Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Научно-образовательная » Философия » Из разговоров на Беломорстрое - Лосев Алексей Федорович (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗

Из разговоров на Беломорстрое - Лосев Алексей Федорович (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗

Тут можно читать бесплатно Из разговоров на Беломорстрое - Лосев Алексей Федорович (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗. Жанр: Философия. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Вали, вали, ребята, на простор революции, на окончание Канала этим летом! Даешь до срока!

После этих слов Абрамова раздались аплодисменты. Публика стала вставать с мест, подходить к Абрамову и дружески жать ему руку в знак признательности и благодарности.

- Постойте, постойте! - вскричал я. - Я - сейчас! И я шагнул в соседнюю комнату, схватил только что вышедший из печати и только что полученный на Медвежьей Горе том сочинений Гете и вернулся с ним в общую комнату.

- Постойте, постойте! - опять крикнул я. - Слушайте! И я начал декламировать:

"Душой в безбрежном утвердиться,

С собой, отторгнутым, проститься

В ущерб не будет никому.

Не знать страстей, горячей боли,

Молитв докучных, строгой воли

Людскому ль не мечтать уму?

Приди! Пронзи, душа вселенной!

Снабди отвагой дерзновенной,

Сразиться с духом мировым!

Тропой высокой духи ходят,

К тому участливо возводит

Кем мир творился и творим!

Вновь переплавить сплав творенья,

Ломая слаженные звенья,

Заданье вечного труда.

Что было силой, станет делом,

Огнем, вращающимся телом,

Отдохновеньем - никогда.

Пусть длятся древние боренья!

Возникновенья, измененья

Лишь нам порой не уследить.

Повсюду вечность шевелится,

И все к небытию стремится

Чтоб бытию причастным быть."

В ответ на мою декламацию тоже раздались громкие аплодисменты.

Кое-кто подходил и ко мне с благодарностью.

Было уже около 12 часов ночи, и многие стали собираться домой.

Начались прощальные приветствия, как вдруг Михайлов подошел ко мне и сказал:

- А знаете?... Я бы сказал еще кое-что... На две минуты...

Все согласились, и - Михайлов заговорил, в то время как многие уже оделись и начали слушать его стоя.

- Товарищи! Сегодня мы проделали важную работу, и этот вечер надолго останется у нас в памяти. Мы откровенно поделились своими мыслями и честно пошли на разговор с коммунизмом. Имейте в виду, что кроме Поликарпа Алексеевича среди нас нет ни одного большевика, да и Поликарп Алексеевич не коренной большевик; он - интеллигент инженер, и центральное его устремление - отнюдь не политическое. И вот мы, - хорошо ли, плохо - но приняли вызов современности, не спрятались от нее за мамину юбку, а стали ее воспринимать, переваривать, перерабатывать, твердо зная, что если какой прогресс и улучшение жизни возможно, то только через современность, а не помимо ее.. Но не все так смелы и так молоды, как мы. Каждый из нас знает сотни и тысячи человек, которые забились на тихие места в библиотеки, в музеи, в технические конторы, в научные и художественные учреждения. Сотни и тысячи интеллигентов сидят сейчас по наркоматам, делая "нейтральную" (как будто бы у нас можно делать "нейтральную" работу и тем утешая себя, что они-де неповинны в большевизме и революции. Это жалкая, трусливая толпа не имеет силы заглянуть действительности в глаза. Она все еще выжидает по календарю, когда придет какой-то Николай Николаевич и спасет их мелкие, шкурные интересы. Они осуждают нас за то, что мы имеем глаза и уши и что мы, хотя и не будучи большевиками, но работаем вместе с ними для достижения лучшего будущего. Вся эта трусливая мразь изменяет своим идеям при первом же натиске, но покамест их революция щадит, они наивно верят в свою чистоту и осуждают нас. Но оставим интеллигенцию. Я знаю многих писателей, ученых, переводчиков, крупных и мелких литераторов, даже коммунистов, которые сидят в столицах в чистых квартирах, имеют сытое брюшко и пописывают об успехах советской политики, техники и экономики. Партия старается гнать их на производственную работу, чтобы их слова не оставались пустой, хотя бы и правильной теорией. Но даже и партия не всегда может обойти их изворотливость. Всем этим гражданам мы скажем: кто не поработал на большой советской стройке, тот не знает, что такое революция, что такое коммунизм, что такое советская власть; и тот не поймет, как жизнь и смерть, наслаждение и скорбь воссоединяются в одном общем потоке всемирно-исторической мистерии человечества. Если бы я имел власть, я бы запретил всякому, - все равно, друг он или враг, - писать или говорить о марксизме, если он не побывал на большом производстве, причем побывать туристом или экскурсантом в течение нескольких дней, это не имеет никакого значения. Кто не поработал сам в течение нескольких лет в самой гуще производства, тот не имеет права судить ни о какой революции, ни о каком коммунизме и, в частности, не имеет никакого права критиковать нас, - друг ли он марксизма или враг. Руки прочь от жизни, раз вы сами испугались ее сурового лица и спрятались в темный погреб, когда грянула гроза революции! Мы - не большевики и вполне отдаем себе отчет, что, может быть, никогда ими не будем. Но в наших жилах бьется горячая кровь всемирно-исторической трагедии человечества; мы - творцы истории, а история, это ведь тот же гераклитовский поток, жизнь и смерть, бдение и сон, юность и старость одно и то же. И вот почему мы на Беломорстрое! Вот почему мы любим в нем каждую голову шлюза, каждый мостик на плотине, каждый щит на воротах. История, это - сладострастное наслаждение бытием. А вечное... Вечность есть дитя играющее, сказал Гераклит. И вот чему научил нас Беломорстрой! А вы скопцы, гниющая каличь, бессильно-злобные останки жизни! История, это сказка, и действительность фантастичнее всякого Гофмана и Эдгара По. А вы...

Голос Михайлова начинал дрожать, и его волнение стало передаваться другим. Он, явно, слишком зарапортовался.

Я тихо подошел к нему и стал ласково гладить его по спине со словами:

- Брось! Не стоит! Нас ведь все равно не поймут...

Прибавил и Абрамов:

- Не стоит расстраивать себе нервы...

Михайлов начал было опять дрожащим взволнованным голосом:

- Мы - разные! Мы - абсолютно разные! Но мы - одно! Мы - в одном! Мы во всемирной мистерии человечества! Нами играет вечность!

Но мы не дали ему говорить, так как он был слишком возбужден и волновал других, да было и поздно.

Все стали прощаться и уходить. Ушел и Михайлов.

Последними уходили Абрамов и Харитонов. Завязался во время их одевания разговор.

- Да! - сказал Харитонов, разыскивая свои галоши. - Вот кто не нюхал беломорстроевского пороху, тот Михайлова не поймет. А вот большевики понимают!

- Понимать-то они понимают, - согласился Абрамов, хитровато прищуривая один глаз, - да только с нашего брата глаз нельзя спускать.

- Ну, это только естественно! - добавил я. - Ведь ребенка мы тоже понимаем, даже и любим. А ведь глаз нельзя с него спускать.

- А вы тоже хороши! - иронически сказал Абрамов.

- А в чем дело? - удивился я.

- В чем дело! - добродушно ответил Абрамов. - Уж не могли обойтись без масонства!

Я вытаращил на него глаза.

- Без масонства? - с испугом в голосе спросил я.

- Ну, конечно, без масонства! Ведь Гете-масон. Я остолбенел.

- Гете ... масон? - прошептал я.

- Если вы этого не знаете, то я вам могу сказать, что Гете всю жизнь состоял в масонской ложе и, когда праздновался там 50-летний юбилей его масонской деятельности, он заявил, что всю жизнь свою он только и служил масонству.

Я раскрыл рот и ничего не нашелся ответить.

- Да не волнуйте его, Поликарп Алексеевич, - вступился Харитонов. Ведь это же невинное масонство XVIII века, просто благотворительное, филантропическое общество...

- Гете... - масон? - продолжал растерянно шептать я.

- Ну, я, Николай Владимирович, - сказал Абрамов, - жалею, что об этом заговорил. Вы придаете этому какое-то особенное значение, которого я совершенно не нахожу... Просто мне думается, что не стоило вам для иллюстрации моих взглядов декламировать Гете.

- Да, конечно,... - рассеянно говорил я, - конечно, пожалуй, не стоило...

И рука сама собой поднялась у меня к затылку и стала чесать его.

- А я вот думаю о другом, - сказал Харитонов. - Я вот думаю, как глубока и насыщена наша советская действительность, как она трагична, эпична, какой страстный трагический дифирамб она собой представляет, какая это ликующая, победная симфония духа, и - как серы, скучны, как ничтожны и бессильны наши теории! Как комично и слабоумна эта трогательная детская игра, борьба каких-то там диалектиков с какими-то механистами, это несчастное кропательство плохо учившихся грамотеев, мнящих себя идеологами... Не только один звук, произнесенный Сталиным, гениальнее и действеннее всего этого многолетнего писка "теоретиков", но каждый камень, правильно уложенный нашим беломорстроевским рабочим для укрепления дамбы, каждый синус и косинус, правильно исчисленный в нашем Проектном Отделе гениальнее, нужнее, историчнее, жизненнее, - я бы сказал, мистичнее сотен книг и тысяч страниц столичных - даже и признанных - теоретиков.

Перейти на страницу:

Лосев Алексей Федорович читать все книги автора по порядку

Лосев Алексей Федорович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Из разговоров на Беломорстрое отзывы

Отзывы читателей о книге Из разговоров на Беломорстрое, автор: Лосев Алексей Федорович. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*