В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики - Мацак Олег (читаем книги .TXT) 📗
Стремление Китая развивать ветроэнергетику обусловлено потребностью страны в новой электроэнергии любого вида, а также серьезной политической приверженностью экологически чистым источникам энергии как сектору, обладающему большим потенциалом роста. Это также позволяет снизить зависимость от угля и, соответственно, уменьшить загрязнение окружающей среды. Необходимые ветровые ресурсы у Китая есть, по большей части на северо-западе страны, в частности в провинции Внутренняя Монголия. «Многие регионы Китая страдают от очень сильных ветров, – сказал У Гуйхуэй, чиновник Национальной энергетической администрации Китая. – Люди всегда считали эти ветра стихийным бедствием, а теперь они – очень ценный ресурс»23.
В глобальном масштабе ветроэнергетика стала серьезной индустрией, ориентированной на рост как в финансовом плане, так и в физическом. В 2012 г. мировой объем продаж ветроэнергетического оборудования составил $73 млрд. Сегодняшний стандартный ветрогенератор производит в 100 раз больше электричества, чем ветрогенератор образца 1980 г.
Лидерами глобальной индустрии ветроэнергетики являются Vestas и GE. Крупные ветроэнергетические компании есть и в развивающихся странах24.
Тулси Танти управлял компанией, занимавшейся изготовлением полиэстеровой пряжи для сари и платьев, в штате Гуджарат на северо-западе Индии. В 1990 г. в гостях у своего тестя он, перелистывая журнал, увидел фотографию ветрогенератора. Ранее сталкиваться с ветрогенераторами ему не доводилось. Поскольку по специальности он был инженером-механиком, эта установка заинтересовала его. Но затем он забыл о ней. Однако он не мог забыть о серьезных проблемах своей компании, связанных с характерным для Индии отсутствием надежного, бесперебойного электроснабжения. Танти вспомнил о той фотографии и в 1993 г. сказал своим братьям: «Давайте вложим средства в ветрогенератор». Они купили установку у дилера Vestas, однако монтировать и подключать ее к системе им пришлось самим. Благодаря этому они узнали очень многое об установке и эксплуатации ветрогенераторов.
Танти увидел деловую возможность в применении ветроэнергетики для обеспечения электричеством других фабрик, которые, подобно его собственной, работали неполный день из-за перебоев в электроснабжении и нуждались в защите от роста цен на электроэнергию. В 1995 г. он основал компанию Suzlon. Он приобрел часть немецкой компании и стал поставлять ветрогенераторы (а также устанавливать их) другим текстильным фабрикам. Наконец, Танти пришел к выводу, что сооружать ветрогенераторы интереснее и выгоднее, чем изготавливать сари и платья, и в 2000 г. ушел из текстильного бизнеса. К 2011 г. Suzlon действовала в 32 странах мира. «Ветер является отличным средством защиты от дороговизны электроэнергии, – говорил Танти. – В этом вся прелесть ветра». Что же касается развития самой Suzlon, пояснил он, «лучшие идеи приходят тогда, когда вы работаете в жестких условиях»25.
Китайские ветроэнергетические компании имеют два конкурентных преимущества – щедрая поддержка государства и низкозатратная производственная база. Развитию ветроэнергетики в стране также способствует требование правительства о 70 %-ной локализации производства ветрогенераторов. Западным конкурентам остается только наблюдать, как китайские компании становятся глобальными поставщиками с низкими затратами, какими они уже стали в солнечной энергетике. Китай пока что не стал крупным экспортером: китайские компании еще не имеют такой репутации в плане надежности и обслуживания, как западные коллеги. К тому же ветрогенераторы, которые, в отличие от солнечных батарей, могут весить несколько сотен тонн, непросто транспортировать.
На пороге
Производить ветрогенераторы – это одно. Создавать ветропарки, т. е. приобретать земельные участки, получать разрешительную документацию, покупать установки, заключать контракты с энергокомпаниями на покупку вырабатываемой электроэнергии, – это совсем другое. Три из четырех крупнейших компаний – создателей ветропарков в мире – это испанская Iberdrola и португальские Acciona и EDP Renovaveis26.
Крупнейшим создателем ветропарков в Северной Америке – и вторым в мире – является компания NextEra Energy Resources, бывшая Florida Power & Light (FPL). Ее базой является Флорида, где она управляет крупнейшей в штате энергокомпанией, которая обслуживает район, включающий Майами. Деятельность ее ветроэнергетического подразделения охватывает 18 американских штатов и Канаду. Однако NextEra могла и не стать игроком индустрии ветроэнергетики – ведь Флорида располагает, пожалуй, худшими ветровыми ресурсами из всех штатов страны. Помог, как это часто бывает, случай.
В конце 1980-х гг. FPL, как она тогда называлась, осуществляла кредитование под ветроэнергетические проекты в рамках программы диверсификации. Когда для ветроэнергетики наступили тяжелые времена, некоторые из этих проектов прогорели, и FPL неожиданно обнаружила, что теперь она является собственником ветропарков. Также оказалось, что этот бизнес может приносить деньги. Как результат, FPL приобрела технические навыки, необходимые для управления ветропарками.
В конце 1990-х гг. ветроэнергетика мало кого интересовала. Всех привлекали электростанции, работающие на природном газе, и NextEra, хотя и с запозданием, тоже включилась в это движение.
Вскоре «газовый пузырь» лопнул, и ряд компаний электроэнергетической индустрии обанкротились. NextEra очень повезло, что она вошла в эту сферу позже других. Компания почти не пострадала, за исключением одного: на ней висел заказ на изготовление 30 газовых турбин для General Electric. Но тут ей снова улыбнулась удача: General Electric приобрела ветроэнергетическое подразделение Enron и теперь искала клиентов для него. Лью Хей III из NextEra сумел убедить GE заменить заказ на изготовление газовых турбин заказом на изготовление ветрогенераторов. Выиграла от этого и GE, поскольку получила в результате первые заказы на поставку ветрогенераторов.
NextEra стала приверженцем ветроэнергетики, а также крупнейшим собственником и оператором ветропарков в США. Помимо отсутствия выбросов углекислого газа и других загрязнений ветер привлекателен и экономически. Как сказал Хей, «это топливо бесплатно». Его слова поразительно перекликаются со словами Херберта, вышеупомянутого английского священника, одного из первых сторонников использования бесплатного ветра27.
Насколько велика
Но насколько большой может стать доля ветроэнергетики? Цель 20 % к 2030 г. – это столько же, сколько сегодня дает атомная энергетика.
Важное значение имеют размеры. Разработчики постоянно наращивают габариты ветровых установок. Чем больше, тем лучше, поскольку размеры трансформируются в повышение выработки электроэнергии.
В связи с этим возникает ряд проблем. Первая – как доставить крупный ветрогенератор на место установки. Еще одна проблема – как поднять его и закрепить на месте установки. Также специалистов беспокоят нагрузки на лопасти и другие компоненты. На сегодня мощность стандартного ветрогенератора составляет 2,5 МВт. Многие считают, что из-за транспортировки эксплуатация ветрогенераторов мощностью существенно больше 3 МВт невозможна, по крайней мере на суше. Сегодня основные усилия сосредоточены на усовершенствовании конструкций лопастей и силовой электроники и повышении общей эффективности, а также на разработке и использовании более легких и прочных материалов.
Еще одно ограничение – стоимость. Чтобы можно было использовать ветровые ресурсы менее высокого качества, необходимо либо снизить стоимость эксплуатации ветрогенераторов, либо найти технологию, которая позволит улавливать больше энергии ветра. Если сам ветер бесплатен, то ветроэнергетическая система – нет. Доставка вырабатываемой электроэнергии конечным потребителям может быть дорогостоящей. Если же в расчеты включить стоимость резервной установки для выработки электроэнергии, ветровая энергия может стать более дорогой, чем конкурирующие источники энергии.
