Русская философия. Энциклопедия - Маслин М. А. (бесплатная регистрация книга .txt) 📗

С о ч.: Lossky N. History of Russian Philosophy. L. and N. Y. 1951; Лосский И. О. История русской философии. М.: Советский писатель, 1991; М.: Высшая школа, 1991; М.: Прогресс, 1994.

М. А. Маслин

"ИСТОРИЯ РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ" — фундаментальный труд Яковенко по истории философии в России, охватывающий фактически всех заметных ее представителей XVIII — 1 — й трети XX в. Вышел в свет раньше аналогичных трудов Зеньковского и //. О. Лосского, по охвату имен, течений, источников, обстоятельности рассмотрения сопоставим с ними. Однако в течение мн. десятилетий "И. р. ф." Яковенко оставалась практически неизвестной специалистам, широкому кругу читателей, так как была опубликована в канун Второй мировой войны только на чешском языке (Dejny ruske filosofie, Praha. 1938) и переиздана впервые лишь через 65 лет, на этот раз на рус. языке (М: Республика, 2003). По желанию Славянского ин-та в Праге, выпустившего книгу, "И. р. ф." представляла собой не монографию, а учебное пособие. Отсюда упор на фактическое воспроизведение, "раскавыченное" цитирование текстов того или иного мыслителя с минимумом комментариев самого Яковенко. Отсюда же стремление представить воззрения философов не только как продукт исключительно интеллектуальной деятельности, как рефлексию "чистой" мысли, но и в привязке к конкретной исторической эпохе. Книга знакомит читателей с воззрениями рус. мыслителей на фоне истории страны, а не с их критическим анализом. Однако автор не всегда придерживается этой установки и предлагает собственную трактовку процесса становления русской философии. По его мнению, отечественная философская мысль очень молода, ее история не насчитывает и двух столетий, а потому недостаточно развита. Ей недостает оригинальности, т. к. находится в зависимости от философских течений др. стран. Она лишена традиции в том смысле, что не восприняла никакой чужой традиции, но и собственной не создала; рус. философствование чаще всего предстает не в виде доктрины, системы, а в публицистической и даже беллетристической форме. Она не создала единой идеи, к-рая бы одухотворяла рус. сознание. Несмотря на эти "минусы", рус. философствование, по мнению Яковенко, внесло весомый вклад в создание богатой и мощной рус. культуры, в возникновение таких влиятельных общественно-политических движений, как народничество и анархизм, в подготовку "одной из величайших в мире революций". Достаточно сдержанно, но вместе с тем последовательно он проводит мысль о несостоятельности взгляда на рус. философию как течение мысли преимущественно религиозное. Признавая, что на протяжении всей своей истории рус. мысль "с большим воодушевлением предавалась осмыслению религиозных проблем", он вместе с тем указывает, что "в ее русле с самого начала и с еще большей силой проявляло себя также и нерелигиозное течение. Оно проявляло себя отчетливо выраженным и преобладающим интересом к науке, но в еще большей степени — интересом к проблемам общественно-политической жизни; порой оно принимало

даже атеистическую направленность". Полемизируя с ря-г- дом рус. мыслителей, считающих это направление чуждым России, Яковенко отмечает, что идеи Белинского, Герцена, Чернышевского, Плеханова, Ленина "завоевали русское общество, русскую культуру". Ленинский большевизм, революционный диалектический материализм как идейное явление "имеет столь же русское происхождение, как и религиозно-философские концепции П. Флоренского или Н. Бердяева". Более того, полагает Яковенко, можно и, без особого труда показать чужеземные идейные основы е- мировоззрения обоих религиозных мыслителей. Т. обр., в ч- оценке истоков и особенностей рус. философствования н. Яковенко коренным образом расходится как с Зеньковсоким, так и с Лосским, к-рые главный фактор оригинально-)." I ста рус. философии видели в ее неразрывной связи с христианством. Убежденность Яковенко в том, что рус. философская мысль имеет не только религиозные, но и "земные", социальные истоки, дает себя знать и в его первостепенном внимании к борьбе "западничества и восточничества". В ее свете, полагает он, можно изложить, "всю историю русской мысли и русского духа от их начала и до нового времени". В то время как Зеньковский видел ее в своеобразие рус. философии в ее сосредоточенности на проблемах онтологии и человека, а Лосский — в сосредоточенности на вопросах теории познания, Яковенко полагал, что через всю историю рус. мысли красной нитью проходит борьба между идеализмом и материализмом "в самом широком и самом антагонистическом смысле". Некой ходя из названных и нек-рых др. черт рус. философской мысли, он предлагает классификацию ее осн. течений. В качестве таковых он выделяет спиритуализм, материализм, ус- идеализм, реализм, критицизм, позитивизм, интуитивизм. ста- В свою очередь, каждое из них состоит из различных направлений. В результате его классификация насчитывает в общей сложности более 300 направлений (концепций, систем взглядов, подчас представленных одним мыслителем), я в к-рые образуют пеструю мозаику рус. философской мысли на протяжении примерно 200 лет. Практически все они детально или достаточно подробно охарактеризованы в труде Яковенко.

Соч. История русской философии / Пер. с чешек. М. Ф.

Солодухиной. М., 2003.

Лит. Солодухин Ю. Н. О труде Б. В. Яковенко "История русской философии" // Яковенко Б. В. История русской философии / Пер. с чешек, под общ. ред. Ю. Н. Солодухина. М., 2003.

М. Ф. Солодухина

ИСХОД К ВОСТОКУ. Предчувствия и свершения. Утверждение евразийцев" — сб. статей Н. С. Трубецкого, Савицкого, Флоровского, Сувчинского, вышедший в Софии в 1921 г. Вместе с изданным годом ранее соч. Трубецкого я, что I "Европа и человечество" стал первым изложением концепции евразийства. Книга сыграла большую роль не только в разработке идейной программы, но и в организационном оформлении евразийского движения. Центральная ее

тема — всемирно-историческое призвание России в связи с гибелью европейской культуры, явившейся результатом I ой мировой войны (Савицкий П. Евразийство // Евразийский Временник. Кн. 4. Берлин, 1925. С. 6). В ней излагается евразийский вариант русской идеи, делается попытка обосновать миссию России-Евразии как объединительницы "целого круга народов", обладающих "сродством душ", "общностью экономического интереса" и "хозяйственной взаимообращенностью". Выявляя специфику своей позиции в решении "русской проблемы", евразийцы подчеркивают свои расхождения со славянофильством. Они не разделяют не только взгляды славянофилов на общину как на форму хозяйственной жизни, к-рой принадлежит будущее, но и их "славянский национализм"."… Нашими братьями (если не по языку и по вере, то по крови, характеру и культуре) являются не только славяне, но и туранцы…" — писал Трубецкой, относя к туранцам "некоторых угро-финских инородцев" вместе с тюрками волжского бассейна (с. 103). В своих ст. "Об истинном и ложном национализме" и "Верхи и низы русской культуры (этническая основа русской культуры)" он выступил против европоцентристского подхода в культурологии, выдвинув тезис о полицентризме культур и связанной с этим их самобытности. В этом плане рус. культура представляет собой совершенно особую величину, к-рую нельзя включить без остатка в ту или иную более широкую группу культур или культурную зону. Трубецкой выделял в национальной культуре "две обязательные части": "низы", т. е. культурные ценности, к-рыми удовлетворяют свои потребности наиболее широкие слои национального целого, и "верхи" — более развитые ценности. При этом он подчеркивает необходимость обмена и взаимодействия между частями, считая, что "русская культура в смысле завершения культурного здания должна вырастать органически из основания русской стихии". В ст. Савицкого ("Поворот к Востоку", "Миграция культуры", "Континент-Океан. Россия и мировой рынок") обосновывается экономико-географическое учение евразийства. "Не в копировании "океанической" политики других, во многом к России неприложимой, но в осознании "континентальности" и в приспособлении к ней экономическое будущее России" (с. 125). Таков один из осн. выводов автора. Ст. Сувчинского "Сила слабых" и "Эпоха веры" содержат специфически евразийскую постановку проблемы интеллигенции. Разрыв интеллигентских кругов с "народной стихией", по Сувчинс-кому, — бедствие для страны и ее культуры. Как императив эпохи им сознается необходимость самооценки рус. интеллигенцией своих национальных истоков, объединения "успокоенного народа и прозревшей интеллигенции" "под одним великим куполом Православной Церкви…". К нравственным проблемам обращается в книге Флоровский. В ст. "Хитрость разума" он критикует зап. рационализм, превращающий личность в "вещь" или "событие", а в ст. "Разрывы и связи" ставит вопрос о глубоких и катастрофических для России нравственных последствиях, к-рые принесли войны и революции. Дальнейшее развитие идеи первого коллективного труда евразийских авторов получили в их 2-й кн. "На путях. Утверждение евразийцев" (М.; Берлин, 1922), а также в трех "Евразийских временниках" (Берлин, 1923,1925; Париж, 1927), где развернуто представлены философско-исторические, политические, социально-экономические и религиозно-культурные аспекты евразийства.