Мировая история и социальный интеллект - Кабанов Александр Борисович (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
нормы совместного бытия, тем более сложными, качественными и
справедливыми будут эти нормы. Соответственно, тем более
монолитным и цельным, скрепленным взаимными обязательствами и
правами окажется их сообщество; более сложными и
всепроникающими социальными связями и социальными сетями оно
будет охвачено. Тем больше в нем будет добровольных ассоциаций и
крупных промышленных корпораций; больше социально ответственного
поведения и число благотворительных организаций, политических
свобод и личностного самовыражения. И, соответственно, меньше
окажется дистанция между властью и гражданами.
И, наоборот, чем ниже окажутся указанные способности: тем более
дефрагментированной, разбитой на, преследующие свои эгоистические
цели, семьи, кланы и группировки окажется нация. Тем выше будет
ксенофобия, национализм, власть будет почитаться надежным и
легитимным источником личного обогащения, а крупная частная
собственность нелегитимной. Законы и суды будут вызывать
недоверие. Будет обилие политического популизма и мало гражданских
объединений, а те которые будут существовать, окажутся продажными
(классический пример – позорная сделка лидеров бразильских
профсоюзов с правительством в 60-х годах, когда руководителям
раздали денежные кредиты и они, предав своих членов, прекратили
процесс объединения своих организаций). Тем больше будет
недоверия к полиции и политическим партиям, а доверием будет
пользоваться, вероятно, только церковь.
Раздел V
О причинах изменения уровня социального интеллекта (и,
соответственно, общественного капитала)
В завершении темы социального интеллекта необходимо сказать хотя
бы несколько слов о причинах вызывающих дифференциацию его
уровня у различных народов прошлого, настоящего и будущего.
На сегодняшний день изучением изменения человеческого интеллекта
в ходе эволюции и под воздействием контекста общественно-
исторических условий занимается особая научная дисциплина –
сравнительная психология; хотя, конечно, попытки исследовать этот
вопрос предпринимались и ранее. И здесь, прежде всего, следует
упомянуть книгу французского дипломата середины 19-го столетия
(одно время личного секретаря де Токвиля) Жозефа Гобино “Опыт о
неравенстве человеческих рас”, которую, правда гораздо позднее, сидя
в тюрьме, тщательно изучал главный преступник 20-го столетия
Адольф Гитлер. Будучи основателем так называемого расово-
антропологического подхода в изучении социальных явлений, Гобино
выделял белую, желтую и черную расы, которые якобы
характеризуются постоянством физических и духовных черт, главная из
которых – интеллект. По его мнению, высшей расой является белая
раса, ее представители отличаются высоким уровнем интеллекта и
развитой культурой, благодаря своему генетическому превосходству
над представителями других рас, смешиваясь с которыми первые
утрачивают «чистоту крови» и свое интеллектуальное, духовное и
экономическое превосходство.
Кроме идеологов нацизма последователями его теории иногда были и
вполне респектабельные и уважаемые ученые, например, Густав Лебон
и Фридрих Ратцель; последний утверждал, что кровосмешение
европейских поселенцев с местными жителями (индейцами) в Мексике
и Перу приводило к тому, что последние с каждым очередным притоком
крови все более и более в интеллектуальном и духовном аспекте
приближаются к европейцам. (Справедливости ради стоит заметить,
что сам Гобино даже не догадывался о том, что его теория будет
положена в основу фашисткой идеологии; его целью было обосновать
превосходство голубой аристократической крови в политических делах
и государственном управлении).
Отголоски теории Гобино можно найти: в псевдонаучных концепциях
Ляпужа и Аммона о превосходстве представителей длинноголовой
арийской расы; в теории расовой предрасположенности Ломброзо
(последователем которого был гарвардский профессор Э. Хутон),
утверждающей, что расовые типы различаются в плане умственных и
эмоциональных качеств, вследствие особенностей их физической
организации и происхождения, и это проявляется, в том числе, в том,
что сужденных и находящихся в тюрьмах афроамериканцев в четверо
больше, чем белых. Позднее стали появляться разнообразные
концепции генетического детерминизма, утверждающие, что многие
психические и социальные явления – последствия этнических
смешений (дрейфа генов).
Невозможно отрицать, что частота тех или иных генов встречающаяся у
разных рас или этнических групп – весьма эффективный научный
инструмент в руках антропологов пытающихся восстановить
историческую картину возникновения и географического перемещения
народов. Например, что предшественники северо-американских
индейцев попали на континент через Аляску, что предки нынешних
жителей японских островов, скорее всего, пришли туда их Кореи, и что
современные баски генетически очень сильно отличаются от всех
остальных жителей Европы. Однако, процессы ассимиляции и
социально-экономические факты красноречиво и убедительно
доказывают нам, что генетический фактор не является определяющим
в плане социального прогресса, политических свобод, экономического
развития и безопасности.
Массовая миграция двадцатого века, обусловленная глобализацией,
чередой этнического насилия, серией военных конфликтов и бедностью
вполне доказала, что часто азиаты, арабы, африканцы и
южноамериканцы перебираясь в расчете на сытую и безопасную жизнь
на Запад испытывают определенные проблемы с культурной
адаптацией. Однако если они живут на новом месте не замкнутой
общиной, то их дети часто сливаются с местным населением, и они уже
не слепо копируют социальное поведение коренных жителей, как это
делали их родители, но их социальный интеллект способен понимать
его, а значит, они уже оказываются способны к позитивному
критическому осмыслению этих норм и могут предлагать ценные
рекомендации по изменению их переменных частей. И, наоборот,
западные люди волей судьбы заброшенные в разные части света
оставляют потомство социальный интеллект которого упускается до
привычного для тех мест уровня.
Помимо этого, против расово-антропологического теории и
генетического детерминизма говорит, то что уровень социального
интеллекта нации, как я уже доказал многочисленными общественно-
историческими фактами, и, соответственно, уровень демократизации и
богатства не зависит ни от цвета кожи, ни от разреза глаз, ни от цвета
волос, ни от формы головы. Поэтому и утверждения некоторых
криминологов,
дескать,
афроамериканцы
генетически
предрасположены к совершению преступлений в большей степени по
сравнении с белыми чрезвычайно сомнительно: вероятнее всего, что
приведенная выше статистика говорит лишь о различиях в социально-
экономическом положении черных и белых и различии культурной
среды, в которой воспитываются их дети.
Между тем, не следует думать, что я полностью отвергаю влияние
генетического фактора на уровень социального интеллекта. Ведь
подобно тому, как Левкипп, Демокрит, Эпикур или Пьер Гассенди и
другие имели представления об атомах задолго до научного
доказательства их существования, так и о существовании
генетического или кровного фактора люди догадывались задолго до
открытия генов. Например, Тит Ливий повествует о препятствиях,
которые в V веке до н.э. патриции, опасаясь за чистоту своей крови,
