к-Ра-мола - Бурбуля Руслан (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Героические события прошлого, религиозные мифы, народные сказки и легенды, передаваемые бесчисленными поколениями певцов, сказителей и проповедников, — вот основное духовное наследие той эпохи. И пожалуй, Иисус (если предположить, что это личность, реально существовавшая) не написал сам — как, впрочем, и Сократ — ни одного слова, не считая нескольких знаков, якобы начертанных им на песке (о чем говорится в Евангелии от Иоанна). Поэтому вполне вероятно, что в течение первых десятилетий после смерти Иисуса его учение распространялось только устно, путем так называемого "катехизиса" (поучения, наставления). Пропагандистами новой веры были бродячие учители и проповедники, чьи имена нам, как правило, неизвестны. Они проповедовали в городах Ближнего Востока, всюду, где при иудейских молельнях возникали группы приверженцев Иисуса. Нравственное учение Христа излагалось в форме легко запоминающихся афоризмов, образчиками которых являются "логии". Эти подлинные или мнимые изречения Иисуса в сочетании с драматическими событиями его биографии обретали живые краски народных притч, и таким образом возникала устная традиция, обладающая явными признаками фольклора. Именно отсюда, из этого с трудом поддающегося ныне расшифровке переплетения изложения действительных фактов с плодами народной фантазии, черпали "биографы" Иисуса материал для своих евангелий. Существуют, однако, и другие, значительно более веские причины того, что учение Христа не излагалось письменно. Они связаны с тем, что первые приверженцы Иисуса не порывали с иудаизмом. Напротив, они тщательно соблюдали все правила моисеевой религии, посещали храмы и синагоги, словом, подчеркивали свою правоверность на каждом шагу.
Даже их вера в приход спасителя-мошиаха не противоречила иудейской традиции, поскольку основывалась на пророчествах "Ветхого завета". Лишь в одном они отличались от ортодоксальных иудеев: они верили, что предсказанный библейскими пророками мессия уже появился на земле в облике Иисуса Назорея. Иудо-христиане, убежденные, что, признавая Иисуса мессией, они являются еще более правоверными иудеями, чем те, которые его отвергают, по-прежнему считали своим священным писанием "Ветхий завет" и совершенно не помышляли о том, чтобы его чем-нибудь заменить. В том, что касалось Иисуса, его жизни и нравственной проповеди, они полностью удовлетворялись устными рассказами.
Но даже когда начали наконец появляться письменные свидетельства, вошедшие впоследствии в "Новый завет", они отнюдь не претендовали на то, чтобы заменить "Ветхий завет" и стать "Библией" христианства. Они даже не были адресованы верующим, большинство которых, как уже было сказано, не умело читать. Это были в основном публицистические трактаты, имеющие целью доказать языческим памфлетистам и иудейским ортодоксам, что Иисус из Галилеи действительно был мессией. И что характерно: авторы этих трактатов стремились обосновать свою точку зрения, опираясь на авторитет "Ветхого завета". Достаточно сказать, что в "Новом завете" имеется помимо бесчисленных ссылок и упоминаний около трехсот прямых цитат из "Ветхого завета".
Говоря о причинах сорокалетнего отсутствия письменных свидетельств о жизни и учении Христа, необходимо учитывать также настроение, в каком жили назореи после смерти своего любимого учителя. Это было состояние религиозной экзальтации, порожденной верой в скорое возвращение Иисуса, который, вернувшись, осудит неправедных и создаст царство божье на земле. Из Евангелия от Матфея следует, что это должно было произойти совсем скоро. Иисус обещает своим ученикам: "Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят сына человеческого, грядущего в царствии своем" (16:28).
Однако шли годы, люди рождались и умирали, а ожидаемый день господен не наступал. Христиан, с полным доверием ожидавших своего спасителя, начали терзать чувства горечи и сомнения. Они стали задумываться над вопросом, почему Иисус не вернулся на землю, как обещал. Вместе с тем проснулся интерес к его биографии; ведь в том, что он делал, говорил, переживал, скрывается, быть может, разгадка, которая укрепит их пошатнувшуюся веру. В такой обстановке начали появляться описания жизни и учения Христа, задачей которых было отстаивать, объяснять и доказывать, что Иисус действительно был мессией.
Теперь вкратце напомню вам о несуразицах признанных "отцами церковниками" евангелиях, которые вошли в Библию. Принято считать, что Евангелие от Матфея было написано на арамейском языке и лишь позже переведено на греческий. Однако филологи, исследуя текст этого евангелия с помощью самых современных научных методов, пришли к выводу, что автор его пользовался языком койне. И хотя в ткань повествования кое-где действительно в дальнейшем были вкраплены выражения и образы, свойственные только еврейской идиоматике, в целом оно отличается той естественностью и свободой, которая вряд ли возможна при переводе. Но если евангелие было написано на койне, возникает вопрос: мог ли в таком совершенстве владеть греческим письменным языком мытарь Левий, еврей из Палестины (паленый стан), где преобладала, как известно, арамейская речь? Это сомнительно даже при условии, что, будучи мытарем, он вынужден был пользоваться койне в общении с иностранцами и со своим начальством. Здесь следует обратить внимание на еще одну знаменательную деталь. Если бы Евангелие от Матфея переводилось с арамейского, то, очевидно, что все цитаты, касающиеся таких важных вопросов, как Моисеев закон или ритуальные предписания, переводчик перевел бы с оригинального языка Библии — с еврейского. Между тем все эти цитаты взяты прямо из "Септуагинты" — греческого перевода "Ветхого завета", сделанного в Александрии для евреев из диаспоры, которые на чужбине забыли родной язык.
Скорее всего, Матфей был именно таким евреем. Ему была доступна лишь "Септуагинта", и свое Евангелие он написал для единоверцев, говоривших, как и он, только по-гречески.
А теперь, народ, включите воображение и представьте себе следующую картину: Левий, ученик Иисуса, один из двенадцати апостолов, начинает писать воспоминания о своем учителе, которого он боготворит. Он лично знал Иисуса, время Иисуса, проводил с ним дни и ночи, слушал его проповеди, помнил каждую деталь его внешнего облика. Как же, по нашим представлениям, должны выглядеть такие мемуары, какими характерными чертами они должны обладать?
Сами ведь понимаете, что его воспоминания отличались бы, вероятно, тем, что содержали бы биографические подробности, были бы событийно и эмоционально насыщены, воссоздавали бы интимную атмосферу личного общения автора с любимым учителем. НО! Увы!! Еще Фридрих Штраус, исследовав этот вопрос, прямо заявил: Евангелие от Матфея — материал из вторых рук, даже факты биографии Иисуса автор берет из других источников. Разве мог очевидец (а ведь Левий был очевидцем описываемых событий!) до такой степени зависеть от чужой информации?
Так что, со-граждане христиане, можете и дальше биться лбами хоть о пол своих церквей, хоть о колени своих духовных наставников, но факт упрямая вещь — Евангелие от Матфея — это компилированная вещь написанная далеко не одним автором, к тому же она отнюдь не самое древнее из канонических евангелий.
М-да…
Хронологически более древним является Евангелие от Марка. Именно этим объясняется тот факт, что у Матфея мы находим повторение 600 стихов Марка. Кроме того, еще около 550 стихов он позаимствовал из других источников. В результате только 436 стихов принадлежат ему самому. Этой статистики, видимо, достаточно для вывода, что Евангелие от Матфея — не оригинальное произведение, а типичная компиляция. К тому же, делая заимствования, автор не проявил ни особой внимательности, ни особого критицизма. Некоторые сказания он приводит дважды. Например, история о том, как Иисус накормил пятью хлебами пять тысяч человек, повторяется дважды на протяжении небольшого отрезка времени. Дважды Иисус изгоняет злого духа из бесноватых, и дважды фарисеи обвиняют его в том, что он прибегал при этом к помощи вельзевула. В этой своеобразной компиляции оказались рядом и сказания, явно противоречащие друг другу с точки зрения доктрины. Приведем здесь несколько примеров, на которые в свое время обратил внимание тот же Штраус. Исцеляя слугу сотника, Иисус, ни минуты не колеблясь, оказывает помощь язычнику (8:5-10), а позже (15:21–28) в окрестностях Тира и Сидона на просьбу женщины-хананеянки (Марк называет ее сиро-финикиянкой) исцелить ее бесноватую дочь отвечает: "Я послан только к погибшим овцам дома Израилева". А в ответ на дальнейшие просьбы добавляет: "Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам". В конце концов Иисус помог женщине, но, как мы видим, не без внутреннего протеста и только после отчаянной мольбы несчастной матери.
