Постфилософия. Три парадигмы в истории мысли - Дугин Александр Гельевич (читаем книги бесплатно txt) 📗
Гипертело гламура уже подверглось генетической модификации (не дожидаясь результатов научных открытий, которые не за горами). Кожа, которая не имеет никаких дефектов — с идеальными порами, волосы, которые растут абсолютным образом, становясь всё толще и сиятельнее, есть уже сейчас. Одна фирма духов сейчас рекламируют женщину с огромными глазами инопланетянки на пол лица. Потребители смотрят и гадают, то ли это «Photoshop», то ли уже началось... А может у нее просто такие глаза...
Гламурное посттело, «тело без органов», не имеющее глубины, не имеющее внутренностей, состоящее только из эпидермического покрова, является центральным субъектом/объектом постэротики.
Феминизм равенства
Теперь несколько слов о феминизме. Феминизм сегодня, в период фатального кризиса модерна, в фазовом переходе к постмодерну становится всё более распространенным и показательным явлением. Всё больше гендерных исследований ориентируется на осмысление женской психологии, гносеологии и даже онтологии.
Исторически существует два вида феминизма: феминизм равенства и феминизм различия. В XIX веке, до того как началась эпоха фрейдизма, в рамках дезонтологизации пола, которая полным ходом шла в философском дискурсе модерна, возникла такая идея: если мужское и женское начала не фундаментальны, если между ними нет неснимаемого онтологического противоречия, давайте освободим женское начало от существования в социальной темнице, в которой оно тысячелетиями находилось. Тогда наряду с другими эгалитарными теориями возник феминизм равенства.
Смысл феминизма равенства заключается в том, что женщина обладает таким же рассудком, как и мужчина, и она не показывает этого только потому, что ей этого никто не позволяет. Этому противятся социальная среда, предрассудки патриархального мужского общества. Но стоит только разрешить женщине заниматься теми же самыми вещами, что и мужчине, как она его быстро догонит и сравняется с ним по всем статьям. Может быть, не сразу, но постепенно, по чуть-чуть, и вскоре сможет с ним состязаться.
Такой феминизм равенства основан не на переоценке свойств пола и, в нашем случае, женского пола в позитивном ключе, но напротив, на брезгливом пренебрежении к полу с позиции отвлеченной бесполой рациональности. Этот вид феминизма прямой дорогой ведет к полной асексуализации и потере какого-либо представления о поле и его структурах. Но эта бесполость «феминизма равенства» воплощает в себе проекцию именно мужской рассудочности. Это женское равенство, скроенное на основе мужской модели. Женщина требует себе равных прав именно с мужчинами, требует равноправия в выполнении мужских профессий, стремится конкурировать с мужчинами в тех областях, которые придумали и освоили (для себя) мужчины.
Феминистски этого толка утверждают: мы и мужчины равны, т.е. мы и есть мужчины, а значит, претензии мужчин на то, что они суть нечто отличное от женщин, — агрессивная ложь и стратегия подавления. Если женщина освободится от той женственности, которые тысячелетиями навязывали ей мужчины, она не просто опрокинет господство мужчин, она ликвидирует мужчин как «не женщин» и женщин как «не мужчин». Доведенный до логического конца феминизм равенства будет означать снятие гендерной проблемы вообще, не просто равноправие полов, но отмену пола.
У феминизма равенства есть один очень серьезный аргумент: в пространстве мужской рассудочности (по которой в Новое время всё и меряется) женщина действительно может быть вполне конкурентоспособной: ведь ничего особенно сложного в рассудочных операциях нет, в начальной форме с ними справляются даже дрессированные котики и тюлени в цирке. «Мурка, сколько будет дважды два», — спрашивает укротитель, и Мурка под оханье восхищенных зрителей перебегает на плакат с цифрой четыре.
На самом деле, женская природа гораздо глубже и интереснее, чем постоянное, поверхностное различение и соединение отдельных атомарных мыслей, чем постоянно занято мужское сознание. Женский ум устроен иначе, различение и соединение в нём протекает тоньше, парадоксальнее, гибче, и никогда не отрывает мысли и чувства друг от друга, а также от вещей внешнего мира. Женский ум не знает такого отрицания, которое не было бы утверждением; «не это», для женщины значит «другое», а не чисто умозрительное «ничто», куда сбрасывает всякое «не это» торопливый, горделивый, невнимательный и агрессивный ум мужчины. «Раз «не это», то «никакое», не один, значит, ноль», — делает он вывод и строит на этом культуру, науку, философию, цивилизацию. Стоило бы чуть-чуть повнимательней, по-женски, посмотреть на всё, и вместо ноля мы увидели бы целый мир, другой чем этот, но от этого ещё более содержательный, интересный, увлекательный... Нет, говорит мужской ум, ноль и всё, знать ничего не хочу... Не согласен, сейчас въеду в глаз! И создает систему кибернетического вычисления из единичек и ноликов. Вот это по-мужски!
Если постараться, то и женщину можно превратить в такого же упрямого и одномерного придурка, как трезвый рассудочный европейский мужчина. Феминизм равенства ведёт именно к этому — полы сравниваются между собой до полной нечленораздельности.
Даже мужчина, если будет видеть рядом с собой рациональных мужеподобных женщин, будет ещё более идиотизироваться, глупеть, и в итоге феминизм равенства вполне может довести до создания однородного, асексуального пространства, где и мужчины, и женщины будут одинаково владеть набором обобщенных рациональных элементов, социальных стратегий, усредненных профессий — заниматься бизнесом, делать рекламу, пить пиво у метро, прогуливаться с собачкой, смотреть рекламу, гладить брюки, давить сок и т.д.
Феминизм отличий
Но есть и другой феминизм, феминизмразличий, который утверждает, что парадигма гендерного дуализма является произвольной, что женское начало имеет свою собственную онтологию, что женское сознание является не глупостью, но другим умом, умом, устроенным иначе (и, возможно, более совершенно, чем у мужчин). Женский язык является не молчанием и мычанием, а особым специфическим языком, обладающим своей морфологией, грамматикой и лексикой, своим тезаурусом, своей собственной структурой — несмотря на то, что женщине в этом отказывали в течение тысячелетий. Показательно, что претензия на построение женской онтологии, женской гносеологии, женской метафизики, женской науки, женской культуры, женской социальности уходит в некоторые традиционалистские и мистические группы и резонирует с тем направлением в философии, которое отрицает парадигму модерна.
В таком феминизме различий, который настаивает на разработке самостоятельной женской онтологии, лежит привлекательная, глубокая и многомерная затея — обосновать самостоятельное бытие женщины, самобытное сознание женщины, вывести структуры такого сознания из специфического женского корня. Это довольно легко сделать через обращение к манифестационистской традиции, к истокам сакральных мифов, где у женщины теоретически имелось глубинное, важное и замечательное место, а её эмпирические качества интерпретировались в её же — женской — системе координат. Но эта система координат, как и вся полнота традиционной метафизики премодерна, была утрачена, оставлена за бортом, преодолена фундаментальным разрывом креационизма, а затем и остальными парадигмальными сдвигами (которые мы изучаем и в одном из которых мы живем).
Феминизм различий — это одно из направлений философии, которое принято называть «консервативно-революционным». Герман Вирт, один из активных деятелей германской Консервативной Революции, исследовавший древнейший матриархат, был как раз убежденным сторонником феминистского движения. Тот факт, что среди сторонников феминизма различий есть мужчины, не должен никого смущать, это довольно естественно, поскольку мужчина устает от своего собственного состояния и непрочь вернуться к участию в той полноценной онтологической и гносеологической структуре, к волшебной и очарованной и картине мира, которой он лишился, будучи предоставленным только самому себе и плоским химерам своего слишком «правильного», слишком упорядоченного, слишком трезвого рассудка.
