По следам минувшего - Яковлева Ирина (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗
Если динозавры вымирали постепенно, то они обязательно должны были перейти границу мела и третичного периода. Тогда кости их рано или поздно найдут вместе с остатками третичных млекопитающих. Если это произойдет, палеонтологи и геологи, посовещавшись, наверняка передвинут границу мезозоя и кайнозоя вверх, захватив ту часть палеогена, которая несет костеносные слои с динозаврами.
Ведь и сейчас граница эта проведена по признаку: есть горизонт с костями динозавров — это мезозой, уже нет — кайнозой.
А может быть, последние динозавры живут и сейчас где-нибудь в Африке или в просторах океана? Уж очень хочется людям верить, что когда-нибудь они встретят живого динозавра! До сегодняшнего дня пестрят газеты интригующими заголовками о загадочной Нэсси, о встречах с чудо-ящерами в Африке и джунглях Амазонки
Ну, а если все-таки правы «катастрофисты”? Тогда должны быть найдены явные следы такой катастрофы. Сейчас их пока не обнаружили.
Гипотез много… Да и сама проблема таинственного массового вымирания чем-то очень напоминает завязку детективного романа. Убийство налицо. Кто же преступник? При каких обстоятельствах совершено преступление? Соучастники? Одним словом, следователи по горло завалены работой. Факты множатся. Разыскиваются свидетели. Расследование идет, и, может быть, продолжать его предстоит вам. Если, конечно, вопрос: «Почему же все-таки вымерли динозавры?» — станет для вас самым интересным и увлекательным вопросом.
Птицы — это «не вымершие» динозавры?
Предок приматов.
Глава XI
ПЕРВЫЕ УСПЕХИ БЫВШИХ ВАССАЛОВ
С началом этой главы мы вступаем в кайнозойскую эру, или, как говорят геологи, в кайнозой. Название это происходит от греческих слов «кайнос» — новый или последний, и «зоикос» — имеющий отношение к жизни. Эра эта длится вот уже около 70 миллионов лет. Замечательна она тем, что с ее началом прекращают существование динозавры на суше, аммониты и морские ящеры в океане. Вместе с ними навсегда уходят летающие ящеры. Сцена жизни заполняется новыми действующими лицами и декорациями…
Геологи разделили кайнозойскую эру на три периода. Первый из них, палеогеновый, длился 40 миллионов лет. Неогеновый продолжался 25 миллионов лет, а четвертичный, или, как его еще называют, «антропогеновый», начался 1 миллион 850 тысяч лет назад и продолжается по сей день. Часто палеогеновый и неогеновый периоды объединяют в один период, называемый «третичным».
В самом начале прошлого века геологическое строение Парижского бассейна изучали два великих ученых. Это были профессор естественной истории Александр Броньяр и знаменитый Жорж Кювье. В результате этих исследований в 1810 году появилась их совместная работа с геологическим описанием Парижского бассейна. В этой же работе была впервые установлена третичная система.
Четвертичный период был выделен в 1833 году Чарльзом Лайелем. Но назвал он его «плейстоценом» и считал частью третичного периода. Позже он заменил термин «плейстоцен» на «позднетретичные отложения». Однако в 1881 году на Международном геологическом конгрессе в Болонье было принято решение разделить кайнозой на третичный и четвертичный периоды. Палеоген и неоген входили в состав третичного периода на правах эпох. Но в конце XIX века ученые склонялись к мысли, что палеоген и неоген все-таки удобнее считать самостоятельными периодами.
ЗАТЯНУВШИЙСЯ ЭПИЛОГ
Как ни странно, но рассказы о кайнозое в популярных книгах всегда несколько скучноваты, даже если их авторы хорошо знают эту эпоху. Так и кажется, что литературный просчет допустила сама природа. И действительно, до конца мезозоя история жизни разворачивалась как бы по законам приключенческого жанра: отрицательные герои становились все страшнее, чудовищнее и страннее, события все загадочнее, судьба наших предков — млекопитающих — висит на волоске. И вдруг где-то в середине истории следует кульминация, а за ней — развязка: зло наказано, добродетель в лице млекопитающих торжествует.
А рассказ между тем продолжается: кто-то из героев отправляется в Азию из Америки, а кто-то — наоборот. Судьба чьих-то потомков оказалась очень счастливой, а чьих-то — совсем не задалась.
Но история жизни — не роман, и для биологов кайнозойская эра кое в чем важнее и интереснее предыдущих эпох. Ведь это история нашего мира, именно она определила его сегодняшнее лицо и в какой-то мере определяет будущее.
Итак, перед нами пройдут еще 70 миллионов лет, разделяющие последних динозавров и первых людей. Все шло, как и прежде: климат становился то теплее, то прохладнее, моря то наступали на сушу, то вновь отступали, новые хозяева, как и их предшественники, усердно осваивали воду, воздух, леса и почву, осваивали и менялись сами. Но это был уже другой мир и другая история. И мир этот оказался сложнее предшествовавших, и явно спешил сделаться еще сложнее. Сменяющие друг друга фауны возникают, словно кинокадры замедленной съемки. Тут и травоядные гиганты, и могучие хищники. Но главным теперь оказались не размеры тела, не челюсти, а мозг. Такого быстрого роста и совершенствования мозга еще не было в предшествовавшие миллионы лет.
В кайнозое все происходит быстро, даже чрезмерно быстро. В этом мелькании жизненных форм очень трудно разобраться, трудно выделить главное. С одной стороны, это вроде бы затянувшийся «рептильный» эпилог, а с другой — скомканный суматошный пролог к еще более стремительной истории человечества.
ЗАЯЦ, ВОЛК И ЯГНЕНОК
Земля без динозавров выглядела уже вполне обычно. По берегам рек и озер росли привычные нам сосны, кедры, кипарисы, платаны. Из воды торчали обычные камыши и осока. Среди осоки вышагивали журавли и ловили лягушек. В воде плавали пережившие своих родичей-ящеров крокодилы и похожие на крокодилов каймановые рыбы. Тоже ничего особенного. Таких рыб и сейчас можно увидеть в реках и озерах Кубы. Такой примерно была Земля, доставшаяся млекопитающим 70 миллионов лет назад. Необычно тогда выглядели сами млекопитающие: словно лилипуты в стране, покинутой великанами. 150 миллионов лет прошло с тех пор, как мы с вами расстались с маленькой двинией, но ее потомки так и не выросли.
Все они перешли в кайнозой прямо из эпохи динозавров, и сами их размеры — результат своеобразной «стрижки газона»: крупные формы немедленно истреблялись динозаврами.
Теперь, когда «подстригать газон» было уже некому, все млекопитающие оказались в благоприятных условиях, но возможности и судьбы их оказались разными. Собственно, границу кайнозоя перешли три разных племени зверей. Самыми заметными и самыми крупными были многобугорчатые, названные так по строению зубов. Эти древние существа практически оставались на уровне развития двинии и были своеобразными «яйцекладущими грызунами». Они пережили весь мезозой, но первый же век кайнозоя оказался для них последним, и они вымерли, не оставив «наследников».
Вторым племенем оказались сумчатые крысы, похожие на американских опоссумов.
Третьим — настоящие звери: плацентарные, главные герои кайнозоя. Они появились позднее других млекопитающих, только в раннем мелу, однако успели прожить к началу кайнозоя почти 70 миллионов лет — ровно половину своей истории.
На первый взгляд плацентарные достигли не многого: такие же ничтожные размеры, такой же крысоподобный облик, такой же маленький мозг с неразвитыми полушариями, как и у всех древних млекопитающих. Однако в самом начале кайнозоя их разнообразие возрастает бурными, прямо-таки фантастическими темпами. Еще в конце мела единственными плацентарными были насекомоядные, а в раннем кайнозое, который геологи назвали палеоценом (начало палеогенового периода), вдруг обнаруживаются корни почти всех современных отрядов. Правда, для неспециалистов все они на одно лицо. Распознать можно, пожалуй, только предка зайцев — маленького, коротконогого, длиннохвостого, но все-таки похожего на будущую «звезду» мультипликационных фильмов. Откуда прибежал этот заяц? Когда успел отделиться от линии общих насекомоядных предков, совершенно непонятно. Многие ученые считают, что зайцы были современниками динозавров.
