясности как таковой. Такого рода ситуации интенционально обособлены "на фоне" прочих жизненных ситуаций, поскольку их характеризует сомнение в отношении некоего положения дел и "интенция ясности", как бы задающая дальнейшее развитие конкретной ситуации в новом направлении, ее аналитичность. Предмет анализа, соответственно, оказывается особым образом интенционально выделен на фоне прочей актуальной данности: мы имеем здесь предмет превиллегированного рассмотрения в ситуации удостоверения. Но как выполняется "интенция ясности"? К чему мы обращаемся за удостоверением, на что опираемся, проясняя? По своему характеру тот опыт, который мы, действуя в рамках феноменологического рассмотрения, оцениваем как "предельный" в отношении анализируемого предмета, представляет собой самоочевидные усмотрения. Возможность "удостоверения" как такового, таким образом, обуславливается в этом контексте возможностью самоочевидных усмотрений. С другой стороны, это самоочевидные усмотрения тех или иных "положений дел". Достигая этих "самоочевидностей", исследователь проходит определенный путь - путь актуализации тех или иных объектов как бы из множества потенциально актуализуемых в данной ситуации, можно сказать, заданных в горизонте анализируемой предметности. Как заданных? Мы обычно пользуемся различными способами удостовериться в чем-либо: одни - наиболее приемлемы в одних ситуациях, другие - в других, с другой стороны, оценка приемлемости метода, его удостоверяющей силы, и т.д. как бы лежит вне контекста собственно ситуации удостоверения (можно сказать, подлежит этой ситуации). В этом смысле как бы сам предмет и тот способ, каким он представлен в сознании (тип предметной данности), задает способ анализа и удостоверения: вместе с этим, можно сказать, задаются и "предельные" для данной ситуации удостоверения усмотрения, поскольку соответствующие методы и техники уже определены в отношении своих "предельных усмотрений". Ситуации удостоверения - это то, что привычно практикуется людьми, это то, что знакомо, и т.д. Все определенности, связанные с методами анализа и удостоверения, с их применением, с их отношениям к предметам удостоверения и анализа, можно сказать, относятся к контексту жизненного мира и "оттуда" привходят в ситуацию удостоверения. Между тем, практикуя удостоверение, мы отдаем предпочтение одним объектам, обходя вниманием другие. Это "предпочтение" осуществляется на нескольких уровнях: например, на уровне выделения "сомнительного" объекта на фоне других, актуально данных - это с одной стороны, с другой стороны, имея "на готове" приемлемые способы удостоверения, мы можем применять их выборочно к данному предмету - но это, скорее, означает, что "предел" удостоверения здесь уже полагается до осуществения собственно удостоверения; самая же важная для самого процесса удостоверения актуализация "предпочтения" связана с тем, что в поле зрения попадают новые аспекты данного - иначе на что же опереться в удостоверении. Как это происходит? Где были эти аспекты раньше? - были ли они актуально даны или нет? Как предельное для данного способа удостоверения усмотрение соотносится с возможными актуализуемыми аспектами данного? и какое значение в связи с этим имеет "предпочтение" в контексте удостоверения? Эти вопросы мы рассмотрим далее. Обстоятельство, на которое следует прежде всего обратить внимание - чтобы увидеть новые аспекты, в предмет приходится "вглядываться", либо рассматривать его с другой "точки зрения", либо рассматривать его вместе с областью его употребления, и т.д. Все эти процедуры отработаны, они практикуемы. Но вместе с тем, отработано и практикуемо - то есть зафиксировано как некая более или менее стабильная величина - какого рода аспекты в ходе осуществления этих процедур могут быть замечены. С другой стороны, горизонт возможных "новых аспектов" данного, как бы заданный применяемым в конкретной ситуации методом удостоверения, значим как таковой только в случае, если данный метод еще и понимается как приемлемый для данной ситуации (для данного и так данного предмета). Что это значит? Это значит, что последствия интенции ясности в отношении данного предмета могут быть большими, чем конкретная ситуация, ограниченная применением приемлемого метода удостоверения: кинтекст удостоверения расширяется, если сам метод и имплицированные в нем предельные усмотрения становятся объектом удостоверения в его приемлемости и т.д. Интенция ясности, таким образом, задает более широкий контекст удостоверения (предполагает более далекоидущие последствия), чем интенция удостоверения в истинности данного положения дел. Но такое развитие ситуации (расширенное) привиллегированной актуализации предмета, вовлекающее в рассмотрение в качестве нового предмета анализа приемлемый для данного (изначально выделенного на фоне остальных актуально данных) предмета метод удостоверения, предполагает возможность применения к этому предмету других удостоверяющих методов или, по крайней мере, других техник усмотрения новых аспектов данного. При этом может оказаться, что в качестве материала удостоверения в ситуации первого приближения к ясности было усмотрено некое множество аспектов Х, а в другой ситуации, назовем ее вторым приближением к ясности, когда была применена другая техника аспектных усмотрений, было усмотрено некое множество аспектов У, отличное от Х (пусть даже отличие составляет только один аспект). Что это может означать в контексте логики удостоверения? То, что актуально в основании выполнения интенции ясности и достижения предельных самоочевидных усмотрений может иметь место некая неопределенность в подборе удостоверяющих факторов, связанная с тем, что сам подбор осуществляется более или менее произвольно - как отработанная практика (смысл этой "произвольности", несомненно, следует прояснить). Нужно экстраординарное - то есть обычно в данном контексте не практикуемое усилие, чтобы заметить здесь еще что-то; но если это "что-то" результат экстраординарного усмотрения - замечено, что с ним делать? Предполагается, что этот аспект также относится к множеству (условному) потенциально здесь актуализуемых ("здесь" в данном случае - в ситуации достижения предельной ясности или предельной достоверности). Тем не менее, обычно этот аспект и подобные ему (если их также удается обнаружить) не участвовали в удостоверении: останутся ли результаты удостоверения теми же с учетом новых аспектов? Таким образом, ясно, что означает в контексте удостоверения "предпочтение" одних данных другим из числа потенциально актуализуемых. Понятно, что термин "предпочтение" здесь уместен лишь если мы принимаем, что не участвующие в удостоверении аспекты данного каким-то образом тоже "здесь даны" и остаются незамеченными (или "квазинезамеченными"), скажем, по привычке или что-то в этом роде. Однако, независимо от корректности частного термина, проблема выглядит достаточно ясной: как усмотрения новых аспектов данного и основанный на них отбор удостоверяющих факторов связан с достижением предельной достоверности - это вопрос об основании удостоверения. Термином же "предпочтение" обозначим тот факт, что в отношении некой комплексной данности (например, впечатлений x,y,z и воспоминаний X,Y,Z и т.д.) осуществляется преимущественная тематизация некоторых объектов из горизонта возможных (например, впечатления x и ассоциированного с ним воспоминания X), при том, что и другие элементы первоначальной комплексной данности остаются ретенциально в "поле зрения".104 Следует, стало быть, обратить внимание на различие "механизмов" удостоверения, на то, как одни "предельные" усмотрения могут поверяться другими. б. Типы удостоверений.
