Первые люди - Коллектив авторов (читать книги полностью .TXT) 📗
В то время, когда из австралопитековых развивался человек прямоходящий, существовал гигантский тропический коридор лесов и саванн, опоясывавший Индийский океан по восточному побережью Африки, по Индийскому субконтиненту и дальше до Малайского архипелага. Австралопитековые обитали во многих местах этого коридора, то ли распространившись по нему, то ли параллельно возникнув в нескольких его частях. Австралопитековые прочно утвердились и в Африке, и в Азии задолго до того, как появился человек прямоходящий, а потому невозможно сказать, появился ли он первоначально на востоке или на западе.
Вероятно, человек прямоходящий, подобно своим предкам, распространялся по тропикам, так как по мере роста его численности все новые и новые группы отделялись от основных популяций. Некоторые из этих новых групп, кроме того, перебирались на север - вероятно, разными путями и в разное время. Одни переселились с Явы на север и дальше в Китай, другие распространялись на север из Африки и достигли Европы по ныне исчезнувшим перешейкам или же обогнули Средиземное море, двигаясь по малоазиатскому побережью в Турцию, а затем по долине Дуная в Венгрию. Как показывает карта на стр. 109, человек прямоходящий мог попасть в Европу, и двигаясь с Явы через Индийский субконтинент, а в Китай - из Европы через Советский Союз и Тибет.
Но когда бы оно ни началось, проникновение в Европу завершилось миллион лет назад, а в Китай, возможно, 750 тысяч лет назад. Стоянки такой древности были раскопаны в нескольких местах - там, где человек впервые столкнулся с холодами северных зим. Наиболее древними могут, вероятно, считаться очаги в пещере Эскаль на юге Франции - им около 750 тысяч лет, а по некоторым данным можно заключить, что в Китае огонь использовался по меньшей мере 500 тысяч лет назад. Можно лишь догадываться, почему первые люди обосновались в этих краях, не убоявшись холодных зим. Быть может, у них не было другого выбора, так как численность человеческих популяций все росла и в прежних областях обитания им становилось тесно, а может быть, их привели сюда поиски новых охотничьих угодий. Но в любом случае изменения в географии Земли облегчали распространение человека прямоходящего на север.
Однако в процессе этого расселения он был вынужден приспосабливаться к новым и разнообразным особенностям меняющегося климата и среды обитания. Вполне вероятно, что на протяжении долгих тысячелетий этого изменчивого периода человеку прямоходящему не раз приходилось отступать с наиболее северных своих позиций, когда вновь воцарялись холода. Летопись окаменелостей ясно свидетельствует о том, что сотни видов животных, менее гибких и менее приспособленных к переселениям, чем человек, полностью погибали, когда на места их обитания надвигались ледники. С другой стороны, говоря словами одного специалиста, "по мере того как климатические зоны смещались то туда, то сюда, животные, приспособленные к жизни в условиях той или иной географической зоны, метались по лику Земли взад и вперед самым беспрецедентным образом".
Оказавшись в таких нелегких условиях, первые люди были вынуждены выискивать способы, как продержаться зиму. Помочь им в этом мог только разум. И они открыли употребление огня. Они научились уносить его с собой из тех мест, где он вспыхивал во время извержения вулкана, от удара молнии в сухую степную траву, от самовозгорания обнаженных пластов угля или горючих сланцев. Завладев огнем, первые люди научились поддерживать его в своих очагах. Несомненно, он много раз угасал, пока наконец они не изобрели способ сохранять тлеющие угли - быть может, обкладывая их дерном, как это до сих пор делается в глухих уголках Земли, куда еще не проникли спички. А когда первые люди покорили огонь, он стал опорой их существования - выжить без него на севере они не смогли бы.
Раскопки в большой пещере Чжоукоудянь под Пекином с удивительной наглядностью показали, как неимоверно важен был огонь для первых людей. Когда человек прямоходящий около полумиллиона лет назад добрался до пекинских холмов, в тамошних пещерах находили приют медведи и разные другие животные. В свои первые зимы там люди, вероятно, ютились в расселинах и на уступах, кутаясь в шкуры и сооружая примитивные укрытия от леденящего ветра. Однако, если не считать холодов, это место во всех отношениях было таким, какое первые люди обычно облюбовывали для своих поселений: вблизи воды (у подножия крутого обрыва струилась речка) и на такой высоте, откуда открывался вид на травянистую равнину, где паслись стада животных, которых таким образом можно было заметить издали.
Большая пещера на обрыве обещала отличное убежище в холодное время года, но прежде необходимо было завладеть ею, освободившись от нежелательного соседства хищников. Наиболее древние, нижние слои окаменелостей в пещере показывают, что человек прямоходящий было поселился там, но через сотню - другую лет ему пришлось ее покинуть. Пещерой поочередно завладевали то животные, то снова люди, которые затем вынуждены были вновь уступать ее таким крупным хищникам, как пещерные медведи, саблезубые кошки и гигантские гиены. Но затем, как показывают окаменевшие остатки, человек становится единственным и постоянным хозяином пещеры. И именно с этого слоя следы показывают, что употребление огня стало непрерывным. Постепенно человек убедился, что окончательно завладеть пещерами он может только с помощью огня. Пылающие головни и свет костров, горевших всю ночь напролет, отгоняли даже самых свирепых из его четвероногих врагов.
Однако огонь обеспечивал выживание не только потому, что служил защитой. Едва человек прямоходящий постиг искусство приготовления пищи (быть может, случайно - кусок мяса свалился в костер и поджарился, прежде чем его успели вытащить), как, по-видимому, принялся жарить и печь почти все, что ему удавалось добыть. Пол Чжоукоудяньской пещеры завален обугленными костями овец, крупных лошадей, свиней, буйволов и оленей. Мясо, подвергнутое воздействию огня, становилось не просто более вкусным и нежным, но оказалось и более сытным: жар разлагает сложные соединения сырого мяса на более простые и лучше усваивающиеся и высвобождает питательные соки.
Человек прямоходящий нашел для огня и другие применения, кроме кулинарного. Благодаря огню расширялся ассортимент орудий и оружия. Человек заметил, что кости и оленьи рога в жару костра становятся тверже, а сырое дерево не сгорает, но только затвердевает, и начал использовать огонь для изготовления орудий. Среди окаменевших костей в Чжоукоудяне найдены кончики закаленных в огне рогов, которые, по всей вероятности, служили для оббивания краев расколотых камней и превращения их в режущие орудия. У деревянных копий, найденных в других местах, были обожжены концы: в результате они становились тверже и острее. Палки, которые использовались для копания, тоже сначала обрабатывали огнем, а потом уже заостряли.
Несмотря на такие технические достижения, человек прямоходящий, по-видимому, очень долго не мог научиться добывать огонь - а может быть, до конца своего существования так и не постиг этого секрета. Разве что в один прекрасный день кто-то, оббивая камнем камень, высек искры, которые, случайно попав на сухой мох, зажгли его. Но для этого требуется сочетание определенных камней, например кремня и железного колчедана, а среди культурных остатков человека прямоходящего такие "огненные камни" не обнаружены. Самый древний из найденных огненных камней - округлый кусок железного колчедана, весь в бороздках от бесчисленных ударов - был в употреблении всего лишь каких-то 15 тысяч лет назад, то есть через сотни тысяч лет после того, как человек прямоходящий исчез с лица земли. И даже до самого последнего времени некоторые племена, ведущие первобытный охотничье-собирательский образ жизни, не умели добывать огонь.
Тем не менее, стоило человеку подчинить себе огонь, идея его использования, как считают, распространилась по всему обитаемому миру очень быстро - во всяком случае, по северным его областям. На равнинах Африки, где не бывает зимних холодов и где люди неплохо жили и без огня, первые следы его употребления отделены от нас всего 50 тысячами лет.
