Сотворение мира или эволюция? - Елизаров Евгений Дмитриевич (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗

Сказанного вполне достаточно, для того чтобы заключить: никакое накопление количественных изменений неспособно вывести за пределы меры, то есть сформировать принципиально иное качество. Неспособно, что говорится, по определению, ибо уже по определению любое количественное изменение – это всегда изменение в пределах одного и того же качества.

Расхожий пример с водой на самом деле не доказывает ничего. Обращение к агрегатным ее состояниям способно подтвердить только одно – полное непонимание существа сложных философских категорий. Говорить о том, что последовательным нагревом мы переводим воду в какое-то новое качество, означает примерно то же, что и утверждение, согласно которому последовательное загибание пальцев (если речь идет о наших соотечественниках, или, наоборот, их разгибание, если мы говорим об иноплеменниках) постепенно трансформирует коров в непарнокопытных, а еще далее – и вообще в стойла. На самом деле в неявной форме там, где говорится о температурных накоплениях, в основании рассуждений присутствует отнюдь не вода, а некоторая более высокая, обобщающая категория «аш-два-о», которая уже объединяет в себе и характеристики воды, и свойства пара, и определенность льда. В действительности мы говорим вовсе не воде, но о градации свойств именно этого обобщающего начала. (Точно так же, как и в предыдущем примере мы пользовались сначала обобщающей категорией «домашнего скота», затем – «предмета».) Другими словами, здесь неявно присутствует порочный логический круг, то есть уже в предпосылки рассуждений закладывается то, что требует своих доказательств. Мы с самого сначала обращаемся к количеству какого-то более высокого (более «общего») качества, а это и значит, что мы говорим вовсе не о воде и вовсе не о паре или льде. Но, как уже сказано, каждому качеству соответствует своя шкала градации его характеристик, свое количество. Своя шкала количественной дифференциации есть и у этого обобщающего начала, и лишь в рамках объединяющего количества мы оказываемся в состоянии доказать возможность чисто линейного перехода одного агрегатного состояния в другое. Но введем два ограничивающих условия:

– мы еще ничего не знаем о самой возможности существования каких-то других агрегатных состояний того вещества, которое предстает перед нами в виде воды,

– в нашем распоряжении нет никаких средств, обеспечивающих нагрев свыше 100 градусов, или, напротив, средств охлаждения ниже нуля,

и мы тут же обнаружим два фундаментальных обстоятельства.

Первое: сама температурная шкала, которой мы пользуемся в иллюстрационных примерах, – это отнюдь не свойственное качеству «воды» или даже качеству более развитого («аш-два-о») предмета количество, но обобщение очень (едва ли не предельно) широкого класса физических явлений. В самом деле: трудно найти такое физическое образование, которое не изменялось бы под влиянием температурных воздействий. А это и значит, что температурные изменения свойственны не одной только воде, но, наверное, любому «материальному телу» вообще. Ведь здесь мы сталкиваемся с таким явлением, как кинетическая часть внутренней энергии вещества, которая определяется хаотическим движением составляющих его молекул и атомов. Мерой интенсивности движения молекул как раз и является температура.

К слову сказать, вплоть до конца XVIII века теплоту считали вполне самостоятельной материальной субстанцией, и полагали, что температура тела определяется количеством содержащейся в нем «калорической жидкости», или «теплорода». Б. Румфорд, Дж. Джоуль и другие физики того времени (среди которых, кстати, был и наш М.В. Ломоносов) путем остроумных опытов и рассуждений опровергли «калорическую» теорию, доказав, что теплота невесома и ее можно получать в любых количествах просто за счет механического движения. Теплота сама по себе не является веществом – это всего лишь энергия движения его атомов или молекул. Именно такого понимания теплоты придерживается современная физика.

Второе: на самом деле скачкообразный переход в иное агрегатное состояние изначально обеспечивается преобразованиями, которые происходят в совершенно иной сфере, а именно – в сфере развития материальных средств нашей познавательной и практической деятельности. Действительно, пока в нашем распоряжении имеются только такие средства температурного воздействия, которые могут обеспечить изменения в интервале от нуля до ста градусов Цельсия, ни о каких новых состояниях воды мы не узнаем; лишь появление новых практических средств делает возможным прорыв в сферу нового знания. Но этот прорыв происходит лишь однажды, поэтому о нем, как правило, очень скоро забывают. До тех же пор, пока этот прорыв не свершится, мы имеем дело не с качественными преобразованиями, но с круговращением в рамках одних и тех же качественных форм.

Объединяя оба вывода, получим: количественная характеристика воды принадлежит вовсе не физико-химической сфере, другими словами, определяется не особенностями теплового движения ее молекул, но чем-то иным, более высоким и значимым. Что же касается температурной шкалы, то можно утверждать: она привносится нами «задним числом», говоря языком философии, a posteriori, то есть лишь после того, как действительный переход в другое качество (в область более глубоких и развитых знаний о мире) уже совершился. Эта шкала не дает возможности получить принципиально новое знание о природе воды, «аш-два-о» или еще чего бы то ни было, но только позволяет определенным образом упорядочивать и систематизировать уже до ее введения полученные нами знания. Между тем ниже мы увидим, что в сфере человеческих знаний о мире подлинный переход от одного качества к другому происходит вовсе не там, где мы получаем возможность систематически воспроизводить какой-то результат, но там, где он совершается впервые. В противном случае принципиально новые знания о природе вещей вообще можно было бы получать простым дублированием одного и того же эксперимента.

Таким образом, только выйдя в сферу иных – более развитых и совершенных явлений, мы получаем возможность выхода и в область ранее неведомого нам качества. В принципе, это общий вывод, касающийся любого предмета: физические, химические, любые другие размерности – это не более чем способ упорядочивания уже вошедших в научный оборот знаний, их систематизации, но вовсе не их получения. Этот вывод еще пригодится нам впоследствии.

Но продолжим: развитие чего бы то ни было – это всегда восхождение от простого к сложному, высокоорганизованному, словом, далеко не каждое видоизменение мы обозначаем этим понятием. На языке философских категорий последовательная смена качественных состояний и развитие – это синонимы, ибо развитие всегда понималось философией именно как поступательное восхождение к каким-то качественно более высоким ступеням (одноклеточное – многоклеточное – беспозвоночное – млекопитающее – homo sapiens…). Кроме того, если уж мы затронули такую вещь, как второе начало термодинамики, мы обязаны говорить и об энтропии, и об информации, и о повышении уровня организации систем [20]. На языке обобщающих категорий и снижение уровня энтропии, и повышение степени организации, и развитие, и смена качественных состояний – это все тоже синонимы. Хотя, конечно, как и подобает любым синонимам, их точное значение не совпадает до конца, какие-то тонкие смысловые нюансы всегда остаются. Но, во-первых, эти тонки нюансы не всегда уловимы, а во-вторых, в рассматриваемом здесь аспекте их возможным влиянием допустимо пренебречь.

Таким образом, говоря о развитии или о смене качественных состояний, мы обязаны искать прирост информации, повышение уровня внутренней организации системы. Только это может рассматриваться как абсолютный критерий развития: где ничего этого нет, там может идти речь лишь о круговращении в рамках одних и тех же форм, в рамках одного и того же качества.

Но где прирост информации, где повышение упорядоченности при простом закипании воды? Скорее наоборот, степень упорядоченности здесь явно снижается: ведь ледяные кристаллы даже для «невооруженного» теорией глаза куда более упорядочены, и совершенны, чем пар. Впрочем, искать упорядоченность и прирост информации в этом примере вообще недопустимо; поэтому можно сформулировать следующее: никакие взаимообратимые процессы вообще не могут рассматриваться как аналог смены качественных состояний, как аналог развития. К развитию и совершенствованию, как кажется, могут быть отнесены только такие процессы, которые уже не имеют «обратного хода, иными словами, в результате которых невозможно возвращение к предыдущему состоянию. Действительно, разложение, деградация любой упорядоченной системы отнюдь не воспроизводит собой в обратном порядке цепь предшествовавших состояний. Как правило, это совершенно самостоятельный процесс.