Год Кита - Шеффер Виктор (читать книги полные .txt) 📗
ФЕВРАЛЬ
В то время как тысячи и десятки тысяч кашалотов пасутся в умеренных водах северной части Тихого океана, несколько сот самцов охотятся в ледяных водах более высоких широт, где течения Берингова моря встречаются с тихоокеанскими течениями. Это старые самцы, выходцы из разных морей
(некоторые из них в прошлом путешествовали и с семьей маленького кашалота). Одни самцы родились под благоуханными ветрами Каролинских островов, другие – в районе островов Гилберта или Маршалловых, многие впервые увидели свет в открытом океане, далеко от каких-либо берегов. Охотничьи угодья этих китов растянулись дугой на две тысячи миль, от Кадьяка на востоке до Командорских островов на западе, а на севере они ограничены опасными течениями, приносящими плавучие льды из Северного Ледовитого океана.
Самцы плывут, поднимаясь и опускаясь в ритме никогда не успокаивающихся валов открытого океана. Зимние дни коротки и сумрачны, шум волн то и дело перекрывается воем шквалов, которые рождаются в просторных долинах Алеутских островов и яростно проносятся над морем. Летящая пена и бушующие волны сливаются в одну сплошную пелену тумана и брызг, а через час шквал прекращается – так же внезапно, как начался. Сквозь снег и ледяной дождь, под огромными, густыми облаками тумана киты продолжают преследовать добычу – даже темными, непроницаемо черными ночами. Они никогда не останавливаются. Им не нужен отдых. Наоборот – постоянная работа мышц необходима, чтобы не мерзнуть в ледяных морях.
Широкими проливами меж Алеутских островов киты идут в воды Берингова моря. Они избегают заходить в узкие проливы с предательскими течениями, рождающимися от столкновения северных и южных океанских валов; единоборство этих двух стихий порой вздымает море страшной пенистой зеленой стеной, а порой внезапно выносит всю воду из пролива, обнажая уродливые острые рифы.
Временами свежий ветер вдруг разрывает облака, и над северным горизонтом появляется лунная радуга, ненадолго расцвечивающая синее небо. Лунная радуга похожа на солнечную, но цвета ее, разбавленные синевой ночи, мягки и прозрачны.
Двигаясь по своим регулярным маршрутам, киты иногда проплывают вблизи островов Алеутской гряды, самых чистых и прекрасных островов на свете. Это острова вулканического происхождения. Их белоснежные вершины поднимаются выше трех тысяч метров над уровнем моря, а в недрах их дремлет огонь, который иногда вырывается на поверхность, украшая вечные снега султанами дыма и пламени и пелериной вулканического пепла. Ландшафты этих островов графичны и чисты, здесь нет лесов, и ничто не мешает ветрам свободно разгуливать по земле; живут здесь лишь песцы и птицы.
Вот желтоглазый песец изящно ступает по зимнему берегу, переворачивает камни и слизывает языком с песка мелких насекомых или разрывает выброшенные на берег водоросли в поисках запутавшихся в них рыб и мертвых чаек. Зимой песец не побрезгует ни одним, даже самым крошечным и отвратительным кусочком и не прекратит поиски, пока желудок его не будет набит до отказа: в пищу годится все, что хотя бы отдаленно напоминает мясо. Если обитателям острова повезет, мощный зимний прибой вынесет на берег тушу кита. Тогда песцы будут неделями пировать, проедая длинные норы в горе разлагающегося мяса. В песке появятся тропинки, ведущие к китовой туше. Серебристый мех песцов сваляется и потемнеет от жира, вид их будет ужасен – до тех пор, пока осенью природа не снабдит песцов новыми шубами.
Издалека острова кажутся совсем белыми, но когда приближаешься к' ним, видны участки коричневого и серого – это складываются в причудливый узор буйные заросли трав, и голые стебли борщевика, и шероховатые, обветренные валуны, и тонкие, гибкие ветви кустарников, которые приспособились к холодному, сырому климату севера.
Тяжело пикируют с утесов и садятся на воду краснолицые бакланы; они поводят головами из стороны в сторону, словно чему-то удивляясь. Появляются из тумана и опускаются на воду рядом с китами крошечные малые конюги. Во всем мире этих птиц осталось всего около двух тысяч (представьте биологический вид, биомасса которого во всем мире составляет сорок килограммов!) – вымирающее племя, последние остатки вида. На Алеутских островах пережидают зимние штормы топорики. Эти смешные морские попугаи с пучком перьев на голове (они встречаются в разных уголках земного шара) летом роют ямки в земле и, отложив яйца в потайных тоннелях, к зиме возвращаются в бурное море.
Есть птицы, которых киты видят по ночам,- это маленькие, как ласточки, качурки. Они стремительно проносятся в темноте, внезапно пикируют в воду, чтобы схватить комочек светящегося планктона, и снова порывисто взлетают над волнами.
В водах Алеутских островов суда появляются крайне редко, ибо большая часть этих островов совершенно безлюдна. В устьях рек, между мягких, округлых холмов здесь иногда находят следы древних становищ – груды полуистлевших костей, скелеты и зубы морских животных, указывающие на то, что когда-то здесь жили мужчины, женщины и дети. Однако двести лет назад на острова явились европейцы, которые и погубили туземцев. Краток и печален этот период истории Алеутских островов, ставших еще одним напоминанием о том, как жестоко обращается человек со своими собратьями.
На всей земле сейчас не осталось ни одного чистокровного алеута.
Этнологи установили, что алеуты пользовались весьма своеобразным методом охоты на китов. Особые шаманы – служители китобойного культа – по тайным рецептам готовили варево из корней ядовитых растений, таких, как борец волчий (аконит), лютик едкий, ветреница (анемон), и вымачивали в нем наконечники стрел и гарпунов. Охотники спускали на воду обтянутые шкурами лодки и, окружив кита, старались вонзить в него как можно больше отравленных стрел и гарпунов. Следовало длительное ожидание; наконец кит умирал от паралича и тонул. Много дней спустя, если тому благоприятствовали волны и ветер, всплывшую тушу выбрасывало на берег, и алеуты принимались пировать. Но если ветры и волны не благоприятствовали охотникам, китовую тушу уносило на юг или на восток, за много сотен миль, и в конце концов ее выносило на какой-нибудь отдаленный берег,- к ужасу местных жителей.
Высоко над угодьями алеутских китов в темно-синем небе проходит трасса реактивных самолетов, летящих с Аляски на Восток и обратно. Некоторые из самолетов приземляются на аэродромах в районах Колд-Бей, острова Адак и других военно-воздушных баз, о которых мы мало что знаем; когда самолеты снова с воем взлетают в небо, испуганные киты в панике уходят на глубину.
Алеутская дуга – геологически молодой и беспокойный район нашей планеты. Океанское дно здесь подвержено частым сейсмическим колебаниям. Когда на острове Хоккайдо или в Анкоридже и Сиэтле вздрагивают стрелки сейсмографов, кашалоты тоже ощущают эти подводные удары и замирают, вслушиваясь в гул океанских глубин.
Я был там однажды летом и видел берег, на котором стоял когда-то маяк Скотч-Кэп. Темной апрельской ночью, за год до моего визита, огромная волна высотой тридцать метров, возникшая в районе впадины возле острова Унимак, обрушилась на берег и уничтожила и маяк и всех находившихся на берегу людей.
Роковые случайности и катастрофы – вполне обычное явление в жизни обитателей северных морей. Иногда китов и тюленей, рыб и морских птиц Алеутских островов губят самые неожиданные происшествия. Случается, что в море находят животных – одиночек и целые группы,- погибших от ожогов. Быть может, это жертвы морских гейзеров – подводных извержений горячего пара и сернистых газов? А иногда на берегу находят тела тюленей и птиц, не имеющих никаких следов травм. Быть может, это жертвы отравления знаменитым «красным приливом?»
Четвертое февраля. Три кашалота из стада самцов охотятся на мойву в Кроноцком заливе у берегов
