Бегство от одиночества - Панов Евгений Николаевич (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Рис. 11.6. Так выглядит голый землекоп.
Распространен голый землекоп в жарких пустынях Восточной Экваториальной Африки: в Кении, Эфиопии и Сомали. Грунт здесь большую часть года тверд как камень, так что лабиринт подземных туннелей, которые наши землекопы прокладывают в поисках пропитания, практически недоступен с поверхности для тех, кто хотел бы поживиться мясом этих зверьков. Лишь змея может проникнуть в тот или иной из немногочисленных узких проходов, связывающих обиталище землекопов с внешним миром При этом, однако, бесцеремонный пришелец получает жестокий отпор от тех членов общины, которые выполняют в ней роль сторожей и солдат. Так что жилище коммуны землекопов и их подземные коммуникации почти в такой же степени обособлены со всех сторон от внешнего мира, как и неприступные снаружи твердокаменные замки термитов. Неудивительно, что обитатели этой подземной крепости обычно и не делают попыток покинуть ее по собственному почину, тем более что слепому голому зверьку далеко небезопасно появляться на поверхности, а чтобы найти другое поселение себе подобных, перемещаясь под землей, ему пришлось бы буквально прогрызать километры твердого как цемент грунта.
Коль скоро при всех этих условиях молодежь в большинстве случаев остается жить под сенью отчего крова, община разрастается очень быстро, достигая численности в 100 и даже в 300 особей. Тесное сосуществование порождает, как и следовало ожидать, острую конкуренцию за право быть не просто «винтиками» в машине социального организма, но и пользоваться всеми радостями личной жизни.
Добиться этого, однако, в коммуне землекопов удается лишь очень немногим. Среди самок, например, полный успех сопутствует здесь лишь одной-единственной, которая, узурпировав однажды все привилегии α-особи, или царицы, продолжает пользоваться ими до самой смерти, лет эдак до 10–15. Только она обладает правом рожать детенышей и соответственно кормить их молоком. Царица поглощена этим на протяжении всего года, принося с промежутками в 3–6 месяцев один выводок за другим. Ежегодно она дает жизнь не менее чем 20–30 юным землекопам, и хотя часть из них гибнет по тем или иным причинам, число членов общины неуклонно растет. Большинству из них, особенно если иметь в виду особей слабого пола, пожизненно суждено оставаться на положении бесплодных рабочих.
Впрочем, обязанностей обслуживающего персонала в пору отрочества не избежит никто. Перспективы самцов, правда, несколько более радужны: с возрастом некоторые из них (не более двух-трех одновременно) могут дослужиться до положения супругов царицы. Поскольку срок жизни такого самца сравнительно короток (он быстро «сгорает», занимаясь любовью с экспансивной самкой-матроной), другим молодым кавалерам есть на что рассчитывать, и они поджидают своей очереди стать фаворитами царицы, до времени принимая на себя роль гвардии быстрого реагирования в случае угрозы вторжения змей. Пока же все спокойно, они часами дремлют, сбившись в плотную кучку в центральной камере поселения, которая является также резиденцией царицы.
Все эти и многие другие сведения об удивительных повадках голого землекопа ученым удалось получить, помещая зверьков в искусственно созданные системы «подземных туннелей» и наблюдая за жизнью сообщества в неволе. Подобные лабораторные поселения землекопов существуют сейчас в США, Англии и ЮАР. Известной уже нам Дж. Джарвис посчастливилось даже выловить однажды почти поголовно членов одной из природных коммун, взаимоотношения которых она затем изучала в Кейптауне на протяжении трех лет. Эти наблюдения позволили выяснить более детально, как именно члены группировки распределяют между собой домашние обязанности и что лежит в основе столь высокоразвитого разделения труда у этих жителей подземелий.
Оказалось, в частности, что особи, не принимающие участия в размножении, подразделяются как бы на три касты, принадлежность к которым определяется возрастом зверьков, скоростью их роста и соответственно размерами того или иного индивида. Юные землекопы включаются в трудовые будни поселения, когда минуют возрастной рубеж порядка трех месяцев. Эти самые мелкие в коллективе зверьки выполняют роль так называемых постоянных работяг, деятельность которых создает саму основу повседневного благополучия разросшейся семейной общины. В поисках пропитания для себя и для очередного поколения детенышей они удлиняют уже существующие туннели, очищают от завалов и хлама подземные коммуникации и гнездовую камеру, где самка приносит потомство, а также доставляют детенышам большую часть их пропитания из отдаленных участков подземной цитадели.
Эти же мелкие рабочие собираются время от времени группами возле отдушин, связывающих систему нор с внешним миром, где выбрасывают на поверхность лишнюю землю и ненужный мусор. Выстроившись в цепочку по ходу туннеля, зверьки периодически меняются ролями: идущий впереди работает резцами, как отбойным молотком (рис. 11.7). Затем он уступает место следующему, а сам протискивается мимо него к отверстию норы, чтобы вытолкнуть наружу отработанную породу. Здесь как нельзя кстати оказывается свободно «висящая» на нем шкурка: она позволяет землекопам, работающим дружным коллективом в узком проходе, без особого труда пролезать туда и сюда навстречу друг другу. Если же в разгар трудового процесса у отверстия норы окажется алчная змея или какой-либо другой хищник, наши труженики в панике устремляются в глубь подземелья, пронзительным писком извещая о грозящей опасности крупных гвардейцев, беспечно дремлющих в гнездовой камере. Те бросаются в атаку и прогоняют непрошеного гостя, которому порой все же удается унести с собой кого-нибудь из зазевавшихся мелких работяг.
Рис. 11.7. Голые землекопы за работой.
Вторая категория тружеников, именуемая «рабочими-лентяями», включает в себя более взрослых и соответственно более крупных зверьков. Они выполняют, по сути дела, те же обязанности, что и «постоянные работяги», но не отдаются этим занятиям с присущими тем усердием и энергией. Кое-кому из лентяев со временем, если их рост не остановится на этой промежуточной стадии, в дальнейшем удается перейти в касту «солдат», а затем, может быть, суждено стать и одним из продолжателей рода. Подобная система смены социальных ролей по ходу жизни называется возрастным полиэтизмом. Подробнее мы познакомимся с этим явлением в следующей главе, где речь пойдет о коллективизме социальных насекомых.
Как я мельком упомянул только что, не всем членам колонии удается набирать рост, силу и престиж одинаковыми темпами. Многие до конца жизни так и остаются мелкими «вечными работягами», другим не удается миновать стадии «рабочих-лентяев». В чем же причина? Оказывается, дело здесь в том, что само присутствие в составе коммуны нескольких размножающихся особей (царицы и одного — трех самцов) тормозит рост и половое развитие всех прочих членов объединения. Это явление, уже известное нам под названием «психофизиологической кастрации», объясняется в данном случае высокой концентрацией в замкнутой системе нор особых биологически активных субстанций — феромонов.
Наиболее мощный эффект торможения роста и развития рабочих оказывают феромоны самки-царицы, которые она выделяет со своей мочой. О том, что все происходит именно так, свидетельствует простой опыт, поставленный южноафриканским зоологом Б. Броллом Он выяснил, что в лабиринтах подземной крепости голых землекопов есть места, специально отведенные под общественные туалеты, которые и являются одним из основных мест концентрации феромона Б. Бролл установил в таком туалете в искусственной колонии землекопов постоянно действующее сливное устройство, позволяющее выводить испражнения царицы за пределы поселения. Ожидаемый эффект не заставил себя ждать: спустя пару недель сразу несколько самок из числа лентяев и солдат пришли в состояние течки и явным образом взбунтовались против деспотических замашек царицы. Спокойствию в коммуне пришел конец. Самки, почувствовавшие себя на высоте положения, начали вступать в непрекращающиеся драки друг с другом, так что новоявленных претенденток на царский престол пришлось отсадить в другое помещение, чтобы воспрепятствовать возобладавшему в колонии хаосу.
