Заповедное дело Россиию Теория, практика, история - Штильмарк Феликс (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Это происходило в 1968 г. А в 1970-м в Дудинке состоялось первое межведомственное совещание по проблеме охраны и рационального использования дикого северного оленя. Поскольку одним из официальных организаторов совещания была наша лаборатория, я был назначен ученым секретарем оргкомитета. В ходе этой работы мне довелось как следует ознакомиться со всеми аспектами проблемы дикого оленя на Таймыре (об этом речь впереди) и заодно коснуться вопроса о Таймырском заповеднике. Необходимость его создания отмечалась в резолюции совещания, на котором присутствовали Б.А. Тихомиров, М.Х. Геллер и другие специалисты, но практических усилий к реализации таких предложений никто не прилагал…
В 1971 г. Совет министров РСФСР вынес специальное постановление об организации в Норильске крупного Таймырского госпромхоза для рационального использования запасов диких северных оленей и других биологических ресурсов Таймыра. Угодья этого хозяйства заняли почти 10 млн. га, в том числе и ту территорию в бассейне Пясины, которую намечали под заповедник. Надо иметь в виду, что госпромхозы и заповедники подчинены одному и тому же ведомству – Главохоте РСФСР.
В начале 1973 г. директор Таймырского госпромхоза Анатолий Викторович Саркин отчитывался о своей работе в отделе Севера Совета Министров РСФСР. И опять кто-то спросил насчет заповедника – дескать, как же так, госпромхоз для добычи оленей создан, а заповедника на Таймыре до сих пор нет. Надо исправить это положение.
И вот есть Таймырская проектно-изыскательская партия в составе трех человек (не считая А.И. Матюшина), выделены средства (15 тысяч рублей), наметились и подошли своим чередом сроки работы…
Глядя в ночную мглу за иллюминатором, я не мог отвлечься от тревожных мыслей. Сумеем ли мы справиться с поставленной задачей и обеспечить реальное создание заповедника на Таймыре? Ведь спор между сторонниками двух существующих вариантов продолжается. Правда, в Главохоте РСФСР по этому поводу сейчас не существует разных мнений. После того как создан госпромхоз, вопрос об организации заповедника в бассейне Пясины фактически снят. В настоящее время речь идет только о заповеднике в районе озера Таймыр и об Ары-Mace. Так говорится и в официальном письме Красноярскому крайисполкому, которое мы везем, то же самое А.И. Матюшин написал в норильский институт, приглашая его сотрудников принять участие в наших работах. Жаль только, что мы не успели получить ответа и не знаем, согласятся ли норильчане наконец с восточным вариантом или опять будут настаивать на Пясине.
– Как это вы отважились на такую сложную миссию? – спросил меня при последней встрече С.М. Успенский. – Ведь на этом таймырском деле уже многие шею сломали…
– На службу не напрашивайся, от службы не отказывайся, Савва Михайлович, – отвечал я. – Посоветуйте нам, как действовать в этой ситуации, какой вариант заповедника, по вашему мнению, оптимальный.
Успенский говорил, что в идеале Таймырский заповедник представляется ему таким, чтобы в его пределы вписывались основные сезонные перемещения животных – кочевки северных оленей, песцов, миграции некоторых рыб.
Прямо из Центральной лаборатории охраны природы, где состоялся этот разговор, я позвонил в отдел заповедников Главного управления по охране природы, заповедникам и охотничьему хозяйству МСХ СССР, которому подчинена эта лаборатория, и спросил В.В. Криницкого, какого размера, по его мнению, может быть проектируемый на Таймыре заповедник, первый из заповедников, намечаемых в тундровой зоне нашей страны. Криницкий отвечал, что 200 тысяч гектаров вполне достаточно. Я прикинул в уме – 2 тыс. квадратных километров – это значит пятьдесят километров длиной, сорок шириной… Такую площадь не то что олень – человек пересечет за день, какие уж тут сезонные миграции. Нет, мы все-таки будем планировать по-прежнему в пределах одного-двух миллионов га [38].
По словам С.М. Успенского, на Таймыре нельзя ограничиваться созданием только одного заповедника. Там есть много природных объектов, нуждающихся в особой охране. В частности, он считал, что необходимо принять меры в защиту птичьих базаров на острове Преображения и лежбищ моржа в бухте Марии Прончищевой – это предложение было отражено в официальном протоколе совещания, значит, нам надо попытаться его реализовать.
Вспомнилась мне и горячая речь географа, занимающегося проблемами Крайнего Севера, в то время – сотрудника музея землеведения МГУ Василия Васильевича Крючкова, страстного сторонника создания заповедника на Таймыре. На совещании, которое мы провели с работниками географического факультета МГУ, он подробно рассказывал о своих недавних изысканиях в бассейне Хатанги, где ему удалось установить наличие лесных участков более северных по сравнению со знаменитым Ары-Масом. Этот лесной остров находится на левобережье Хатанги, а на правом берегу реки леса тянутся на север еще дальше. Их абсолютный предел находится в районе речки Луку некой – небольшого правобережного притока Хатанги. По предложению В.В. Крючкова в резолюции совещания было записано о необходимости заповедания и этого участка.
«Природа – это единый взаимосвязанный комплекс, динамическое равновесие которого неустойчиво и легко нарушается человеком, – говорил Крючков, обращаясь к нам с такой проникновенностью, словно именно от присутствующих зависело решение всех этих вопросов. – Причем как происходят нарушения и какие будут последствия – часто неизвестно. В средней полосе вырубки и различные нарушения поверхностных слоев почвы быстро затягиваются. На вечномерзлых грунтах в тундре начинается усиленное протаивание, на глазах изменяется ландшафт. Вездеход, проехавший два-три раза по одному и тому же месту, навсегда уничтожает растительный покров, обнажается грунт, здесь могут появиться термокарстовые впадины, начнут развиваться овраги. Нет, вы только представьте себе, как ранима наша северная земля! Для всех зон разработаны противоэрозионные мероприятия, а для Севера их нет. Мы знаем, как нужно бороться с оврагами в степи, как восстанавливать гари и вырубки в лесу, но что делать с выгоревшими северными редколесьями, с лесотундрой, с термокарстовыми оврагами мы совершенно не знаем. А ведь по мере освоения Крайнего Севера катастрофически растет площадь территорий, где природа обезображена. Ботаники утверждают, что в результате потепления Арктики лес наступает на тундру, а вместе с тем широким фронтом расширяются вторичные тундровоподобные пустоши, и граница их быстро смещается к югу в лесотундру и даже в северную тайгу. Ведь на Севере подчас нет даже элементарных представлений об охране природы»!
…Во всей нашей Арктике, по всей необъятной тундровой зоне, нет ни единого заповедника! Между тем на Аляске имеется 17 заповедников, несколько национальных парков и заказников, общая территория которых 16,4 млн. га, или 11 % от всей площади штата. В Северной Канаде с 1922 г. существует крупнейший заповедник Вуд Буффало площадью 4,5 млн. га. В 1972 г. созданы три новых национальных парка в тундровых ландшафтах бассейна Юкона, в северо-западных провинциях и на Баффиновой земле. Кроме того, принят закон об экологических резерватах, предназначенных специально для сохранения и изучения не тронутых человеком северных экосистем. А ведь между нашей страной, США и Канадой заключен ряд соглашений о сотрудничестве в области охраны окружающей среды».
Крючков говорил, что в будущем в Арктике возникнет широкая сеть не только заповедников, но и других охраняемых природных территорий для того, чтобы люди могли знакомиться с романтической природой Севера. Заповедники будут большие, они займут не только миллионы гектаров материковой тундры, но и морские архипелаги, участки океанских просторов, которые также нуждаются в сбережении. Но первоочередная нынешняя задача – создать первый крупный тундровый заповедник, и для него нельзя найти лучшего места, чем на Таймыре…
Красноярск встретил нас теплой, но очень ветреной погодой, синоптики предсказывали скорое похолодание. Танкачеев уже намечал срок отъезда в Дудинку, но я привык не доверяться заранее составленным графикам движения. Конечно, нам хотелось побыстрее приступить к делу на месте, но нельзя было уехать из Красноярска до совещания в крайисполкоме. Его решение явится основанием для всех последующих этапов работ – таков порядок проектирования.
