Земля неразгаданная. (Рассказы о том, как открывали и продолжают открывать нашу планету) - Мезенцев Владимир Андреевич
Ходить там можно, только сильно согнувшись, с металлическими кошками на ногах. Летящие частички снега в несколько дней прорезают насквозь ледяные глыбы, перетирают канаты, полируют металл. Ржавые цепи, вынесенные на ветер, через два-три дня сверкают, как новые.
А какова рекордная скорость у воздушных потоков? Пожалуй, вот она: в апреле 1934 года на вершине горы Вашингтон, в штате Нью-Гэмпшир (США), была зарегистрирована скорость ветра, равная 123 метрам в секунду.
…Как видим, ветры гуляют в атмосфере всюду. Нет в нашем мире покоя. И самая подвижная, беспокойная его часть, несомненно, воздушная оболочка планеты. Недаром Землю называют планетой ветров.
И рассказ о них — тема неисчерпаемая. Интересно, задавался ли кто-либо из метеорологов вопросом, сколько на земном шаре различных названий ветров?
Наверное, это очень нелегко установить…
Шквальные ветры: сирокко в Италии и бюрль в горах Франции; кубинский байамо и бразильский абрахоло; «бычий глаз» и «косоглазый боб» в тропиках; гарасат в Татарской АССР, восточняк — в Армавире и норд — в Баку…
А вот ветры, хорошо знакомые жителям Средней Азии. Пустынный ветер гармсиль («горячий поток») рождается в Каракумах. Закрывая небо песчаной пылью, он устремляется на северо-восток, опаляя все своим жгучим дыханием.
Долинный ветер ибэ дует в зимнее время в районе казахстанского озера Алаколь. В Джунгарских Воротах (проход между массивами Джунгарского Алатау и Барлык) этот ветер мчится со скоростью более 20 метров в секунду.
На ибэ похож урсатьевский ветер, который дует из прохода, соединяющего Ферганскую долину с Кызылкумами. Нередко этот ветер достигает ураганной силы (30–40 метров в секунду) и дует, не переставая, две-три недели. А свое имя он получил от железнодорожной станции Урсатьевская.
Районы у озера Иссык-Куль не столь уж редко посещают ветры санташ и улан. Санташ — это свирепый «воздухопад» с перевала того же названия, на северо-востоке от Пржевальска. А улан — от монгольского слова «красный» — дует в Бомском ущелье, узком проходе в котловину Иссык-Куль; он несет с собой массу красноватой пыли, скорость ветра достигает 45 метров в секунду.
Когда эти два «брата» встречаются друг с другом, у озера часто возникают самые загадочные ветры планеты — смерчи. О них мы еще поговорим подробнее дальше, а сейчас познакомимся с самыми разрушительными ветрами планеты.
«Ураган начался в семь часов вечера. Капитан и команда сошли на берег и укрылись в доме. Ветер бушевал четыре часа, дождь лил потоками. Потом внезапно все прекратилось. Сразу стало тихо и ясно. Наше судно было выброшено на берег и лежало набоку. Затем ураган возобновился. Он сорвал крышу с хижины, в которой мы укрывались…
Утром мы были немало поражены, увидев, что ураган поставил судно на прежнее место. Другие корабли пострадали гораздо больше. Некоторые были разбиты в щепы, другие выброшены на берег. Один корабль оказался поставленным на две скалы. Он опирался на одну носом, на другую — кормой.
Остров пострадал не меньше. На немногих уцелевших деревьях не осталось ни листика, как будто за ночь наступила зима. Даже трава с лугов исчезла: ураган начисто выкосил ее и унес».
Эти строки принадлежат англичанину Уильяму Дампиру. Пират и купец, опытный мореход и исследователь Тихого океана — таким остался в истории этот человек. Время, в которое он жил (XVII век), не видело ничего позорного в профессии морского разбойника; это было ничем не хуже, чем служить наемным солдатом в заокеанских походах, грабить «туземцев» или заниматься работорговлей.
История не сохранила нам каких-либо сведений о Дампире как пирате. По-видимому, он был среди них как все. Зато в истории исследований Земли Дампир остался первопроходцем, совершившим три кругосветных путешествия, и автором очень интересных и содержательных записок о том, что ему пришлось повидать в своих далеко не безвинных странствиях по белу свету.
Одним из первых европейцев он в подробностях описал тропические ураганы Карибского моря, с которыми встретились конкистадоры Американского материка.
Само слово «ураган» было взято у аборигенов Больших Антильских островов — «хуракан» означает «все разрушающий ветер». У восточных и юго-восточных берегов Азии его называют тайфуном.
Приближение тропического урагана чувствуется в природе за много часов до того, как налетит первый порыв бешеного ветра. Откуда-то из морской дали доносятся звуки, напоминающие стенание и детский плач. Небо закрывают облака необычного цвета, становится душно. Начинают волноваться животные и птицы.
Звери скрываются в норах, а птицы прячутся в гнездах или перелетают с места на место, криками выражая свое беспокойство. Природа замирает перед взрывом.
Мастерски описал эти часы английский писатель Джозеф Конрад: «Заходящее солнце — угасающий коричневый диск с уменьшенным диаметром — не излучало сияния, как будто с этого утра прошли миллионы столетий и близок конец мира. Густая гряда облаков зловещего темно-оливкового оттенка появилась на севере и легла низко и неподвижно над морем — осязаемое препятствие на пути корабля. Судно, ныряя, шло ей навстречу, словно истощенное существо, гонимое к смерти. Медный сумеречный свет медленно угас; спустилась темнота, и над головой высыпал рой колеблющихся крупных звезд; они мерцали, как будто кто-то их раздувал, и казалось — нависли низко над землей.
Затрепетала слабая молния, казалось, она вспыхнула в глубине пещеры, в темном тайнике моря, где вместо пола громоздились пенящиеся гребни.
На один зловещий, ускользающий миг она осветила рваную массу низко нависших облаков, очертания накренившегося судна, черные фигуры людей, застигнутых на мостике; они стояли с вытянутыми шеями, словно приготовлялись боднуть, и в этот момент окаменели. Затем спустилась трепещущая тьма, и, наконец-то, пришло настоящее.
Это было нечто грозное и стремительное, как внезапно разбившийся сосуд гнева. Казалось, все взрывалось вокруг судна, потрясая его до основания, заливая волнами, словно на воздух взлетала гигантская дамба. В одну секунду люди потеряли друг друга. Такова разъединяющая сила ветра: он изолирует человека. Землетрясение, оползень, лавина настигают человека случайно, как бы бесстрастно, а яростный шторм атакует его, как личного врага, старается скрутить его члены, обрушивается на его мозг, хочет вырвать у него душу».
О том, какова сила урагана, можно судить по шкале ветров:
Катастрофические разрушения… Да, о них, и только о них, приходится говорить, когда речь заходит о тропических циклонах, достигающих суши!
26 сентября 1963 года все японские газеты вышли с тревожными заголовками на первых страницах: «Гигантский тайфун может обрушиться на Токио», «Тайфун-мамонт неумолимо приближается!», «Япония готовится к защите от чудовищного врага, тайфуна № 15 за этот год, самого мощного начиная с 1934 года…»
Беспощадного врага ожидают на рассвете следующего дня. Сейчас он бушует в просторах Тихого океана. Все суда, оповещенные Объединенным центром предупреждения о тайфунах, на предельных скоростях уходят с дороги циклона. Японские острова, полуостров Корея уйти никуда не могут. Они могут только готовиться к встрече со стихией, несущей с собой миллиарды тонн воды, пятнадцатиметровые волны и ветер, способный сбросить с рельсов железнодорожный состав…
По всем телевизионным программам периодически передаются последние сообщения о тайфуне. Он уже получил свое название: «Вера». Люди не уходят от экранов. Лица их угрюмы, но спокойны. Молча они ожидают нового испытания. Тайфуны входят в их жизнь с детства.
Полдень субботы. Тайфун находится уже в 300 километрах к югу от острова Сикоку. Через полсуток он достигнет побережья и принесет волны, которые выбрасывают на берег корабли с такой легкостью, словно это пустые корзины…
