Беспозвоночные. Ископаемые животные - Акимушкин Игорь Иванович (мир бесплатных книг TXT) 📗

По-видимому, рак арросор и актиния давно уже ведут совместную жизнь. Их поведение очень сложно: оба животных приспосабливались друг к другу в течение миллионов лет.

Следующий, еще более высокий этап в развитии симбиоза представляет «дружба» рака Придо и актинии адамсии.

Адамсия, если ее отделить от рака, умирает месяца через два-три, а рак Придо погибает еще быстрее: в первые же дни падает он жертвой алчности хищных рыб и осьминогов. Рака ведь не защищают теперь стрекающие батареи актинии.

Мало кому приходилось видеть рака Придо без актинии. Сама актиния тоже лишь в юном возрасте живет без рака. Сидит на камне этакий розовый бутончик размером с наперсток. Крупных адамсий никто в море не встречал, иначе как на раковинах Придо. Поэтому и неведомо зоологам, достигают ли эти актинии полной зрелости без помощи рака, ведя свободный образ жизни на дне моря.

Рак Придо, как почувствует, что где-то поблизости есть адамсия, сейчас же начинает ее искать. Он отлично, видно, разбирается в зоологической классификации актиний и никогда не спутает адамсию паллиату с другим, даже очень похожим на нее видом.

Рак ощупывает актинию усиками. Если даже завернуть ее в тряпку, он и тогда не ошибется: отличит свою актинию от чужой. Наверное, узнает по запаху. Актиния не жалит рака ^[52]. Он осторожно снимает ее с камня. Берет клешней за самый низ, за подошву, чтобы не повредить защитника.

Рак Придо сажает актинию не на «крышу» своего дома, как делают многие другие раки-отшельники, а на «порог»: снизу, близ отверстия раковины. Она присасывается к раковине под раком, позади его рта. Это тонкий стратегический ход: сидя здесь, актиния может расти только вбок.

Разрастаясь в единственно возможном направлении, она вскоре охватывает широким кольцом, словно муфтой, всю раковину рака (за исключением ее острого конца). Из пор этой муфты, как из бойниц крепости, вылетают ядовитые стрелы-аконции и ранят врагов, приближающихся со злым умыслом к раку.

Рот актинии помещается сразу же позади рта рака, и, когда он ест, актиния тоже принимает участие в трапезе: хватает щупальцами оброненные раком куски пищи.

Но рак растет, и его рот вместе с удлиняющимся вперед телом удаляется от края раковины и ото рта актинии. Чтобы не отставать далеко от рачьего рта, актиния строит «висячий» мост над бездной, по которому вновь добирается до кормушки. Она выделяет за край раковины слизь, которая быстро твердеет и тонкой, но прочной роговой перепонкой покрывает вытянувшееся вперед тело рака. Актиния надстраивает раковину, переползая с прежнего места на эту надстройку, ближе к жующему рту своего друга.

Теперь мы в полной мере можем оценить все стратегические преимущества позиции, занятой актинией при первом переселении на раковину рака. Для актинии эта позиция выгодна своей близостью ко рту рака. Для него — тем, что актиния может здесь расти лишь в нужном для защиты раковины направлении. Кроме того, располагаясь на «пороге» дома, актиния, чтобы не отстать от рачьего рта, вынуждена постоянно надстраивать раковину, и поэтому подрастающему раку Придо нет необходимости часто менять квартиру. Большую часть жизни он проводит в одной «самонадстраивающейся» раковине. Это выгодно и актинии: ей тоже ведь не приходится переселяться.

Не все раки-отшельники носят актиний на раковинах. Некоторые сажают их прямо на спину, на голый панцирь и тогда обходятся без раковин.

Есть и такие раки: найдут актинию и берут ее в клешню, которой запирают дверь. Никакой осьминог не рискнет и близко подойти теперь к двери.

Мы знаем уже, что актинии не сопротивляются, когда раки перетаскивают их с обжитого места на свои раковины: ведь на крыше рачьего дома жить удобнее. Дом с места на место переезжает, и актинии в щупальца чаще попадается добыча. А когда рак ест, при нем кормится и актиния.

Иные актинии, видно, очень высоко ценят рачью дружбу и сами влезают к ним на спину, иногда даже без особого приглашения.

Когда рак Придо, поймав рыбешку, устраивается поудобнее, чтобы съесть ее с аппетитом, из раковины за лакомыми кусочками тянутся не одни только щупальца актинии. Еще один друг заявляет свои права на добычу.

Из двери дома высовывается морской червь нереилепас и хватает куски побольше. Он живет в раковине вместе с раком. Рак об этом «знает» и не трогает квартиранта, хотя других таких же червей он, как увидит, тут же хватает и ест.

Червь никогда не покидает кельи усатого отшельника. Он даже плавать разучился, и многие мышцы у него атрофировались. Этим он отличается от других представителей своего вида, свободно живущих в воде, и потому зоологи выделили червя-квартиранта в особую расу — inquilo, что значит «жилец».

Заметили также, что рак, у которого в раковине поселился нереилепас, очень осторожно заползает в свой дом. Боится задавить червя!

Какая же польза от жильца? Думают, что червь помогает раку, очищая его спрятанное в раковине брюшко от паразитов. Некоторые раки Придо так прочно обрастают актиниями, что не могут выбраться из раковины и проводят остаток жизни словно бы под домашним арестом. Вы сами понимаете, как в таких условиях дорога помощь друга, одно присутствие которого избавляет вас от паразитов в квартире. И некоторые другие многощетинковые черви живут в «тройственном союзе» с раками-отшельниками и актиниями. При этом те из раков, которые, подрастая, меняют старую раковину на более поместительную, кроме актинии переносят на новое местожительство и червя-сожителя. Интересно, что у одного морского червя из семейства сипункулид, который, подобно раку-отшельнику, живет в пустой раковине улитки под защитой поселившихся на ней кораллов, тоже есть «друг дома» — многощетинковый червь силлис корнута. Он охраняет общий дом от паразитов.

Самые импозантные из них (32 сантиметра длиной), вооруженные мощными клешнями и самые знаменитые, — это раки (или крабы — и так их называют) пальмовые воры, или раки-разбойники. Распространены они по атолловым и прочим островам Индийского и западной части Тихого океанов.

Пальмовые воры своего рода амфибии: личинки их живут в море, а взрослые совсем с ним расстались — чисто сухопутные животные. Они даже могут захлебнуться в море! Если взрослого пальмового вора опустить в воду, то он продержится в ней самое большее пять часов, а потом умрет.

Но на суше они, по всему видно, чувствуют себя прекрасно. Бегают быстро боком-боком, как крабы. Видят? Слышат? Чувствуют? Ощущают? Одним словом, по колебаниям земли вовремя узнают о приближении человека или… свиньи — злейшего их врага теперь на многих островах. И чуть опасность какая — сейчас же спешат к своим убежищам (или ближайшим попавшимся на пути) и прячутся в норах, между камнями, в расщелинах земли или надводной части рифа.

Для жизни на суше дано им от природы особое дыхательное устройство. Его называют легкими, но похоже оно больше на лабиринтовый орган рыб — на внутренней стенке жаберной полости рака образовались «гроздевидные складки кожи, в которых разветвляются многочисленные кровеносные сосуды». Кровь получает в этих складках кислород прямо из воздуха и выделяет углекислый газ. Так что все протекает, как в легких, только словно бы вывернутых наизнанку.

И вот однажды, в определенное природой время, самки пальмовых воров направляются все-таки к океану. Их брюшные ножки обременены икрой. Погрузившись немного в воду или стоя на камне, который постоянно омывают несильные волны, они энергично трясут брюшком: сбрасывают в море порожденные ими яйца. На суше они вынашивали их три-четыре недели. (Это совсем недолго, если учесть, что самки их близкого родича камчатского краба или, скажем, европейского омара носят на себе яйца почти год.)