Экология разума (Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии) - Бейтсон Грегори

Бейтсон Грегори

Экология разума (Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии)

Бейтсон Грегори

Экология разума

Избранные статьи по антропологии,

психиатрии и эпистемологии

Перевод с английского Д.Я.Федотова, М.П.Папуша

Вступительная статья А.М.Эткинда

Редактор перевода Т.А.Нежнова

Психологам, психотерапевтам, всем, интересующимся глубинными механизмами человеческого поведения.

ОГЛАВЛЕНИЕ:

Эткинд A.M. На пути к экологии разума

Федотов Д.Я., Папуш М.П. Переводя Бейтсона

Энгел М. Пролог

Предисловие

Введение: Наука о Разуме и Порядке

МЕТАЛОГИ

Металог: Почему вещи приходят в беспорядок?

Металог: Почему французы?

Металог: Про игры и серьезность

Металог: Сколько ты знаешь?

Металог: Почему вещи имеют очертания?

Металог: Почему лебедь?

Металог: Что такое инстинкт?

ФОРМА И ПАТТЕРН В АНТРОПОЛОГИИ

Контакт культур и схизмогенез

Эксперименты по обдумыванию собранного этнологического материала

Мораль и национальный характер

Бали: система ценностей стабильного состояния

Стиль, изящество и информация в примитивном искусстве

Комментарий к части "Форма и паттерн в антропологии"

ФОРМА И ПАТОЛОГИЯ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ

Социальное планирование и концепция вторичного обучения

Теория игры и фантазии

Эпидемиология шизофрении

Ктеории шизофрении*

Групповая динамика шизофрении

Минимальные требования для теории шизофрении

"Двойное послание", 1969

Логические категории обучения и коммуникации

Кибернетика "Я": теория алкоголизма

Комментарий к части "Форма и патология взаимоотношений"

ЭПИСТЕМОЛОГИЯ И ЭКОЛОГИЯ

Кибернетическое объяснение

Избыточность и кодирование

Сознательная цель против природы

Влияние сознательной цели на человеческую адаптацию

Форма, вещество и различие

Комментарий к части "Эпистемология и экология"

КРИЗИС В ЭКОЛОГИИ РАЗУМА

От Версаля до кибернетики

Патология в эпистемологии

Корни экологического кризиса

Экология и гибкость в городской цивилизации

Библиография

* Перевод М.Я.Папуша. Остальные разделы переведены Д.Я.Федотовым.

НА ПУТИ К ЭКОЛОГИИ РАЗУМА

Книга Грегори Бейтсона "Steps to an Ecology of Mind" попала мне в руки в конце 1970-х: мне оставил ее знаменитый психолог Пол Экман, приехавший в Ленинград читать лекции и, обходя наружное наблюдение, вступавший в неразрешенные контакты. Я только начал работать психологом в клинике и в свой первый отпуск взял этот толстенький карманный томик. Отпуск я проводил на Кавказе; тогда там было дешево и безопасно (впрочем, об опасности тогда никто и не думал). Загорая среди скал и вспоминая свою оставшуюся в Питере дочку, я читал невероятные истории о жизни на острове Бали, о логических уровнях и разгадке шизофрении. Больше всего мне понравились "Металоги" восхитительные разговоры автора со своей дочкой, "структура которых релевантна тому, о чем говорят": звучит замысловато, но по прочтении понимаешь, что это значит. Как бы мне хотелось вот так разговаривать со своей дочкой; но она отсутствовала, и я прямо тут, в палатке, начал переводить Бейтсона. И странно: тогда, в восьмидесятых, мне удавалось публиковать все, что я хотел, но перевод "Металогов" был отвергнут двумя редакциями. Потом я позабыл об этом деле; может, потому, что дочка подросла и я научился с ней разговаривать. Но бейтсоновские идеи еще долго помогали мне понимать (верно или нет) собственные чувства.

Автор этой книги - одна из самых необычных личностей в науке прошедшего столетия. Его современники, классики едва различимых между собой дисциплин, морили студентов и читателей заумной методологией, структурными схемами и идеалом науки еще более чистой, чем та, которую преподают на соседнем факультете. Не то чтобы психология, социология или антропология середины двадцатого века были совсем оторваны от человеческих дел: напротив, из глубокомысленных схем следовали выводы очевидно левой окраски. Идеи специальной, математизированной науки, когда они применяются к человеку и его жизни, логически связаны с представлением о большом правительстве, которое умнее и сильнее людей. Чтобы власть решала за человека, что ему дать, а чего не давать, ей нужна особого рода наука: знание об "объективной" или "бессознательной" жизни - иначе говоря, о том, что человеку надо и чего он сам о себе не знает. Эту атмосферу шестидесятых и семидесятых годов хорошо помнят в Америке и в Европе. Как ни изолирована была Россия, местные идеалы - семиотика, системный подход, математическое моделирование выливались в те же общемировые искания. Их результаты, увы, состарились очень быстро, быстрее авторов.

Бейтсона продолжают читать именно потому, что он думал не о методе, а о предмете; не о форме очков, а о сложности мира, на который через них смотрят. Не произнося проповедей о междисциплинарности, он переходил границы между науками; не употребляя формул, он внес решающий вклад в перевод науки о поведении на язык компьютерной эры. В этой книге вы найдете попытки ответить на множество достойных внимания вопросов: знают ли наши сны слово "нет"? Почему у предметов есть границы? Когда метафоры работают и когда нет? Откуда играющие собаки, знают, что они не дерутся? Как формируется психическая болезнь, и не сходно ли это с тем, что на обычном языке описывается как дурное воспитание?

Центральной для интеллектуальной биографии Бейтсона была концепция "double bind" (это словосочетание я перевожу как "двойная связь", хотя допускаю возможность других переводов). Согласно Бейтсону, двойные связи возникают, когда один из партнеров посылает другому противоположные сигналы разного логического типа. Например, мать говорит ребенку, что он очень красивый, и при этом избегает смотреть на него; или жена, недовольная мужем, рассказывает ему о дурном муже своей подруги; или опоздавший на сеанс пациент отрицает, что хотел этим выразить недоверие терапевту; или правительство говорит, что повышает налоги для того, чтобы лучше заботиться о народе. Всякое слово или жест имеет два значения - буквальное и метафорическое. Бейт-сон рассказывает о типологии отношений между ними и, конкретно, о последствиях их расхождений. Вся его философия есть апология метафорического, утверждение самостоятельного значения метафоры как особой сущности - семиотической, терапевтической, политической. Он рассказывает о том, что метафора - это не литературный троп, а логический тип коммуникации между людьми, животными, обществами и, возможно, компьютерами; что метафорический смысл сообщения живет своей жизнью и может систематически отличаться от его буквального значения; что субъект свободен или несвободен в выборе логического уровня, на котором он общается; что несвобода этого выбора ведет к тяжким последствиям вроде шизофрении. Внимание к метафоре делает анализ Бейтсона одним из ранних опытов пост-структуралистской семиотики. Философы, психологи, политические ученые конца XX века постоянно использовали понятие двойной связи, редко ссылаясь на Бейтсона (это тоже двойная связь и признак успеха в науке).

Теперь неровная, но блестящая книга Бейтсона практически вся выходит на русском языке. Пресыщенный читатель найдет здесь то, чего не читал нигде, и в таком сочетании, которого не видел никогда. Разработанная Бейтсоном теория шизофрении бурно обсуждалась; она вряд ли раскрывает страшные тайны этой болезни, но позволяет описать их на интуитивно доступном языке. Этнологические картины далекого (нынче не столь уж далекого) острова Бали захватывающе интересны. Бейтсон их наблюдал вместе со своей женой, знаменитым антропологом Маргарет Мид, и эти эссе надо читать как его комментарий к их общей полевой работе. По-прежнему трогательны - а для новых читательских и родительских поколений, я не сомневаюсь, вновь заразительны металогические разговоры с дочкой.