Борьба за троглодитов - Поршнев Борис Федорович (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Антропологической заслугой Линнея ныне признается только то, что в своей классификации видов животных он включил человека вместе с обезьянами в один отряд приматов. Но никто не хочет серьезно вспомнить о том, что великий шведский натуралист XVIII века натворил при этом с понятием "человек". В оправдвние его говорят, что ведь человекообразные обезьяны были в то время совершенно недостаточно изучены и поэтому путаница легко могла возникнуть, да и в других частях "Системы природы" Линней многократно ошибался, а последующее естествознание его поправляло... Все это так. И однако же как странно, что к роду "Человек" Линней отнес не только "человека разумного", но и еще две рубрики: "человек дикий" и "человек троглодитовый". Очистим их от примеров, касающихся на деле человекообразных обезьян и детей, выкормленных животными, и все-таки останется и там и тут изрядный слой фактов иного рода. Линней словно колебался, относить ли их к той части обезьян, которая наиболее близка к человеку, к особому ли виду людей, но не говорящих, т. е. по сути зверей, или к разновидности "человека разумного", резко отклоняющейся в сторону животных. Вот основные признаки, отличающие по Линнею эти существа от людей: 1) отсутствие речи, 2) обволошенность тела, 3) способность передвигаться не только на двух ногах, но и на четвереньках. Все же данные признаки не кажутся Линнею достаточными, чтобы вынести эти существа по их морфологии за пределы рода "Человек".
Д.Ю.Баянов разыскал забытое сочинение "О человекоподоб- ных", продиктованное Линнеем одному из учеников. Это - своего рода автокомментарий Линнея к соответствующему разделу его "Системы природы". Д.Ю.Баянов нашел русский перевод этого текста, сделанный И.Тредияковским и опубликованный в Петербурге в 1777 году. Напротив, соответствующий отдел "Системы природы" другой ученик Линнея, после его смерти, в 13-м издании 1789 г. переделал, давая понять, что мэтр напутал, не сумев противопоставить богоподобного человека обезьянам и всем другим живым существам. Над линнеевским троглодитом и диким человеком, чем дальше, тем больше полагалось подсмеиваться.
Д.Ю.Баянов привел и те античные и средневековые сведе- ния, на которые ссылался Линней, и немалое число аналогич- ных, пусть Линнеем и не упомянутых. Ряды их неумолимо надвигаются на слушателей. Нет. Линней не напутал. Конечно, многие его данные нуждаются в уточнении, но в целом он ясно знал, о чем говорит. И - как мы сегодня - был потрясен безразличием человечества к этим человекоподобным троглодитам, водящимся кое-где на Земле. Ведь вот же голландский врач и путешественник Бонтий видел и описал нескольких, обоего пола, на о. Ява. Они имееют почти все, свойсвенное человеку, кроме речи. Впрочем, есть и кое-что особое в глазах: якобы из-за нависающих бровей "зрение у них боковое и косое", а под верхним веком имеется подвижная перепонка. Также и другой путешественник лично видел троглодитов на Яве, добавивши некоторые детали об их анатомических особенностях. Еще один путешественник сообщил, что у троглодитов руки длиннее, чем у людей, так что пальцы рук достигают до колен. Троглодиты, по его словам, днем скрываются в пещерах, ночью ясно видят; в темноте крадут что попадается у людей, а люди их безжалост- но истребляют. Речи не имеют, а издают свист, смысл которо- го понять нельзя, да и человеческих языков усваивать не мо- гут. Пойманных троглодитов там иногда приручают для испол- нения простых домашних работ, например, для ношения воды. Путешественник видел такого прирученного троглодита на о. Амбоине - ему сообщили, что троглодит после своей поимки долго не мог ни употреблять вареной пищи, ни смотреть на свет.
Линней продиктовал красноречивое обращение к современникам и потомкам о необходимости изучения троглодитов. Если же вызывает столько удивления и любопытства жизнь обезьян, писал он, то тем более "о сих упомянуых нами (троглодитах), сходствующих весьма с родом человеческим, без изумления ни один испытатель естества рассуждать не может. (Так звучит русский перевод 1777 года!). Посему удивляться должно, откуда то произошло, что человек, имея свойственное ему любопытство, оставил сих доселе во тьме и не хотел нимало вникнуть в троглодитов, столь великое сходство с ним имеющих. Многие из смертных препровождают свои дни в пирах и банкетах, единственно о том с заботливостью помышляя, каким бы образом имущество и богатство, правдою и обманом собранное, домашним своим доставить. Не иначе поступает большая часть мореходцев, плавающих на кораблях в Индии (Индонезии), которым одним только случается видеть род троглодитов: они, устремившись к корысти, за ничтожнейшее дело перед своим почитают испытывать естество природы и исследовать условия жизни троглодитов. А ведь какой был бы предмет приличный для забавы хотя бы и какого-нибудь монарха: во дворце своем взирать на этих животных, которым никогда не возможно довольно надивиться. Или трудно тому статься, чтобы государю, к исполнению повелений которого все наперебой стремяться, таких животных получить? Не меньшую пользу приобрел бы себе и философ, ежели бы провел несколько дней с одним из сих животных, дабы изведать, насколько сила человеческого разума оных превосходит, откуда бы открылось различие между бессловесными и словесными. Я уж и не говорю, какой свет мог бы произойти из совершенного оных животных описания для искусных в естественной науке".
Как не задуматься. Мне дано было через двести лет вернуться к той же задаче. Что же пролегло между нами? Азбука естествознания говорит: Линнею недоставало идеи эволюции одних видов в другие. Да, но когда она пришла, она в проблеме происхождения человека как бы открыла ученым один глаз и закрыла другой. Изувеченный эволюционизм оторвал науку от открытия Линнея. Но неизбежно снова пришел час учения о троглодитах - науки о действительных, но причудливо затуманенных неандертальцах.
В заключение несколько слов о том, как повлияла эта новая научная концепция, родившаяся в нашей стране, на прогрессивных западных специалистов. В главе "Вне идей" я описал тупик, в каком они увязли. Поэтому еще до выхода моей книги их всколыхнуло дуновение моей мысли из Москвы, донесенное кое-какими моими статьями и первыми четырьмя выпусками "Мнформационных материалов".
В Германской Демократической Республике солидное биологическое издательство Цимзен отпечатало в одном томе перевод этих наших с А.А.Шмаковым сборников первоисточников, снабдив вдумчивым предисловием зоолога профессора Ганса Петцша. Позже вышел их итальянский перевод, занявший полностью 21-й том журнала "Генус". Упомянутые выше западные зоологи Бернар Хевельманс и Айвен Сэндерсон приложили большие усилия ума, чтобы согласовать предложенную мною неандертальскую расшифровку снежного человека с наследием связывавшего их по рукам и ногам безыдейного гималайского цикла. Они нашли выход в допущении, что в разных местах налицо несколько биологических форм, связывающих как многоарочный мост неведомого антропоида с реликтовым палеоантропом. На этой переходной идее Айвен Сэндерсон воздвиг свою большую глобальную книгу. Он открыто указал стимул: "Советская деятельность пролила совершенно новый свет на весь вопрос о снежном человеке и подняла его в целом на такой высокий уровень, что западные научные круги были принуждены почти кардинальным образом изменить позицию по отношению к нему".
Итальянский социолог профессор Коррадо Джини создал международный орган - "Интернациональный комитет по изучению проблемы волосатых гоминоидов", куда вошли ученые из тридцати шести стран. В программном документе первой задачей названо освоение советских результатов. Публикация в "Генусе" доказала серьезность намерения.
Но читатели еще мало знают суть этой необыкновенной истории. Пойдемте вглубь.
