Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога - О'Лири Дениз (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
«Люди привыкли к детерминизму минувшего столетия, при котором настоящее полностью определяет будущее, а теперь им приходится привыкать к иной ситуации, в которой настоящее дает только информацию статистического характера, относящуюся к будущему. Очень многим это неприятно… Признаюсь, и я не в восторге от индетерминизма. Я вынужден признавать его, потому что это, бесспорно, лучшее, что мы можем сделать со знаниями, имеющимися у нас сейчас. Всегда можно надеяться на то, что в будущем развитие приведет к принципиально новой теории» [98].
Одно из открытий квантовой механики, способное помочь нам понять, как мы принимаем решения, – квантовый эффект (или парадокс) Зенона. Физики обнаружили: если в течение длительного времени непрерывно наблюдать за нестабильной элементарной частицей, она никогда не распадается, несмотря на то, что почти наверняка распадется, если за ней не наблюдать. В квантовой физике невозможно полностью отделить наблюдателя от объекта наблюдения. Они представляют собой части одной и той же системы. По сути дела, физики удерживают нестабильную частицу в конкретном состоянии, продолжая проводить ее измерения [99]. Точно так же эксперименты показали, что поскольку мозг – квантовая система, при сосредоточенности на конкретной мысли мы способствуем сохранению определенного порядка соединения нейронов. Затухания мысли не произойдет, как в том случае, если бы мы игнорировали ее. Однако само действие удержания мысли – это решение, которое мы принимаем, точно такое же, как в том случае, когда физики удерживают на месте частицу, решая и дальше наблюдать за ней [100].
Может ли измениться мозг взрослого человека?
Долгие годы нейробиологи считали мозг взрослого человека чем-то сложившимся и завершенным. Он не меняется и способен меняться не более чем биллиардный шар, отдельные нейроны не восстанавливаются. Согласно этим классическим представлениям, в такой стационарной системе просто раз за разом выполняются определенные ментальные программы. Отдельные решения не влияют на функционирование системы, а представляют собой скорее иллюзию, созданную ее функционированием.
Но в последние годы нейробиологи обнаружили, что мозг взрослого человека в действительности чрезвычайно пластичен. Как мы увидим, если нейронные цепочки используются достаточно активно, они развиваются. При сниженной активности они остаются прежними или уменьшаются в размерах. «Трафик» через наши нейронные цепочки зависит главным образом от того, чему мы предпочитаем уделять внимание. Мы не только можем принимать решения, сосредотачиваясь на одной, а не на другой мысли, но и в состоянии менять структуру нейронных сетей в нашем мозге, выполняя подобные действия постоянно. Опять-таки это было продемонстрировано экспериментально [101] и даже применено психиатрами при лечении обсессивно-компульсивного расстройства [102].
Так что же происходит у нас в мозге, когда мы принимаем решение? Согласно модели, которую разработали Х. Стапп и Дж. М. Шварц, основанной на интерпретации квантовой физики фон Неймана, осознанные усилия образуют паттерн нейронной активности, который становится шаблоном для действия [103]. Но этот процесс не относится к механическим и материальным. В нашем мозге нет шестеренок и колес. Есть ряд возможностей; решение вызывает квантовый коллапс, в результате одна из этих возможностей становится реальностью. Причина – ментальное фокусирование, так же, как в случае квантового эффекта Зенона причиной становится непрекращающееся наблюдение физиков. Это и есть причина, и она не является механической или материальной. Одно из по-настоящему радикальных изменений, которыми мы обязаны квантовой физике, – подтверждение существования немеханических причин [104]. К ним и относится активность человеческого разума, которая, как мы убедимся, не идентична функциям мозга.
К чему ведет эта книга?
Непредвзятая нейробиология способна внести значительный вклад в создание модели разума (не являющейся иллюзией) и сообщить нам важные факты о духовном и мистическом опыте. Попутно эта книга подробно объяснит, почему современные материалистские нейробиологические теории разума и духовно-мистического опыта ошибочны.
В главах 2–4 представлены популярные теории духовного опыта, поддерживающие атеистическое мировоззрение, а также критика этих теорий. К примеру, Мэтью Альпер полагает, что человеческие существа запрограммированы эволюцией верить в Бога. В книге «Бог и мозг» Альпер утверждает, что духовность человека – не рациональный логический вывод и не проявление интуиции, а скорее, свидетельство генетически наследуемой особенности нашего вида.
В интерпретации квантовой физики, предложенной физиком Джоном фон Нейманом (1903–1957), частица, вероятно, существует лишь в том или ином положении; эти вероятные положения считаются «наложенными» одно на другое. Измерения вызывают «квантовый коллапс», то есть экспериментатор выбирает некое положение для частицы, тем самым исключая другие положения. Модель Стаппа и Шварца подразумевает, что аналогичным образом проявление внимания к мысли (ее измерение) удерживает ее на месте, вызывая коллапс всех возможностей в одной позиции. Эта стратегия прицельного внимания, которая применяется для лечения обсессивно-компульсивных расстройств, служит возможной моделью работы свободной воли в квантовой системе. Для этой модели принимается существование разума, который выбирает предмет внимания, точно так же, как квантовый коллапс подразумевает существование экспериментатора, который выбирает точку проведения измерений.
В главе 2 рассматривается эта мысль, здесь же показано, почему она бесполезна для обсуждения вопросов духовности. Кроме того, в главе 2 упоминается схожий довод о «гене Бога», предложенном молекулярным биологом Дином Хеймером (главой отдела структуры генов в Национальном институте онкологии США) в недавно опубликованной книге «Ген Бога: как вера запрограммирована в наших генах». Хеймер утверждает, что людьми, «совокупностью химических реакций, происходящих внутри оболочки», управляет их ДНК. Как и Альпер, он считает духовность человека адаптивным признаком (особенностью, которая способствует выживанию и способности произвести плодовитое потомство). Мы увидим, почему разговоры о «гене Бога» не имеют научного смысла.
В главе 3 рассматривается утверждение Джеффри Сейвера и Джона Рабина из Центра неврологических исследований Рида при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, а также других ученых, считающих, что в мозге есть некий «элемент Бога» (или «модуль Бога»). Наличием этого элемента, по их мнению, объясняются религиозные видения, чувство экстаза и связанные с ними феномены. Некоторые ученые, изучающие эту идею, сосредоточили внимание на эпилепсии. Вилаянур Рамачандран, директор Центра мозга и когнитивной деятельности при Калифорнийском университете в Сан-Диего, поднял ставки, предположив, что в ходе своего исследования 1997 года открыл «место (или элемент) Бога» в мозге человека, способное подвести фундамент под идею религиозной веры как эволюционного инстинкта. Популярные СМИ, научное сообщество и академические круги привлекла мысль, что религиозная вера каким-то образом «запрограммирована» в человеческом мозге и представляет собой нечто вроде элемента. Мои исследования свидетельствуют о том, что результаты Рамачандрана просто указывают, что височные доли и лимбическая система участвуют в получении духовного и мистического опыта. Это не означает, что указанные области исключительно сами создают подобный опыт. В «Духовном мозге» демонстрируется роль ряда других участков мозга.
