Первопоселенцы суши - Акимушкин Игорь Иванович (книги хорошего качества .txt) 📗
Но если кто незваный и большой в паутину влипнет, паук фолькус всеми ногами за нее уцепится и так раскачает, что почти невидимкой станет, а потрясенный интервент, теряя опору, с паутинной решетки свалится.
Фолькус за работой: пеленает добычу
Сей полезной деятельностью занимаясь, паук-долгоножка, как и многие его восьминогие соседи по потолку, месяцами не пьёт воды. Если крыша не течёт, то откуда ей там взяться? Но бывает, жаждой томясь, спускается с потолка на пол или подоконник — ищет, где бы напиться. Если удача его не оставит, жадно сосёт капельки обнаруженной влаги.
Поздно летом и даже в сентябре к длинноногой паучихе приходит на конечностях, ещё более долгих, неторопливый гость — паук из её роду-племени и, содрогаясь всем телом, скромно ждёт приглашения. Их свидание кратко: на другой день, исполнив свой долг, он удаляется. А она вскоре, когда наступят осенние холода, замрёт вниз головой и плотно прижавшись к стене. Так зимует. Весной пробуждается.
В мае-июне, а потом в июле-августе на следующий год паучиха носит в хелицерах круглую связку яиц. Они коконом не спеленуты, а только немногими нитями соединены в компактный тюк. Иногда ненадолго она свою связку подвесит на паутину, чтобы очередную моль съесть, и опять ношей обременяет свой рот. Паучата через две-три недели выведутся и повиснут на паутине без движения, „словно выстиранное бельё на верёвках“. Необычно для пауков здесь и то, что новорождённые бэби-фолькусы не линяют ни разу до того, как покинут окончательно скорлупки яиц.
Крохотный паучок, родом близкий к фолькусу, — физоциклюс Симона многим похож на длинноногого собрата, лишь брюшком кругловат. Связку яиц носит в хелицерах, в плотный кокон их не пеленает, а лежат они в нитяной сумке, словно яблоки в авоське.
Там, где потеплее, разные виды фолькусов живут в укромных местах и на лоне природы (например, в пещерах в Крыму, между камнями в Средней Азии). Но в странах прохладных — лишь в теплых человеческих домах.
Капканы для муравьев
Наше путешествие по хитросплетениям паутины близится к концу. У финиша нас ждут сети совсем особой, поразительной, прямо сказать, конструкции!
Где-нибудь у края дороги, на косогорах, у стен, в каменоломнях, садах и парках висят у самой земли беспорядочные переплетения нитей, а в центре их, в 10–15 сантиметрах над землей — широким горлом вниз узкая воронка. Сплетена она из плотного шелка и вся инкрустирована снаружи комочками земли, камешками, иглами елей, если поблизости есть ели. Но не это в паутинной конструкции поразительно, а крошечные, будто четки, клейкие капельки, нанизанные одна над другой на концах нитей, спущенных с переплетений до самой земли (к земле они чуть прикреплены, а вся длина четок — 5-10 миллиметров). Это капканы для муравьев!
Бежит муравей деловито по муравьиным своим делам и заденет неосторожно одну из предательских бусинок — тут же к ней и прилипнет. Начнет биться и оторвет нижнюю бусину от земли; вмиг упругие переплетения конструкции, к которым клейкие четки привязаны на ниточке, вскинут его вверх. Он бьется и часто к другим четкам прилипает, и те, от земли оторвавшись, пленника вверх подтягивают. Паук спешит к повисшему между небом и землей муравью. Подтягивает лапками к себе наверх ниточку с четками, к которой зазевавшийся работяга прилип. А подтянув всего его щеточками на задних ножках (они есть у всех пауков этого семейства) обрызгивает клейкой смесью из двух задних пар больших цилиндрических бородавок.
Соорудил этот довольно сложный самоловный механизм круглобрюхий паук теридиум каменистый. В июле и позже в его доме-воронке спеленуты уже в светло-бурые круглые коконы паучихины яйца. Паучата из них выведутся, и мать их кормит… „зобным молоком“, как голуби голубят. Но „молоко“ — это только так, по аналогии с голубиным, называют: на самом деле просто полупереваренный сок съеденной паучихой добычи. Сравнить его с волчьей отрыжкой, которой кормятся волчата, будет, пожалуй, точнее.
Ловушки для муравьев теридиума каменистого.
Внизу муравей, прилипший к двум из них
Паучата, как увидят, что мать кого-то поймала и съела, сейчас же вылезают из инкрустированного дома и спешат к ней, и она их кормит по очереди прямо из своего рта. Редкая добродетель среди пауков!
Родственники и, так сказать, соавторы теридиума по самоловным механизмам живут по темным углам домов и погребов, на чердаках, в дуплах деревьев и старых пнях. Все они из того же семейства гребненогих, или круглобрюхих, пауков. Это стеатода двухточечная, тевтана бахромчатая и кузина ее (в эволюционном смысле!) — тевтана каштанная.
Ловушки у них схожие: пружинящие опорные переплетения нитей в виде плоской ажурной крыши вверху, похожие на модерные перекрытия какого-нибудь выставочного павильона, а от них вниз, до земли, спускаются клейкие бусинки на паутинках (капельки разглядеть, однако, можно только в лупу). Механика силков та же, что у теридиума. Но воронки-убежища нет: днем паук сидит в углу своей инженерной конструкции, ночью — обычно в центре ажурной крыши. Стеатода прячется в какой-нибудь щели.
Самоловное устройство тевтаны каштанной
Оригинальничает эписинус угловатый — сетей не плетет, а только нитяную трапецию. Повиснув на ней вниз головой, держит в лапках клейкие четки, опустив их до самой земли. И так часами с похвальным терпением ждет муравьев и тех, кто, подобно им, ползает по земле.
Эписинус угловатый свои клейкие капканы держит в передних лапках, с похвальным терпением часами дожидаясь бегающих по земле насекомых
Не все гребненогие пауки ловят только пешеходов, иные — и летунов.
Три теридиума с этой целью перекинули свои силки повыше в воздух. Клейкие четки нанизаны не на ниточках, касающихся земли, а на паутинках, образующих широкие шестиугольные ячеи сети, похожей на рыболовную. Сеть натянута по краям опорных нитей, в беспорядке нисходящих вниз и в стороны от шелкового купола вверху. Купол, прикрытый сухими листочками и шкурками съеденных насекомых, — это дом и убежище паука. Иногда ячеи не плетутся, а клейкие капельки ждут улова на длинных прямых нитях, протянутых косо вниз от купола, похожего на почку.
Солнечными днями в разгар лета, в июле, на паутине сизифова теридиума можно увидеть трогательные сцены, опровергающие ходячее мнение о пауках. Мать, повисшую вниз головой на тонкой ниточке, и детишек ее, паучат, гурьбой бегущих к ней по паутинкам из купола-дома. Они теснятся около ее рта, а она по капельке кормит их своим паучьим „молоком“. Двум-трем удается раньше других слизнуть эти капельки. Остальным остается ждать следующих порций, которые вскоре последуют после удачной охоты.
Схема воздушной ловушка теридиума
Так питает она их, маленьких, из своего рта несколько дней, а потом паучата дружно сбегаются к мухе, которую поймает мать, и учатся есть сами. Она эту муху проткнет хелицерами во многих местах, потому что детишек не раз-два и обчелся, а десятка три и крохотные их челюсти сами прокусить даже мушиный панцирь не могут.
