Софист - Платон (книги онлайн полностью txt) 📗
Теэт. Да, в самом деле, прилично.
Ин. Если же все искусства разделяются на приобретательные и производительные, то к которому из этих видов, Теэтет, отнесем мы рыболовное?
Теэт. Явно, что к приобретательному.
Ин. Но искусства, приобретательного не два ли вида? Один – меновой, бывающий с обеих сторон по охоте и производимый посредством подарков, наград и продажи; а другой – овладевательный, всем овладевающий посредством дела или слова.
Тевт. Из сказанного, в самом деле, явно.
Ин. Что же? Не разделить ли надвое искусство овладевательное?
Теэт. Как?
Ин. Так, что явное считать всесостязательным, а все скрытное – охотническим.
Теэт. Да.
Ин. Но отходнического-то уже странно было бы не рассечь надвое.
Теэт. Говори, как.
Ин. Не разделить ловли роданеодушевленногоиодушевленного.
Теэт. Апочему же, если оба они действительно есть?
Ин. Да как не быть! Впрочем, род неодушевленный, как род, кроме некоторых частей плавательного искусства, и других подобных им немногих, не имеющий имени, мы оставим; род же, относящийся к ловле животных одушевленных, назовемохотою за животными [8].
Теэт. Пусть.
Ин. А охоты за животными не в праве ли мы указать два рода: один – касающийся животных сухопутных и распадающийся на многие виды и имена, – называя егоохотою сухопутною другой – относящийся к животным плавающим, – давая ему имяохоты жидкостихийной [9]?
Теэт. Конечно.
Ин. Притом, в роде животных плавающих не видим ли мы одной породы летающей, другой водяной?
Теэт. Как не видеть!
Ин. И всякая охота за родом летающим называется у нас некоторым птицеловством.
Теэт. Да, называется так.
Ин. А за родом водяным, почти во всех случаях, – рыболовством.
Теэт. Да.
Ин. Что же? и эту опять охоту не разделить ли мне на две большие части?
Теэт. На какие?
Ин. На те, что производят лов тут же – (одними)сетямииударом.
Теэт. Как это говоришь ты, и чем различаешь то и другое?
Ин. Да вот, все, чем обводят что-нибудь, и что полагают с целью преграды, называется, вероятно, плетнем.
Теэт. Конечно.
Ин. Так и верши, и сети, и вентери, и заколы, и другое такое же – должно ли почитать чем отличным от плетней?
Теэт. Нет.
Ин. Стадо быть, эту часть рыболовства мы назовем от сотой плетневой, или как-нибудь подобно тому.
Теэт. Да.
Ин. А ту, производимую иначе, – ударом, то есть трезубцами и крючками, – следует нам назвать одним именемловли ударной. Или иной, может быть, назовет ее лучше, Теэтет [10]?
Теэт. Не будем заботиться об имени: удовлетворительно и это.
Ин. Но ночная-то, – из ударной, – совершающаяся при свете огня, у самых тех, которые занимаются ею, обыкновенно называется, думаю, огневою.
Теэт. Конечно.
Ин. А дневная, – тан как тогда к концам привязываются крючки и трезубцы, – вся – крючковой.
Теэт. Говорят так.
Ин. И опять из крючковой ударной, одна производится сверху вниз, пользуясь при этом особенно трезубцами, и называется, думаю, какою-то трезубочной.
Теэт. Некоторые, в самом деле, так говорят.
Ин. Посему есть, наконец, и еще один, можно сказать, вид.
Теэт. Какой?
Ин. С противоположным этому ударом, – производимый крючком и попадающий не в какую случится часть рыбьего тела, как трезубцами, а всегда в голову и рот ловимой рыбы, притом вытаскивающий ее, прутьями и удилищами, снизу в противную сторону, вверх. Этой охоте, Теэтет, какое, скажем, надобно дать имя?
Теэт. Мне кажется, теперь дело дошло до того, что недавно нашли мы нужным исследовать.
Ин. Стало быть, теперь ты и я не только согласились в имени удочного рыболовства, но и достаточно поняли самый способ производить это дело; потому что половинная часть этого искусства, взятого в целом, была приобретательная, половина приобретательного – овладевательная, половина овладевательного – охотническая, половина охотнического – гоняющаяся за животными, половина гоняющегося за животными – жидкостихийная, половина жидкостихийного, заключающая весь нижний отдел, была рыболовная, половина рыболовного – ударная, половина ударного – крючковая, а половина этого, вытаскивающая чрез удар снизу вверх, получила имя по подобию самого дела, и названа теперьудочным рыболовством.
Теэт. Вез сомнения, так; и это-то достаточно раскрыто.
Ин. Давай же, решимся по этому образцу найти то, что такое софист.
Теэт. Со всею готовностью.
Ин. Но у нас тот ведь был первый вопрос: удочного рыболова простым ли надобно почитать человеком, или некоторым искусником?
Теэт. Да.
Ин. Так вот теперь и этого, Теэтет, простым ли признаем человеком, или непременно истинным софистом [11]?
Теэт. Никак не простым человеком. Ведь я понимаю, что ты говоришь; он всячески должен быть таким, каково его имя-то. Нам надобно только, как видно, определить, какое приписать ему искусство.
Ин. Ну, какое же оно? Ради богов, ужели мы не поняли, что один из этих мужей – родня другому?
Теэт. Какой какому?
Ин. Удочный рыболов софисту.
Теэт. Каким образом?
Ин. Оба они представляются мне некоторыми охотниками.
Теэт. Какой ловли другой из них? Об одном-то мы, конечно, уже сказали.
Ин. Всю ловлю мы разделили, кажется, надвое: рассекли ее на часть плавательную и пешую.
Теэт. Да.
Ин. рассмотрели и то, сколько в роде плавательном видов водяных; а часть пешую оставили не разделенною, сказав, что она многовидна.
Теэт. Конечно.
Ин. И так, софисти удочный рыболов доселе идут вместе, выступая из искусства приобретательного.
Теэт. По-видимому, так.
Ин. А расходятся-то с охоты за животными: один направляется к морю, рекам и озерам, и там ловит животных.
Теэт. Как же.
Ин. А другой – к земле и к рекам иного рода, как бы на роскошные луга богатства и юности, чтобы овладеть пасущимися там стадами.
Теэт. Как ты говоришь?
Ин. Пешей охоты есть две большие некоторые части.
Теэт. Какие две?
Ин. Одна охота закроткими, другая задикимиживотными.
Теэт. Так это – охота за кроткими?
Ин. Если только человек есть животное кроткое. Полагай, как угодно: или нет ничего кроткого; или другое что-нибудь есть кроткое, а человек – дикое; или человек, скажешь опять, есть животное кроткое, но охоты за людьми не признаешь никакой. Из этих положений, которое бы ни понравилось тебе утверждать, то и объяви нам.
Теэт. Но я думаю, иностранец, что мы – животное кроткое, и допускаю охоту за людьми.
Ин. Так за кроткими мы допустим охоту двоякую.
Теэт. Почему же скажем так?
Ин. Допустим одну – хищническую, поработительную, тираническую и вообще воинственную, заключая все это в одном имени охоты насильственной.
Теэт. Хорошо.
Ин. Адругую – судейскую, сходочную и собеседовательную, называя опять все это одним именем некоторого искусства убеждательного.
Теэт. Правильно.
Ин. Да и в убеждательном искусстве укажем два вида.
Теэт. Какие?
Ин. Один – производящийсячастно, другой – публично.
Теэт. Действительно, есть тот и другой.
Ин. А из охоты частной, не есть ли одна – подарочная, другая – мздоимная?
