Занимательно о ботанике - Ивченко Сергей Иванович (читать полную версию книги txt) 📗
По преданию, именно вождь индейского племени тускарора (отсюда и название растения) впервые нашел даровую «водную пищу» и поставил на иждивение озерного растения своих соплеменников. Из поколения в поколение передается поверье, по которому это растение ниспослано добрым духом в один из самых критических моментов истории племени, когда людям грозила голодная смерть.
При внимательном знакомстве с тускаророй первое впечатление о ее сходстве с рисом и овсом оказывается обманчивым. Метелка у нее крупная и очень рыхлая, а цветки на ней расположены в два яруса — сверху женские, а снизу мужские (весьма изящные и окрашенные в нежно-фиолетовый цвет).
Крупное, до полутора сантиметров длины, зерно тускароры сильно отличается от других злаков как по величине, так и по своему строению. Правда, содержанием ценных веществ оно вполне может потягаться и с рисом и с овсом. Не зря же испокон веков тускарора была основным кормильцем многих племен Северной Америки. Не случайно и сейчас блюда, приготовленные из тускароры, в США считаются отменным деликатесом и ценятся в два-три раза дороже, чем из культурного риса.
Без каких-либо усилий со стороны человека, «дикарка» дает по десять и больше центнеров великолепного зерна с каждого гектара. Высоко ценят животноводы и «зеленую массу» ее стеблей (с каждого гектара зарослей собирают до 500 центнеров!).
Любят канадский рис и охотники. Там, где трудно было увидеть хотя бы пару уток, утверждают знатоки, после посева тускароры появляются целые стаи.
Работники Ивановского охотничьего хозяйства, расположенного в живописной Мещере, в 1964 году заложили первые посевы тускароры. В хозяйстве тогда, по самым радужным подсчетам, числилось всего лишь несколько сот уток (да и то разогнанных стрельбой заядлых «природолюбов»). Спустя три года, когда новое растение успело распространиться на площади в 20 гектаров, строгий учет показал, что в угодьях обитает около 5 тысяч хорошо упитанных крякв.
Канадским однолетним рисом всерьез заинтересовались уже и животноводы, и мелиораторы, и даже водники, предполагающие с его помощью укреплять берега рек и водоемов от размыва водой. Но больше и прежде всего охотоведы… которым, кстати, принадлежит и приоритет его переселения в нашу страну. Еще в 1912 году по инициативе охотоведа В. Я. Генерозова из Канады были выписаны семена тускароры. Студентами Петербургского лесного института — членами Кружка любителей правильной охоты — эти семена вскоре были высеяны в Камаринской заводи озера Вялье, близ Петербурга.
Чуть больше 10 квадратных метров занял первый разведочный посев, но к 1941 году тускарора разрослась там уже на 25 гектарах. Ленинградским охотоведам удалось даже несколько усовершенствовать извечный и очень трудоемкий сбор его урожая. (Изобретенное местными умельцами ручное мотовило в два-три раза увеличивает производительность труда при сборе семян.) Канадский гость может рассчитывать на отличное будущее в наших водоемах.
Земляные яблоки
Сумрачным зимним вечером у петербургского дворца графа Шереметева остановился заснеженный в дальней дороге роскошный экипаж. Выбежавшим налегке из парадного подъезда слугам изрядно довелось померзнуть, так как только с выходом самого графа состоялась церемония вручения заморского дара, доставленного вместе с приложенной к нему царской грамотой. И понеслась по городу весть о завидном внимании молодого царя Петра I, не забывавшего одаривать одного из своих приближенных даже во время дальнего заграничного путешествия.
А продрогшие слуги, с подобающим почтением внеся во дворец весьма увесистый подарок, стояли перед графом не менее озадаченные, чем и сам барин. Развернув укутанный дорогим мехом объемистый сверток, все удивились оказавшемуся в нем простому холщовому мешку. Когда же его развязали, удивление сменилось разочарованием. В мешке были неказистые, землистого цвета, никем ранее не виденные плоды. При почтительном внимании присутствующих сиятельный с притворным умилением на лице взял один из плодов двумя пальцами и попытался отведать, но тут же, не выдержав, сплюнул.
— Из самого из Роттердама-с! — выдавил один из приближенных, бережно поглаживая злосчастный мешок.
Это был первый официальный визит земляных яблок в Россию.
Около ста лет были они уже известны европейцам, но прочного положения все еще не успели обрести. Никто даже не мог определенно сказать: где, когда и по чьей воле они здесь появились. Поговаривали, что пришли они из Испании, куда были привезены каким-то мореплавателем из Нового Света. Однако в самой Испании большое значение земляных яблок уразумели в последнюю очередь.
Но как бы там ни было, а все же именно из Испании, утверждает большинство источников, начали по Европе свое путешествие диковинные плоды. Как подарок папе римскому отсюда они попали в Италию, где, к слову сказать, и получили теперешнее, каждому почти с пеленок известное имя: картофель. Назвали их так итальянцы, оказывается, по чистой случайности: всего лишь из-за формы и подземного образа жизни яблок, напоминавшим итальянцам, хоть и отдаленно, их излюбленное яство: грибы трюфели (тартуффоли). Именно от этих грибов, великолепно растущих не только в Италии, но и у нас где-нибудь в Подмосковье, получили свое название и шоколадные конфеты трюфели. Имен у картофеля за всю его историю было изрядное количество. Однако итальянское оказалось, пожалуй, самым живучим, хотя минуло немало лет, прежде чем из слова «тартуффоли» получился «картофель».
Немало других приключений пережил американский «плод». Два клубня из первой испанской партии земляных яблок удалось согласно имеющимся сведениям заполучить ботанику Каролю Клузиусу (1565 год). Из них-то он и вырастил по одному опытному кусту в Венском ботаническом саду и во Франкфурте. Со временем новому растению ученый присвоил, впрочем, так и не прижившееся научное имя: папа перуанский.
В 1589 году по просьбе Клузиуса бельгийский художник Филипп де Севри сделал первый акварельный «портрет» картофеля и поставил под ним подпись: «тартуфель». Спустя несколько лет английский ботаник Джерард описал картофель под совсем уж произвольным названием: батат виргинский. И только швейцарец Бохен, изучавший картофель в 1596 году, дал ему сохранившееся до сих пор научное название — Соланум туберозум.
Ревностным поборником возделывания картофеля был прусский король Фридрих Вильгельм I. После опустошительной 30-летней войны он провозгласил его культуру национальной обязанностью немцев. Еще в большей мере картофель насаждал несколько позднее Фридрих II, прибегая при этом даже к помощи своих драгун, которые жестоко подавляли стихийно возникавшие в деревнях «картофельные бунты».
Не сразу внедрился картофель во Франции, хотя там не было недостатка в весьма активных энтузиастах. Незаурядную энергию и изобретательность в популяризации картофеля проявил французский химик и фармацевт Пармантье. Он устраивал бесплатные обеды из одних лишь картофельных блюд, сопровождая их занимательными беседами и остроумными комментариями. Не раз обращался Пармантье с горячими призывами и к парижской знати, не оставляя без внимания и королевский двор. Ему удалось склонить на свою сторону даже французскую королеву, включившую по его просьбе цветок картофеля в свой туалет. Простой расчет настойчивого картофелелюба скоро оправдался. Спрос на цветы нового растения быстро возрос, так как ни одна уважающая себя парижанка не хотела отставать от первой законодательницы мод.
Пока Пармантье развивал свою пропаганду, возникла знаменитая, впоследствии «растительная», фирма Вильморенов. Она-то и поставила культуру картофеля на деловую основу, позаботившись также и об официальном признании своего приоритета в распространении этого продукта по стране. Тем временем земляные яблоки постепенно завоевывали все новые и новые страны: Швейцарию, Голландию, Ирландию… Из Ирландии они попали и в Северную Америку, где долго были известны как «ирландский картофель». Позже немалый вклад в его селекцию внес известный кудесник Лютер Бербанк, создавший ряд превосходных сортов картофеля для своего континента.
