Собрание сочинений, том 27 - Маркс Карл Генрих (список книг .txt) 📗
Если бы не мать, которую я очень люблю, — она прекрасный человек и только по отношению к отцу совершенно несамостоятельна, — то я никогда бы не сделал моему фанатическому и деспотическому старику ни малейшей уступки. А теперь моя мать постоянно расстраивается и всякий раз, когда она сердится на меня, потом целую неделю страдает головными болями. Я не могу больше этого переносить, я должен уехать и с трудом представляю себе, как я выдержу здесь пару недель, остающиеся до отъезда. Но, так или иначе, придется выдержать.
В остальном здесь нет ничего нового. Буржуазия политиканствует и ходит в церковь, а что делает пролетариат — мы не знаем, да и вряд ли можем знать. Адрес, по которому вы отправили последнее письмо, пока еще надежен. Сегодня вечером я надеюсь получить деньги, — Кётген только что уверял меня, что через пару дней, как только у него будет время, он достанет еще некоторую сумму. Я ему, однако, не особенно верю: К[ётгена] видно только там, где он может выдвинуться на первый план, в общем же он ни на что не годен и ничего не делает. До свидания.
Твой Э.
Впервые опубликовано в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und К. Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
Руге у берлинских «Свободных» Карикатура Ф.Энгельса (1842 г.) [34]
1846 год
6
ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ
В БРЮССЕЛЬ
Остенде, 27 июля 1846 г. 11, rue St. Thomas
Дорогой Маркс!
Я несколько дней потратил на поиски квартиры для тебя, но почти ничего не нашел. Квартиры либо слишком велики, либо слишком малы. Редко бывают двежилые комнаты вместе, спальни большей частью ужасно малы. Наконец, вчера я нашел две квартиры на выбор: 1) две большие комнаты, одна на втором, другая на третьем этаже; в каждой комнате кровать, за 95 фр. в месяц; за третью кровать дополнительная плата в 30 франков; завтрак — 1/ 2фр. в день с головы или с желудка; 2) небольшой дом, принадлежащий тому же самому хозяину: одна комната внизу, наверху две смежные спальни, одна из которых довольно велика, и маленькая комнатка, за 150 фр. в месяц, завтрак за ту же цену. Тот, кто снимает дом, получает также и прислугу. Вышеупомянутые две комнаты находятся в ресторане «О дюк де Брабан», улица Лэ баттю, где при желании можно и столоваться. Но вы там в этом отношении будете совершенно независимы. Во всяком случае, при выборе одной из этих квартир ты хорошо сделаешь, если остановишься в «Дюк де Брабан», — там дешевле, чем в гостинице; если же комнаты тебе не понравятся, ты можешь попросить хозяйку показать тебе дом — он находится на улице Сёр бланш, № 5. Если и это тебе не подойдет, то ты найдешь другой дом. Вообще квартиры чертовски вздорожали в сравнении с прошлым годом, как и все остальное, или, вернее, «и так во всем». Обед ты сможешь получить за 5 фр. для всей семьи, бифштекс стоит 1 фр., котлеты столько же, вино — 2–3 франка. Пиво здесь плохое, сигары плохие и дорогие; ты хорошо сделаешь, если привезешь с собой несколько сот штук из Брюсселя. Поступив так, ты, пожалуй, сведешь свои расходы к следующей сумме:
в месяц
Квартира 125–150 фр.
Завтрак 45–45 фр.
Обед 150–175 фр. (если ты иногда будешь есть на берегу моря)
Ужин, 2–3 бифштекса 60–90 фр. (здесь много жрут)
Кофе после обеда на берегу, крайне необходимо, 2 чашки 18–18 фр.
Стирка белья стоит очень дорого, минимум 20–30 фр.
К тому же ванны по 1,30-1,50 фр. — около 40 фр.
Всего 418–508 фр.
Кроме того, желательно иметь еще 100 фр. на непредвиденные расходы, так как иначе здесь очень скучно. Больше одного месяца тебе здесь незачем оставаться. Только хромые или совершенные калеки остаются дольше. Но при найме ты должен условиться так, чтобы сверх месяца тебе считали по стольку-то в день,в противном случае они зачтут тебе всю половину месяца, если ты останешься еще на два дня.
Вообще здесь живется очень скучно. В первые дни, если не считать моей родни, я не встречался ни с кем, кроме скучного берлинского филистера, набитого дурака, общество которого было навязано мне моей семьей. Вчера приехал из Лондона Бланк (которого ты знаешь), и мне удалось, наконец, познакомиться через него с одним французом, очень остроумным и вообще дельным малым, хотя он провел 15 лет в Эльберфельде и, следовательно, говорит по-немецки.
«В заключение упомяну еще» историю с г-жей Гесс. Это очень неприятно, но нельзя же заставить ее отвечать за глупости означенного Гесса. Я постараюсь переправить ее через границу, если достану у своего старика {48} необходимые для поездки в Париж деньги, в чем я еще не уверен. Прилагаемую записку пошли в утешение божьему человеку {49} в Кёльн. Итак, эта женщина уже в Брюсселе?
Из великих мужей здесь никого нет. Они приезжают только в августе. Еще неизвестны имена тех немецких знаменитостей, которые приедут сюда. Пока я должен, следовательно, удовлетвориться прусским банковским проектом [35]. Поразительно, что эти господа воображают, будто смогут получить таким способом много денег. Пожалуй, на это дело можно склонить нескольких крупных банкиров, которые захотят стать «главными пайщиками» и заключить тайные договоры с бюрократами, о том, например, чтобы их акции не могли быть обратно выкуплены, чтобы их протащили в состав правления и т. д. Но кроме них, никто не пойдет на это. Замечательно, «что ни имена подписавшихся,ни суммы, на которые они подписались,не подлежат огласке». Значит, ожидают чертовски мало денег и хотят каким-то образом оградить себя от позора; поистине бюрократический способ. Напиши мне сразу же, приедешь ли ты и когда.
Твой Э.
[В тексте письма карикатура с припиской Энгельса: ]Эти картины могли вчера наблюдать в море как мужчины, так и женщины.
Впервые опубликовано в Marx-Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung, Bd. 1, 1929 и на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., т. XXI, 1929 г.
Перевод с немецкого
Печатается по рукописи
7
ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ
В БРЮССЕЛЬ
[Париж], 19 августа 1846 г. Cercle Valois, Palais Royal
Дорогой Маркс!
После утомительного и скучного путешествия я наконец в субботу вечером прибыл сюда [36]. С Эвербеком встретился сейчас же. Он — парень очень живой, весьма покладистый, более восприимчивый, чем когда-либо, одним словом, я надеюсь — при некотором терпении — во всех отношениях хорошо поладить с ним. Плакаться по поводу партийных раздоров он перестал — по той простой причине, что сам вынужден здесь вышвырнуть нескольких вейтлингианцев {50} . Что, собственно, произошло между ним и Грюном, что вызвало разрыв между ними, об этом до сих пор мало известно. Несомненно только, что своим порой раболепным, порой высокомерным отношением Грюн сумел сохранить в какой-то степени его привязанность и уважение. Эв[ербек] прекрасно понимает, что собой представляет Гесс; он не чувствует ни малейшей симпатии к этому человеку. Он и прежде питал к нему личную ненависть еще с тех пор, как они жили вместе. По поводу вестфальцев [37]я устроил ему порядочную головомойку. Вейд[емейер], этот негодяй, написал по-вестфальски слезливое письмо Б[ернай]су, изображая благородных М[ейера] и Р[емпеля] мучениками, которые охотно пожертвовали всем для правого дела, но которых мы, будто бы, с презрением оттолкнули и т. д.; и оба легковерных германца, Эв[ербек] и Б[ернай]с, в один голос принимаются вопить, что мы-де бессердечные люди и скандалисты, и верят на слово этому лейтенанту. Можно только удивляться подобному легковерию.
