Опыты научные, политические и философские (Том 1) - Спенсер Герберт (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Нам остается указать на следующую замечательную аналогию. При изучении действия среды на неорганическую массу мы убеждаемся в том, что между наружным измененным слоем и внутренней неизменной массой помещается поверхность, где в полном ходу совершается деятельное изменение. Здесь мы можем отметить, что как в растительных, так и в животных клетках замечается подобное расположение частей. Непосредственно за оболочкой помещается в одном случае примордиальный пузырек, а в другом - слой деятельной саркоды. В том и другом случае живая протоплазма, находящаяся в положении содержимого по отношению к кутикуле клетки, хотя и защищена от прямого действия среды, но тем не менее отнюдь не может считаться совершенно защищенной от него.
Предыдущее заключение, поскольку оно сводится, как до сих пор выяснено, к признанию известной общей черты для тех мелких организмов, большая часть которых не видима для невооруженного глаза, является довольно тривиальным. Но его тривиальность исчезает, если расширить границы его применения и проследить его проявление у растений и животных высших классов. Популярно-научные изложения настолько познакомили многих читателей с известной основной чертой окружающих живых существ, что они не замечают, насколько эта черта чудесна и таинственна, если не объяснять ее теорией эволюции. В былые времена не только все общество, но даже самые образованные его представители придерживались взгляда, что обыкновенно растение или животное представляет собою обособленное, неразрывное целое. Каждое одушевленное существо без колебаний признавалось за самостоятельный во всех отношениях индивидуум. Он мог состоять из различных по своей величине, форме и состав) частей, но, по господствовавшим тогда воззрениям, эти части были только составными частями одного целого которое и по своей первоначальной природе представляло уже собою нечто целое. Всего каких-нибудь пятьдесят лет тому назад для натуралистов показалась бы абсурдом мысль, что капуста или корова, составляющие в известном отношении нечто целое, в другом отношении представляют собою обширный союз микроскопических индивидуальностей, живущих более или менее обособленно, и что некоторые из этих индивидуальностей поддерживают свободно свою самостоятельную жизнь. Эта истина, противоречащая, подобно множеству других установленных наукой, житейскому здравому смыслу, мало-помалу стала очевидной, с тех пор как Левенгук и его современники начали исследовать посредством линзы мелкие структуры обыкновенных растений и животных Всякое усовершенствование в микроскопе, расширяя наше знание о вышеупомянутых мелких формах жизни, обнаруживало полное доказательство того факта, что все более совершенные организации состоят из единиц, в частности родственных в своих основных чертах простейшим формам жизни. Хотя учение о клеточках подвергалось значительным изменениям сравнительно с тем, как его формулировали Шванн и Шлейден, тем не менее эти изменения не противоречили основному положению, что видимые для невооруженного глаза организмы составлены из отдельных невидимых организмов, употребляя это выражение в его наиболее обычном смысле И если проследить развитие любого животного, то оказывается, что, будучи сначала ядерной клеткой и превратившись впоследствии путем самопроизвольного деления в группу ядерных клеток, животное проходит через последовательные стадии и формирует из постоянно размножающихся и видоизменяющихся в различных направления клеток отдельные ткани и органы взрослой формы.
С точки зрения эволюционной гипотезы, эта универсальная черта организмов хотя и не представляет собою ничего удивительного, но тем не менее весьма существенна. Она служит доказательством того, что все видимые формы жизни возникли путем союза форм невидимых, которые, после своего деления, сохранили между собою связь, вместо того чтобы вести самостоятельное существование. Известны различные промежуточные формы. Из растительного мира водоросли типа Volvox представляют нам пример составных протофитовых с индивидуумами, так слабо соединенными, что они живут обособленно между собою, в незначительной лишь зависимости от жизни всего агрегата. Из животного мира примером подобного же отношения между жизнями единиц и жизнью целой группы могут служить Uroglena и Syncrypta. Начиная от этих первоначальных стадий можно проследить, переходя через последовательно высшие типы, возрастающую зависимость отдельных единиц от всего их агрегата, хотя эта зависимость все еще оставляет им заметную сферу индивидуальной деятельности. Сопоставляя эти факты с явлениями, представляемыми размножающейся клеткой и процессами дробления клеток в каждом развивающемся зародыше, натуралисты теперь делают вывод, что посредством подобного процесса нарастания из Protozoa образовались все классы Metazoa {"A Treatise on Comparative Embryology, by Francis M. Balfour". Vol. II, dac XIII (second edition)} (как теперь названы возникшие этим путем виды животных) и что подобным же образом из Protophyta произошли все классы растений, которым следует, по моему мнению, дать наименование Metaphyta, хотя это слово, кажется, еще не принято в обращении.
Итак, каково общее значение этих истин в связи с выводами, полученными в последней главе5. Оно заключается в том, что эта универсальная черта Metazoa и Metaphyta должна быть приписана первоначальной акции и реакции между организмом и его средою. Работа тех сил, которые вызвали первоначальную дифференциацию наружных частей от внутренних в первобытных микроскопических участках протоплазмы, предопределила столь же универсальное клеточное строение всех растительных и животных эмбрионов и последующее клеточное сложение происходящих из них взрослых форм. Насколько неизбежно такое заключение, можно видеть из вышеприведенного объяснения того факта, что на покрытом гальками берегу голыши, будучи в некоторых случаях подобраны, оказались во всех решительно случаях округленными и отполированными. Предположите, что гряда таких валунов, как мы это часто наблюдаем, превратилась вместе с прилегающими к ним предметами в конгломерат. Что в таком случае следует принять за главную черту такого конгломерата или, лучше говоря, на что должны мы смотреть как на главную причину его отличительных свойств? Очевидно, на действие моря. Без прибоя нет голышей; без голышей нет конгломерата. Подобным же образом без действия среды, которая вызвала дифференциацию наружных частей от внутренних в микроскопических участках протоплазмы, представляющих собою самые ранние и простейшие формы животных и растений, не могло бы существовать и той основной черты организации, которую обнаруживают все высшие животные и растения.
Поэтому, допуская, что роль естественного подбора в видоизменении и образовании первобытных единиц была крайне деятельна и что переживание наиболее приспособленных широко служило орудием для процессов, благоприятствующих и управляющих соединением этих единиц сначала в мелкие, а затем и в крупные видимые организмы, мы все же должны приписать возникновение этого общего свойства организмов непосредственному воздействию среды на первобытные формы жизни и признать, что универсальный фактор естественного подбора только воспользовался этим воздействием среды.
Обратимся теперь к другой, более очевидной, особенности высших организмов, происшедшей также от этой самой общей причины. Рассмотрим, каким образом на высших ступенях организации повторяется эта дифференциация наружных частей от внутренних, - каким образом эта первоначальная черта организмов, с которых начинается жизнь, вновь появляется в качестве основной черты в тех соединениях микроскопических индивидуумов, которые образуют видимые организмы.
Мы видим простейшее и наиболее очевидное проявление этой черты в развивающемся яйце примитивного типа. Первоначальная одиночная оплодотворенная клетка, размножившись путем самопроизвольного расщепления в группу клеток, начинает обнаруживать контраст между периферией и центром, вслед за тем образуется шар, состоящий из внешнего слоя и отличающейся от него внутренней массы. Следовательно, первое изменение есть возникновение разницы между наружной частью, имеющей непосредственное общение с окружающей средой, и внутренней, совершенно изолированной от подобного общения; эта дифференциация в сложных зародышах высших животных составляет параллель первобытной дифференциации, которой подвергались простейшие организмы.
