По следам загадочных зверей - Эйвельманс Бернар (мир бесплатных книг txt) 📗
Но если сенсационного «домашнего» ленивца следовало называть Grypotherium, а не Glossotherium, то почему он не соглашался оставить за ним специфическое имя listae, данное зверю Амегино?
Чтобы избежать этого имени, профессор Рот воспользовался двусмысленным толкованием версии Амегино. Из двух вариантов возможен один, утверждал он: Амегино основывает описание животного либо на коже и костях, найденных в пещере Эберхардта, либо на косточках, присланных его братом Карлосом. В первом случае следует отказаться от имени Neomylodon, потому что оно является синонимом Gripotherium. Во втором случае название Neomylodon незаконно, так как речь идет о йемише — крупном хищнике. Поскольку в версии Амегино до сих пор нет точности, самое лучшее — отказаться от названия Neomylodon listae.
Одно было бесспорно: животное, останки которого нашли в фиорде, не отличается анатомически от Grypotherium из пампасов, как показало глубокое изучение. Поэтому Рудольф Хаут-халь предложил в конце концов название Grypotherium darwini, разновидность domesticum.
Профессор Амегино не мог согласиться с таким решением. В новой статье он написал, что необходимо вычеркнуть из зоологической классификации название Grypotherium. Впрочем, Лукас Краглевиш, детально рассмотрев этот спор в 1934 году, пришел к выводу, что, согласно принятым правилам установления имени, единственно название Mylodon darwini будет справедливо для гигантского ленивца из фиорда. По этому вопросу он поддержал профессора Амегино.
Чтобы сохранить какой-то порядок в этой запутанной истории, профессор Сантьяго Рот решил поместить название йемиш в ранг научных обозначений и отнести его к тому крупному хищнику, обломок бедренной кости которого выкопали из грунта в пещере Эберхардта. «Это животное, — писал он, — во многом напоминает описание, данное Амегино своему неоми-лодону, и, даже если оно ему не соответствует, я предлагаю оставить за ним имя listae вместе Neomylodon, которое не является адекватным названию йемиш».
По поводу упомянутого обломка бедренной кости осторожно напомним, что доктор Смит Вудворд чуть было не отнес ее к ископаемому медведю (Arctotherium), но в конце концов Эрланд Норденшельд определил, что кость принадлежала крупному ягуару, разнообразные останки которого также были найдены в гроте Эберхардта. Как бы то ни было, профессор Рот был твердо убежден, что это «его» йемиш лежит в основе легенды техуэльче. «Вполне возможно, — пояснял он, — что в недалекие времена он обитал по берегам озер и рек в предгорьях Анд и был „науэльчским тигром“, от которого пошло название озера Науэль-Хуапи.
Хорошо известно, что некоторые кошки хорошо плавают. Например, ягуар предпочитает держаться побережья и лагун. Поэтому вполне вероятно, что в семействе кошачьих нашелся представитель, ведущий полуводный образ жизни.
Профессор аргументировал еще и тем, что у индейцев, без сомнения, легендарный образ сложился из нескольких грозных животных. Не менее вероятно, по его мнению, что таинственная амфибия — не что иное, как огромный грызун, обломок бедра которого и имеется в его распоряжении.
Стоит ли говорить о том, что профессор Флорентине Амегино из Буэнос-Айресского музея пропустил мимо ушей доводы лаплатских коллег? Возмутясь утверждением, что йемиш отнесен к кошачьим, он немедленно опубликовал третью статью, в которой изобретательно объединил описания легендарного животного и милодона из пещеры Эберхардта: «Что касается неполнозубых, то Карлосом Амегино недавно сделано открытие существования одного из представителей семейства милодоно-вых, которого до сих пор считали вымершим: мы называем его Neomyjodon listae, Амегино. Размерами он напоминает крупного быка, но лапы его короче, от этого он ниже ростом приблизительно на одну треть по сравнению с Mylodon robustus. Тело его покрывает густой волосяной покров, жесткий, как у ленивцев, коричневого цвета. Шерсть вдоль позвоночника, на шее и на передней части тела длиннее и формирует нечто наподобие гривы, тогда как на лапах она постепенно исчезает.
Слой кожи довольно толст и несет в самых плотных участках маленькие дермические косточки, как у найденного захороненного милодона, которые располагаются на внутренней поверхности кожи друг возле друга, что создает впечатление уличного мощения. Голова животного немного длиннее, чем у милодона, и заканчивается удлиненным рылом; ушные раковины очень слабо выражены… Передние зубы чем-то напоминают клыки, они чуть длиннее и более загнуты, чем остальные. Лапы немного сплюснуты, пальцы разделены плавательной перепонкой и вооружены длинными серпообразными когтями, как у милодона».
Немного позже доктор Рудольф Хаутхаль внес несколько новых замечаний относительно проблемы милодона из пещеры Эберхардта.
«Это животное, — уточняет он, — не имеет ничего общего с неомилодоном профессора Амегино, описанного на основании косточек, добытых его братом Карлосом у индейцев, которые предоставили их ему в качестве доказательства существования крупного животного — йемиша. После описания, сделанного индейцами, — заключил ученый, — это животное, обитавшее до последнего времени в Патагонии, ни в коем случае не может быть отнесено к неполнозубым травоядным». Удивляет, что перо доктора Хаутхаля нисколько не клеймит при этом своего коллегу профессора Рота, который приписал «воображаемому» хищнику обломок бедренной кости из пещеры и присвоил ему «ненаучное» название, донесенное из уст индейцев. Напротив, в его рассуждениях сквозит похвала идеям коллеги, и это говорит о том, что, нападая на аргентинского геолога, профессор стремится отделаться от соперника в борьбе за название находки.
Заметим, что в первой статье профессора Амегино его животное видится ему размерами с яшера, во второй — рост его снижается до роста пумы, а в третьей — увеличивается до размеров крупного быка на коротких ногах. В крайнем случае можно представить себе, что речь идет об экземплярах различного возраста, но каким образом могла вдруг «короткая голова» сделаться «головой немного длиннее, чем у милодона»? Без сомнения, «удлинение» головы вызвано желанием профессора подогнать внешний вид йемиша под описание, сделанное сэром Смитом Вудвордом: «Это милодон с очень длинной мордой, по бокам которой располагаются ноздри». Что касается зубов животного, то профессор Амегино наконец понял, что у неполнозубого, каким бы крупным оно ни было, не может быть ротового аппарата хищника семейства кошачьих.
В следующей статье, опубликованной в марте 1900 года на немецком языке, знаменитый ученый вынужден был признать, что слово iemisch на языке техуэльче означает «мелкие камешки» или «тот-кто-несет-на-себе-мелкие-камешки». Что, впрочем, так и не было подтверждено специалистами по патагонским диалектам.
Не соглашаясь с мнением профессора Амегино, который хотел натянуть на йемиша кожу милодона, а также с доктором Хаутхалем, считавшим патагонского хищника вымышленным зверем, некоторые натуралисты продолжали гадать над его истинной природой.
Вопрос встал снова, когда французский путешественник Андре Турнуае написал своему другу, профессору Ачьберу Годри, что собственными глазами видел животное, обозначенное ими как химче. Трудно было не поверить свидетельству человека, живущего долгие годы в Аргентине, сделавшего много открытий в Патагонии, где он разыскивал окаменелых млекопитающих по заданию Музея естественной истории. По этой причине профессор Годри, опираясь на полученный текст, сделал доклад в Парижской академии наук на заседании 14 января 1901 года.
Вот что писал его ученик: «Во время своих путешествий мне приходилось слышать от индейцев рассказы о легендарном химче (неомилодоне профессора Флорентине Амегино). Но ужас, внушаемый индейцам этим именем, сотворил, по-видимому, много лишних деталей вокруг его образа. Я остановлюсь только на двух фактах, которые позволили мне убедиться в существовании неведомого животного на исследуемом побережье.
