Краткая история Анархизма - Рябов Петр (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
С махновским повстанческим движением связана, действовавшая летом-осенью 1919 года В Москве, Организация анархистов подполья. Они выпускали листовки и газету «Анархия». Но больше всего эта группа прославилась знаменитым взрывом московского горкома партии большевиков в Леонтьевском переулке 25 сентября 1919 года, когда погибли и были ранены многие видные большевистские деятели. Однако вскоре анархисты подполья были выслежены чекистами и уничтожены (окруженные на своей базе на даче в подмосковном местечке Красково, они взорвали дачу вместе с собой на воздух).
Сильное влияние анархических идей и настроений можно проследить и во многих народных выступлениях последнего этапа гражданской войны. Наиболее это заметно на примере Кронштадтского восстания в марте 1921 года. Восставшие моряки выдвинули лозунг «третьей революции» (после февральской и октябрьской), ликвидации ЧК, создания советской власти, свободной от партийных влияний, свободы политической агитации для социалистов и анархистов. Их лозунги: «Власть Советам, а не партиям!», «Советы без Совнаркома» и другие, носят во многом анархический характер. Однако Кронштадтское восстание явилось последним трагическим аккордом затухающей Великой Революции и было потоплено в крови 18 марта 1921 года — в 50-ую годовщину Парижской коммуны.
В 20-е годы деятельность анархистов в СССР постепенно сходит на нет: часть из них вступает в ВКП(б), другие репрессируются. До конца 20-х годов существовало анархо-синдикалистское издательство «Голос Труда», выпустившее в свет большое количество анархистской литературы. Последним очагом легального анархизма в СССР был музей Кропоткина и действующий при нем общественный кропоткинский комитет; однако, в середине 30-х годов кропоткинский музей был закрыт, а анархическое движение в России на полвека уничтожено. Лишь в середине 1980-х годов на волне «перестройки» вновь начнется его медленное возрождение.
Анархисты и гражданская война в Испании 1936-1939 годов
В 20-30-е годы во многих странах Европы установились тоталитарные режимы, которые насильственно уничтожили, загнали в глубокое подполье и эмиграцию анархическое движение. Так было в России, Германии, Италии. Однако страной, с наиболее мощным анархическим движением, обладающим многолетними традициями, оставалась Испания. Непрекращающаяся на протяжении семидесяти лет агитация испанских анархистов, череда организованных ими восстаний и забастовок, сеть анархических школ, мощные профсоюзы, опирающиеся на общинное, коллективистское сознание трудящихся, все это сделало анархистов Испании решающей силой революционного процесса. К 30-м годам в анархистском профсоюзе НКТ состояло около двух миллионов рабочих, а в Федерации Анархистов Иберии (ФАИ) — несколько сотен тысяч человек. В 1936 году конгресс НКТ в Сарагосе принял программу: «Концепция либертарного коммунизма», предусматривающую переход к обществу, представляющему собой федерацию коммун и синдикатов, к обществу без денег, с децентрализованным планированием экономики, с заменой регулярной армии рабочей милицией.
Разразившийся в июле 1936 года мятеж генерала Франко и последовавшая за ним гражданская война подтолкнули анархистов к решительным действиям и дали им возможность осуществить крупнейший в XX-ом веке анархистский социальный эксперимент, как и по размерам, так и по радикализму далеко превосходящий опыт махновского движения на Украине [37].
Узнав о начавшемся франкистском мятеже, тысячи рабочих-анархистов вышли на улицы испанских городов и дали отпор мятежникам. Борьба с наступающим фашизмом переросла в антипомещичьи и антикапиталистические выступления: повсеместно рабочими захватывались предприятия, крестьянами — помещичьи земли, создавались отряды народной милиции. Под контролем НКТ оказалась наиболее промышленно развитая область Испании Каталония (со столицей — Барселоной) и сельскохозяйственный Арагон. Были сформированы анархистские вооруженные формирования, которые возглавил легендарный Буэнавентура Дуррути. Эти отряды отправились на фронт — воевать с франкистами.
Революция затронула буквально все сферы жизни. В это время в Испании была создана анархо-феминистская организация «Мюхерес Либрес» (Свободные Женщины), поставившая своей целью борьбу с традиционным патриархализмом испанского общества и вовлечение женщин в общественную, политическую и культурную жизнь.
Социализированные промышленные предприятия, захваченные рабочими, функционировали довольно эффективно: все решения принимались на собраниях трудовых коллективов, была существенно повышена заработная плата, прибыли инвестировались в культурные проекты — на нужды образования и культуры. (Благодаря этому многие рабочие впервые в жизни смогли посетить кино или театр). Но наиболее далеко зашла социальная революция в деревне, особенно в Арагоне: крестьяне на общих собраниях свергали местную власть, избирали революционные комитеты, отбирали землю у помещиков, создавали кооперативы. Эти кооперативы или «коллективы», как они назывались, в отличие от СССР, создавались снизу и добровольно — желающие могли индивидуально (без применения наемного труда) обрабатывать землю. Создавались коллективные склады и магазины. Отдельные кооперативы объединялись в федерации. Это движение получило широкий размах: в Арагоне было создано 400 таких коллективов, в Кастилии — 300, в Каталонии — 40. В Арагоне в коллективах участвовало 400 тысяч человек (70% населения) и они обрабатывали 60% всех обрабатываемых земель. Опираясь на вековые общинные традиции и на идеи классиков анархизма, коллективы действовали на принципах самоуправления, отрицания иерархии — все важнейшие решения принимались на собраниях членов коллективов. Арагонские кооперативы достигли больших успехов в сельском хозяйстве: так в 1937 году урожай в Арагоне вырос на 20%, тогда как в других регионах страны он существенно снизился. Строились дома, больницы, учреждения культуры.
По мнению современного исследователя А.Шубина: «В результате анархистских социальных преобразований возник новый сектор экономики, качественно отличный как от капиталистического, так и от государственного. Отличительная черта этого уклада — коллективное распоряжение трудящихся средствами производства, влиятельные структуры самоуправления и участие тружеников в принятии производственных решений. Анархисты и левые социалисты сделали практический шаг к ликвидации отчуждения производителя от средств производства... Несмотря на все трудности, анархистам удалось создать относительно эффективно работающую... социальную систему (насколько это было возможно в условиях гражданской войны)» [38].
Однако этот социальный эксперимент был насильственно прерван. На смену изначальному, хотяи весьма условному, «антифашистскому единству» пришли существенные разногласия и конфликты между двумя главными силами республиканского лагеря — анархистами и компартией Испании. Тесно связанная со сталинским режимом, испанская компартия взяла курс на централизацию и милитаризацию общества, отказ от социальных преобразований. Анархистская народная милиция казалась коммунистам вредной «партизанщиной», а производственное самоуправление на социализированных предприятиях и создание сельскохозяйственных коллективов — опасной альтернативой предлагавшейся коммунистами национализации и огосударствлению экономики. Коммунисты рассматривали анархистов как своих главных политических конкурентов; анархисты, со своей стороны, учитывая опыт российской революции, не доверяли своим временным союзникам по антифашистской борьбе. Опираясь на военную помощь СССР, ИКП взяла курс на установление контроля над аппаратом власти, армией и силовыми ведомствами (куда активно внедрялись приехавшие из Советского Союза военные специалисты и сотрудники НКВД), начала «чистку» интербригад, убирая из них нелояльных Сталину людей. При этом парадоксальным образом коммунисты сотрудничали с правыми социалистами и либералами, тогда как анархисты сблизились с левым крылом социалистов во главе с Ларго Кабальеро (который выступал за создание синдикалистского правительства, опирающегося на поддержку социалистических и анархистских профсоюзов). Происходившая снизу, при активном участии анархистов, социальная революция и коммунистический курс на диктатуру, усиление государства и умеренность в социальной политике, неизбежно должны были привести к столкновению противоборствующих сил внутри республиканского лагеря.
