Животный мир легенд и сказок - Фаркаш Хенрик (читать книги полностью TXT) 📗

Орел

Снова обратимся к нашему главному гиду по царству животных — Гашпару Мишкольчи: «После земных четвероногих расскажем теперь о животных небесных, по воздуху летающих. Первый среди них — орел... И хитростью он наделся немалой: обсыпает песком и пылью свои сильные, упругие крылья, опускается потом между рогами оленя и начинает хлестать крыльями по глазам. Ничего не видящий олень в панике бежит, не разбирая дороги, натыкается на острые камни, калечится в густом колючем кустарнике и становится легкой добычей орла. Хитрость и ум его проявляются и в том, что, не зная, как иначе вытащить улитку из раковины, он поднимается с ней на большую высоту и раскалывает раковину, бросая ее на камни, и потом съедает добычу».Прочитав эти строки, не спешите отмахнуться от них, как от еще одной небылицы. Ведь бывает, что и старая сказка оборачивается былью. Так случилось и с легендой о «хитром» орле, разбивающем раковины о камни. Правда, таким образом поступает не орел, а гриф. Но древние не делали различия между орлами, грифами, канюками и другими крупными хищными птицами. Для них все эти птицы были «орлы». Сегодня мы уже знаем, что грифы способны и не на такое. Например, берут в когти камень и бросают его на раковину. Так сказать, пользуются «орудием труда». Обо всем этом мы узнали лишь несколько десятилетий назад. А теперь послушаем еще одну типичную «орлиную» легенду, в которую безоговорочно верили многие столетия.«Орел обладает очень острым зрением и может не мигая смотреть на солнце». В этом тоже есть доля правды. Когда смотришь на орла в зоопарке, прежде всего бросается в глаза его неподвижный пристальный взгляд и кажется, что и в самом деле его не смутит яркий блеск солнца.«Этим орлы испытывают птенцов, когда те становятся на крыло: выталкивают их из гнезда, загоняют на большую высоту и там учат смотреть на солнце, и только тех считают своими, которые могут смотреть на солнце не мигая. Тех же, которые, глядя на солнце, моргают или плачут, изгоняют из гнёзда как внебрачных детей. Бывает, что и ещё неоперившихся птенцов бьют крыльями, заставляя смотреть на солнце, и если птенец моргает, его сразу же выбрасывают из гнезда».Интересно, кого орел подозревает в незаконном отцовстве: коршуна или, может быть, канюка?«Орел очень долго живет и обычно не умирает от старости или хвори, как думают некоторые. Чаще всего орел умирает вынужденной голодной смертью. Чтобы он вечно не убивал других животных, Господь в премудрости своей устроил так, что чем дольще орел живет, тем больше его клюв загибается книзу так, что он уже не может есть мяса. Не может есть и птиц, но только пьет кровь. Отсюда пошла притча о старцах, которые в конце жизни больше пьют, нежели едят. О них говорят, что они достигли орлиной старости».У кого есть или были волнистые попугайчики, тот, конечно, знает, что некоторые из них действительно могут умереть «орлиной» смертью, если им вовремя не помочь. Клюв у них постоянно растет и постепенно становится настолько крючковатым, что они уже не могут есть корм. Причин такого ненормального явления несколько, и одна из них заключается в том, что у наших птиц, содержащихся в неволе, клюв почти совсем не изнашивается. В такой ситуации проблему может решить умелое применение маникюрных ножниц — конечно, только в том случае, если речь идет о небольшом попугае. Дело будет обстоять гораздо сложнее, если мы захотим оказать помощь орлу или грифу. В обычных условиях ни у попугаев, ни у орлов, ни у грифов клюв не отрастает больше, чем необходимо, и с питанием у них не возникает никаких затруднений. Клюв у хищных птиц отрастает по мере того, как он изнашивается.«Орел, точнее, орел-ягнятник — стареет лишь до определенного возраста, а потом омолаживается и снова стареет, и снова омолаживается.» Мы в это, разумеется, не верим, но в течение многих столетий люди принимали это за чистую монету. Ведь говорится же в псалтыре: «и верну тебе молодость твою, как орлу».«Толкователи иудейского Писания считают, что орел каждый десятый год летает к небесному животворному огню и там так нагревается, что все перья у него сгорают, и он падает в море. От купания в морской воде перья снова вырастают, и орел снова становится молодым. Так что за сто лет орел десять раз омолаживается.Некоторые пишут, что когда у орла или перья износятся, или глава ослабеют, или если слишком отяжелеет, он купается в каком-нибудь источнике и так омолаживается».Орлы, коршуны, канюки и вороны живут довольно долго. Более крупные орлы доживают до ста лет. Древние очень хорошо знали хищныхптиц и даже использовали их для охоты. Всю свою, часто очень короткую, жизнь люди видели одних и тех же прирученных птиц. Их поражало то, что охотничьи птицы «забывают» о смерти, и решили, что они живут вечно.«Орлы и драконы — извечные враги. Орлы постоянно гоняются за драконами, наносят когтями глубокие раны и даже убивают их. Драконы же, которые очень боятся орлов, движимые каким-то природным побуждением, усердно разыскивают орлиные яйца и находят их, где бы они ни были спрятаны. Найдя яйца орла, уничтожают их все до одного. Драконы даже с очень большого расстояния слышат свист орла и сразу же спешат в свои пещеры, в которых прячутся». Грифам у Мишкольчи посвящена специальная глава. «Грифы живут только падалью. Похоже, что Творец создал этих птиц для того, чтобы они служили некими живыми гробами или могилами, которые должны следить за тем, чтобы воздух не осквернялся зловонными и ядовитыми испарениями, источаемыми множеством падали, чтобы они находили любую падаль, с поспешанием стремились к ней и тут же погребали бы в своем чреве. У грифа такой острый нюх, что он, как пишет Фома Аквинский, чувствует запах падали с пятидесяти тысяч шагов, очень быстро летит к ней и поедает. Может ли гриф так далеко от земли чувствовать запах падали, когда даже самые обильные испарения не поднимаются на такую высоту, оставляю судить другим. Эта птица наделена не только чувствительным обонянием, но и очень острым зрением, благодаря которому она может видеть падаль издалека».Здесь мы можем только подивиться проницательности Мишкольчи, поскольку гриф, действительно, полагается скорее на зрение, а не на обоняние. Обоняние у него не так уж сильно развито, и он не может чувствовать запах падали на большом расстоянии. Пищу гриф отыскивает с помощью зрения, которое у него в самом деле очень острое. Но грифы слетаются к трупу осла или зебры с таких огромных расстояний, что нет никакого сомнения в том, что они не могли видеть мертвое животное. Прилетают они к падали и за сто километров, несмотря на то, что труп животного лежит на опушке леса и скрыт деревьями с той стороны, откуда прилетели грифы.... В чем же дело? Ларчик здесь открывается довольно просто. Грифы в тех местах, где их еще довольно много, постоянно находятся в воздушном дозоре. На большой высоте парят они в воздухе на неподвижных крыльях. Над обширной площадью парит только один гриф. В 20—30 километрах от него — другой «часовой». Грифы все время наблюдают за тем, что происходит на земле. Они все видят. Вот вышел на охоту крупный хищник — можно будет полакомиться остатками его трапезы. А вот там лежит, кажется, мертвая антилопа — нужно, проверить. Следит гриф не только за землей, он постоянно держит в поле зрения и соседнего «дозорного». Как только гриф заметит, что сосед отклонился в сторону, он сразу летит за ним, так как знает, что только добыча могла заставить его покинуть свой наблюдательный пост. Но может оказаться, что сосед не сам заметил добычу, а его сосед или четвертый, пятый и так далее по цепочке. У грифов это своего рода телефон. Этим объясняется то, что за час-два на падаль слетаются грифы с огромных расстояний, измеряющихся иногда многими сотнями километров.«Всегда следуют за отправляющимися в поход воинами, зная, что одни вооруженные воины встретятся в бою с другими вооруженными воинами и что неизбежно прольется кровь. Воины с отвращением и беспокойством наблюдают за кружащими над лагерем грифами: ведь известно, что грифы за три дня чувствуют предстоящую битву. Доктор Лоренц в своем трактате о чуме отмечает, что появление в каком-нибудь районе большого количества грифов является верным признаком приближения чумы. Так ли это? Пусть об этом судят медики». Чуму грифы, конечно, не могут предсказывать. То же самое мы могли бы сказать и о грифах, сопровождающих в походе воинов, если бы не знали, что в течение столетий, тысячелетий люди собирались вместе и шли убивать других собравшихся вместе людей, и когда они встречались, на месте встречи грифы всегда находили обильную пищу. Вполне возможно, что со временем грифы усвоили одну истину: если в одном месте собирается множество людей, несущих с собой сверкающие на солнце доспехи, то они, грифы, могут рассчитывать на близкий пир.«Гриф не убивает животных, не мучает их и не причиняет им никакого вреда». Здесь Мишкольчи, пожалуй, прав. По крайней мере, не отмечалось, чтобы грифы нападали на животных. Сегодня эта большая (размах крыльев 2,7 метра) птица настолько редка, что практически невозможно пронаблюдать за ее образом жизни. Имеющиеся старые данные нельзя считать достаточно достоверными. В прошлом их смешивали с другими большими птицами, и сегодня невозможно разобрать, где сказка и где действительность. Гиртаннер писал, что в Швейцарии хищные птицы нападали на овец и даже на детей.Такие истории следует, наверное, отнести на счет беркута. По размерам беркут меньше грифа, но этого самого сильного и самого опасного пернатого хищники по праву называют гордой, царственной птицей. Именно его следовало бы назвать царем птиц, а не орла. Вся его сила в ногах. Если мы посадим охотничьего беркута на незащищенную руку и дадим ему кусочек мяса, то он своими острыми когтями изуродует нам руку. Во время еды, даже поедая мелко нарубленное мясо, хищные птицы инстинктивно прижимают нога к земле, как бы притопывают. Именно так они поступают с добычей: придавливают ногами к земле и убивают.Брем пишет: «Когда кружащий в высоте хищник замечает потенциальную добычу, он обычно начинает спускаться по широкой спирали, чтобы получше рассмотреть ее. Затем складывает крылья, широко растопыривает лапы и, с шумом рассекая воздух, под углом бросается на жертву, вонзая в ее тело все свои страшные когти. Жертвой беркута может быть и крупное животное. Уверенный в своей силе он иногда отваживается нападать даже на человека. И скорее всего нет преувеличения в рассказах о том, что беркут иногда набрасывается на. маленьких детей и, если может, уносит с собой. Известны случаи, когда беркут без видимой причины нападал на взрослого человека — не из самообороны или защищая гнездо. Весьма вероятно, что многие «преступления», приписывавшиеся в старину грифу, были в действительности совершены беркутом».