Тайны мира насекомых - Гребенников Виктор Степанович (библиотека электронных книг .TXT) 📗
Многочисленные опыты дали блестящие результаты: вблизи моих «решеток» заметно угнеталась жизнедеятельность дрожжевых клеток; особенно наглядно это было в пробирочках с поднимающимся дрожжевым тестом: в активной зоне оно было более чем на четверть ниже остальных. Заметно — на целую треть — отставали в росте в этой зоне колонии некоторых почвенных бактерий, грибков из рода ризоктония; менялось поведение крохотных зеленых подвижных водорослей — хламидомонад.
По ходу опытов выяснилось любопытнейшее свойство нового эффекта: оказалось, он беспрепятственно проникает, подобно гравитационному полю, сквозь любые преграды, так что крышки стеклянных сосудов с организмами не были в опытах помехой.
У меня хранятся с тех времен две чашки Петри с двумя партиями зерен пшеницы: одна стояла в темной кладовке под двумя моими «решетками» плюс гнездовья галиктов; другая — в метре от нее, в том же чулане. Зерна я проращивал в закрытых чашках на влажной бумаге; строго следил, чтобы температура в обоих углах кладовки была одинаковой. В первом сосуде проклюнулись лишь два зернышка, остальные — погибли. Во второй чашке — нормальный бурный рост: сначала корешков, затем вершков; вокруг «отработавших» семянок появились — в отличие от первой чашки! — плесени трех расцветок, — одним словом, жизнь тут кипела... Все это вы видите на рисунке.
Опытов с прорастанием пшеничных зерен я поставил множество, подвергая их воздействию самых разных «композиций». Выявилось, кроме торможения роста, еще и вот что: свободно растущие в воде корешки круто загибаются в сторону, противоположную «решетке». Так вот почему, оказывается, корни растений не прорастают в ходы и ячейки пчелоградов, как бы ни был обилен сверху травостой!
По всему выходило, что ячеисто-слоистые сооружения, а именно полости из любого твердого материала, обладают некими волновыми свойствами, облегчающими насекомым ориентировку и при подземных работах, и в полете для дальнего обнаружения родного гнезда, «чувствуют» их и корешки растений. А вот у человека нет специальных рецепторов-датчиков для восприятия этих волн — отсюда столь богатый «набор» ощущений, описанных выше. Стало быть, нашим предкам в ходе эволюции такие органы не понадобились...
Затем я выяснил, что вполне безобидные композиции из желобков и трубок, подвешенные над головой, вызывают, кроме вышеупомянутых ощущений, иллюзии облегчения веса тела (или части тела), падения, полета; у иных — немел язык, губы, гортань — как от новокаина. Кстати, решеток подобного рода избегали, а то и прямо боялись собаки и кошки — об этом мне сообщило несколько читателей.
Любопытнейшее явление у иных испытуемых — так называемые фосфены: подвижные, постоянно меняющиеся яркие разноцветные узоры при закрытых (а иногда и открытых) глазах — то всполохи, вспышки, искры, то струящиеся волны и спирали, то сложнейшие геометрические построения удивительной красоты, ни на что природное не похожие. У меня накопилась уже изрядная пачка рисунков фосфенов, сделанных либо самими испытуемыми, либо мною с помощью подсказок и поправок «очевидцев». Впору делать выставку... Интереснейшие фосфены возникали у некоторых людей и под старым осиным гнездом — легонькой серой бумажной постройкой в пять-шесть сотов-этажей с несколькими сотнями ячеек.
Отличный эффект воздействия полостных структур на различные биологические объекты, или, как я назвал его кратко, ЭПС, можно наблюдать и у обычных сот медоносной пчелы. Три-пять рамок с построенными, но пустыми сотами (по-пчеловодному — сушь), связанные пачкой, помещаются над теменем сидящего. Он почти наверняка что-то почувствует через несколько минут (что именно, напишите мне, буду благодарен), а вот у кого болит голова — через считанные минуты простится с болью, во всяком случае на несколько часов. Такие «сотовые обезболиватели» уже успешно применяют врачи разных городов — секрета из своей находки я не делал.
Читатель спросит: а почему раньше никто не замечал чего-либо особенного возле сотов и вообще на пасеке? Вероятно, прежде всего потому, что при постоянном вертикальном расположении рамок (соты — горизонтальны) действие ЭПС почему-то (это предстоит выяснить) слабее, чем при горизонтальном положении. Кроме того, пчеловод, работая у ульев, постепенно привыкает, адаптируется к ЭПС таких параметров. Впрочем, у меня есть несколько сообщений о сильном воздействии пчелиных сотов, находившихся и на складе, и на пасеке, на людей, а также множества осиных гнезд, построенных насекомыми на чердаке...
А насчет «сотового обезболивателя» оказалось, что я, как говорят, изобрел велосипед: еще в старину в ряде местностей бытовал народный способ облегчения головных болей обычным... решетом или ситом. Над головой больного держали сито сеткой вверх, в других вариантах — он сам держит обод сита в зубах, сетка — перед лицом...
Вернемся к гнездовьям пчел-листорезов. Замечательным оказалось еще и вот что: я убираю гнездовье с места, где оно находилось, сдуваю воздух и быстро зову в комнату одного из тех, кто уже знаком с ЭПС. «Оператор» без затруднений находит рукою место, где стоял (или висел) мегахильник. Этот мимолетный, невидимый, но вполне осязаемый «фантом», или «призрак», гнездовья находится здесь еще десятки секунд, а то и минуты, медленно «расплываясь» в пространстве и приводя в великое удивление участников опыта и зрителей...
Поэтому я снова с огромной болью вспоминаю пчелопитомник под Новосибирском, описанный в предыдущей главе, но, увы, погубленный злыми людьми. Летом 1984 года мы установили в нем уже знакомые вам А-образные укрытия для пчел-листорезов с двадцатью тысячами гнездовых бумажных трубок, направленных точно на юг, а в коробки возле них высыпали коконы с уже выходящими из них мегахилами. Так вот, едва пчелы построили по пять-десять ячеек в трубочке, как около укрытия ощутимо — во всяком случае для многих — как бы изменилась среда: закладывало уши, кислило во рту, нередко отмечалось давление на голову или головокружение. ЭПС, как и при опыте с одним небольшим пучком трубчатых гнездовий, при удалении от укрытий ослабевал неравномерно. «Пучности», или максимумы, отмечались на расстояниях в 13, 26, 51, 102 и, особенно, в 205 метров: здесь как бы висело некое вполне осязаемое покрывало из упругой паутины, проходя через которое многие испытывали, кроме паутиновой упругости, зуда и мурашек, те же ощущения, что вблизи гнездовий, а порой, особенно в глухую ночь или туманную погоду, даже более сильные.
Теперь вы поймете мои чувства — не правда ли, неискупимый грех взяли на душу те злодеи (о них я подробно расскажу в следующей книге), которые бесцеремонно и грубо прервали дальнейшие исследования этого, как сами видите, очень важного открытия, подсказанного людям насекомыми? А погубленный пчелопитомник мне все чаще стал видеться во сне...
Ну а какова же физическая природа ЭПС — эффекта полостных структур?
После того, как я напечатал несколько статей об ЭПС в журналах и газетах, ко мне пришло очень много писем. Убедившись в том, что явление действительно существует, некоторые читатели предлагали свои объяснения «необыкновенных» свойств ячеистых структур, предположения и гипотезы. К сожалению, многие из них отдают мистикой и «эстрасенсурой», столь почему-то модными среди интеллигенции в наши дни. Я полагаю, что наибольшего внимания заслуживает теория ленинградского физика, доктора технических наук В.Ф. Золотарева, разработанная им еще ранее, а сейчас получившая убедительное экспериментальное подтверждение. Постараюсь пояснить это как можно проще, и пусть физики простят меня: это упрощение сделано исключительно для тех, кому предназначена моя книга — в первую очередь юннатам-биологам.
