Проблемы этологии - Акимушкин Игорь Иванович (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗

Основное вещество в химическом оружии скунса — этилмеркаптан. Человек чувствует его запах, даже если вдохнет 0,000 000 000 002 грамма.

Меркаптановая струя разъедает даже шерсть и кожаную обувь! Если попала в глаза, они тут же слепнут, если в горло и легкие, образуется кровоизлияние. Снова хорошо видеть и обонять несчастная мишень скунсовой атаки сможет лишь дня через два.

Но запах… запах хуже всякой отравы! Это дьявольская смесь: в ней и «ароматы» аммиака, и сероуглерода, и серной кислоты, и, конечно, меркаптана, и грязной псарни. По ветру этот запах можно почувствовать за полмили. А из помещения, в котором «разрядился» скунс, «злой дух» не выветривается месяцами.

Тот, в кого попала хоть капля скунсовой струи, не рискует несколько дней показываться на людях, даже если хорошенько вымоется и переменит платье. Такой это стойкий запах. Ничем его нельзя заглушить.

А собаки (слишком уж «нежное» у них обоняние!), обстрелянные скунсом, падают в обморок! И даже заболевают после этого: наступает отравление, как после газовой атаки, правда временное.

Надежно защищенный от злых недругов, скунс никогда и никуда не спешит. Даже если его преследует стая неопытных гончих, не ускоряет шага. Как только псы приблизятся до черты, дальше которой их подпускать небезопасно, скунс внезапно поворачивается к ним мордой и дает первый предупредительный сигнал: топает ногами. Потом поднимает хвост, но конец его еще полусогнут. Боевой «флаг» полуспущен.

Третий, и последний, сигнал обычно предшествует газовой атаке — хвост трубой поднимается к небу, взъерошивается. Это означает: «Беги скорее, стреляю!» Затем следует быстрый разворот и залп.

Малый, или пятнистый, скунс последний сигнал подает совсем необычно: встает на передние лапы — головой вниз, задними ногами вверх — и наблюдает, приподняв голову, какое впечатление произвел на противника этот акробатический номер.

Боевые вещества — прогаптоны и феромоны паразитов — ксеноблаптоны

Прогаптоны — это всякого рода яды, которыми животные убивают свою добычу. Ядом они и защищаются от врагов. Но ведь для этой цели служат уже известные нам аминоны! Но те только для обороны. У прогаптонов же главное назначение быть охотничьим оружием.

Вооруженных ядом животных много (я имею в виду обладателей феромонов, предназначенных для агрессии). Помимо змей (более 410 ядовитых видов) и пауков, содержащими отраву железами наделены два вида американских ящериц (ядозубы), скорпионы, губоногие многоножки, одиночные осы и наездники, многие кишечнополостные (полипы, медузы, актинии, кораллы), черви немертины, рыбы мурены и даже осьминоги.

Интересно заметить, что прогаптоны некоторых животных действуют очень хитро: сначала привлекают жертву, как лихневмоны, а затем убивают ее. Пример — клоп птилоцерус. Железы его брюшка вырабатывают вещество, которое неотразимо влечет муравьев. Те прибегают к клопу, слизывают секрет его брюшных желез и скоро, точно пьяные, впадают в оцепенение. Воспользовавшись этим, клоп острым хоботком высасывает муравьев.

Феромоны паразитов (ксеноблаптоны) обладают в основном тремя свойствами. Первое — они растворяют, разрушают ткани хозяина в том месте, где внедряются в них или где мигрируют по ним.

Вторая их модификация — антиферменты, которые парализуют действие пищеварительных соков хозяина. Поэтому разного рода глисты и не перевариваются в желудке и кишечнике животного-хозяина. Антиферменты гельминтов (паразитов, поселяющихся в тканях и крови) «блокируют действие ферментов фагоцитов хозяина».

Кровососущие пиявки, клопы, клещи, комары, слепни, вампиры выделяют антиферменты, препятствующие свертыванию крови в ранке, из которой сосут кровь. Больше того, их феромоны так действуют на физиологические процессы жертвы, что нужные кровососущим животным пищевые вещества в большем, чем обычно, количестве притекают к тому месту, где они присосались.

Наконец, с помощью особых веществ, названных тилакогенами, паразиты окружают себя капсулой из разросшихся и соответственно измененных тканей хозяина. Эти разрастания называют галлами (у растений) и тилациями (у животных).

Тилации образуются у животных разных типов и классов, от губок до млекопитающих. Возбудителями тилаций могут быть представители самых разных групп паразитических животных: споровики, сосальщики, ленточные и круглые черви, моллюски, ракообразные, насекомые…

Другие средства общения

Акустические сигналы

О том, как общаются животные с помощью запаха, уже говорилось. Но есть и другие органы чувств, которые решают эту же задачу — слух и зрение.

Людей, которые привыкли изъясняться с помощью голосовых связок, не очень-то удивляет, когда они слышат, как кричат животные. А разнообразие этих криков поистине бесконечно. Тут и свист, и рев, и кваканье, и визг, и стрекотание, и вой…

Подсчитали, что только у собаки около тридцати разных звуков: рычание, визг, поскуливание и лай всевозможных оттенков и тембров. У волка — двадцать выражающих эмоции звуков, у петуха — пятнадцать, у галки — около дюжины, у грача — столько же, а у гуся — двадцать три.

У певчих птиц их тоже немало. У зяблика советские орнитологи насчитали более двадцати криков: пять из них передают информацию об окружающей обстановке, девять предназначены для «семейного» пользования в период гнездования, «семь имеют опознавательное значение и семь относятся к ориентировке в пространстве».

Куда более разнообразный репертуар у южноамериканской птицы кариамы — 170 звуков!

А вот у обезьян лексикон не очень богат. У низших обезьян — 15–20, у высших (шимпанзе, например) — от 22 до 32 звуков.

Даже крокодил, тварь, по общему мнению, очень тупая, может по-своему, по-крокодильи, разговаривать.

В экспериментальной лаборатории Музея естественной истории в Нью-Йорке жили четыре крокодила. Совершенно случайно узнали: если ударить в стальной рельс недалеко от крокодилов, они начинают рычать. Надуваются, подняв вверх головы, и, втягивая живот, исторгают из глотки мощный рев. Он похож на боевой клич, потому что крокодилы сейчас же бросаются друг на друга.

Ну хорошо, а какую роль при этом играют рельсы? Оказывается, некоторые из них звучат в той же октаве, что и рев крокодилов.

Самки крокодилов закапывают яйца в песок или в кучу гнилых листьев, нагребают сверху еще и ил. Маленькие крокодильчики извещают мать о своем появлении на свет негромким хрюканьем: «Юмф, юмф, юмф». Крокодилиха сейчас же разгребает кучу и выпускает малышей на волю. Потом ведет их к воде, а сама все время «квохчет» по дороге: «Юмф, юмф, юмф», чтобы они не потерялись.

Слух в жизни многих необщественных насекомых играет не меньшую роль, чем запах (известно 10 тысяч видов поющих насекомых). Особенно много их среди прямокрылых (кузнечики, саранча, сверчки) и у цикад. Если внимательно прислушаться (с помощью приборов) к однообразному, казалось, стрекотанию этих насекомых, то можно различить в нем такие нюансы, тона и ритмы, что звуки, издаваемые кузнечиками, цикадами и им подобными, можно смело сравнить с пением птиц.

Музыкальный инструмент у всех прямокрылых — две зазубренные, трущиеся друг о друга поверхности их хитиновой «кожи». Кузнечики, например, стрекочут, потирая одним крылом о другое. На левом крыле у них «смычок», на правом — пластиночка, по которой они водят «смычком».

У саранчи «скрипка» устроена иначе. У нее два «смычка» — задние ножки. Бедра у них зазубренные. Саранча трет ножками о крылья, и они звучат.