Муравьи, кто они? - Мариковский Павел Иустинович (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗
Только маленькие муравьи Тетрамориумы не мирятся, если рядом с их гнездом обосновались люди. Отважные воины заползают под одежду и начинают колоть своим острым жалом. Самоотверженность тетрамориумов не знает границ. Им неведомо чувство страха, их слишком много.
Путь по зарослям и валунам оказался нелегким. Иногда колонна изменяла строй и шла широким фронтом. Видимо, так легче и быстрее передвигаться. Вот пройдены заросли, завалы камней. Поперек пути пролегла узкая горная дорога. Поднимая пыль и насыщая воздух бензиновой гарью, по ней ползут в ущелье машины. Наверное, после грузовиков ничего не осталось от нанесенных на дорогу пахучих следов. Но, видимо, движением колонны руководило еще и чувство направления, возможно вместе с ориентирами на различные окружающее предметы, так как муравьи вскоре смело двинулись через дорогу. В этот момент прошел грузовик, и на земле заметались в предсмертных конвульсиях раздавленные муравьи. На них почти не обратили внимания, все были слишком заняты.
В это время в родном гнезде бродили муравьи-помощники. Они спокойны, поглощены будничными делами. Наверх выползла крупная оранжевая самка амазонка и не спеша стала ползать повсюду. За ней показалась другая. Неужели царицы решили прогуляться, воспользовавшись тем, что надзор за ними снят, а воины в походе? Но смотреть за самками нет времени. Надо спешить туда, к боевой колонне.
Я уже нашел муравейник, на который нацелен длинный поток амазонок. Прямо на пути колонны, на небольшой площадке крутятся прыткие муравьи Формика куникуляриа. Их немного. Трудовой день на исходе, все в подземелье, никто не чувствует тревоги, а обычай выставлять посты вдали от своего обиталища, для того, чтобы предупредить готовящуюся опасность, у них нет.
Вдали мелькнули первые коричневые воины, за ними валит толпа, далее уже густым сомкнутым строем спешит вся рать. Вот они совсем близко. Ринулись во входы и потекли ручейком в подземелья. Проходит минута, вторая. Амазонок все больше и больше, и навстречу им в необычайной сутолоке и толкотне наружу выскакивают муравьи с куколками. Тащат куколки и перепуганные хозяева и в величайшей панике разбегаются с ними по сторонам, забираются с ними на травинки, на кусты, как можно повыше, подальше от опасности.
Сейчас не до драки и защиты дома. Ловким и сильным воинам бессмысленно оказывать сопротивление. Теперь дело в том, кто быстрее расхватает куколок — грабители или хозяева. Амазонки бродят только по земле, не поднимаются на травы и кусты. Их добыча в гнездах, в почве. Будто понимая это, Формики кунинулярии карабкаются на растения повыше. Опыт предков, опыт страданий от грабителей передался инстинктом. Вскоре весь куст таволги рядом с гнездом колышется от множества муравьев и пестреет от белых куколок, разукрашен, будто новогодняя елка. Немало муравьев-спасителей взбирается на мои ноги, спину, голову. Я терплю, не двигаюсь. Мои симпатии на стороне пострадавших, их жаль, несчастных и слабых, перед многочисленным войском отлично вооруженного противника.
Из гнезда спасаются и светлые муравьи. Они недавно вышли из куколок и совсем еще беспомощны. Ползут и робкие муравьи-няньки, прячутся в щелки, под камни, взбираются на растения. Впрочем, иногда, амазонки хватают молодых светлых муравьев: может быть, потому, что из них еще можно сделать помощников. Взрослых нянек никогда они не тащат в свои логова. Зачем же они тоже спасаются? Наверное, поддались общей панике.
Но вот запасы куколок исчерпаны. Амазонки выскакивают ни с чем. Лишь кое-кто зажал в челюстях взрослую личинку. Здесь в этом ущелье, амазонки, оказывается, воруют и личинок, видимо, привыкли воспитывать из них помощников. А может быть, бедняжки предназначены на съедение? Да и сами хозяева тоже спасают личинок, прячутся с ними на кустиках, будто знают обычаи грабителей. Думается, вряд ли личинки будут отданы на задание, всеми кухонными делами занимаются муравьи-помощники, и они не будут губить детвору своего вида.
Теперь, когда налет окончен, кое-кто из хозяев бросается на грабителей, и всюду разыгрываются сражения. Но амазонки ловки, быстры, не желают ввязываться в драку. Зачем? Куколки — вот цель похода. И ловкими молниеносными ударами телом из стороны в сторону они разбрасывают нападающих. А если хозяева пытаются отнять куколку, тогда приходится ее вырывать силой. Если и это не помогает, то наносится легкий удар челюстями по голове противника и он, оглушенный, прекращает притязания. Хуже, если на грабителя, завладевшего куколкой, нападают сразу несколько защитников, Тогда остается крайняя мера — воспользоваться страшным оружием, кривыми острыми кинжалами — челюстями. Молниеносный сильный удар по голове — череп противника проломлен и скрюченный защитник падает, пораженный насмерть.
Как и прежде, убеждаюсь, что свое грозное оружие амазонка применяет только, когда нет другого выхода. Зачем истреблять противника, если он пригодится, воспитает немало куколок, за которыми не раз придется отправляться в поход.
Число враждующих быстро уменьшается. Налет закончен. Последние амазонки обегают вокруг разоренного муравейника и спешат за колонной. Этим куколки не нужны, они разведчики, организаторы похода. Их — половина участников всего налета, они же и какой-то страховочный запас на случай непредвиденных неожиданностей. На гнезде пострадавших долгое время царит отчаяние. Но как-то надо жить дальше, и спасатели куколок осторожно возвращаются обратно в свой разоренный дом.
Пора и мне следовать за колонной грабителей. С меня на землю дождем сыплются муравьи с куколками. Приходится осторожно отряхиваться. Теперь колонна муравьев не спешит. Нагруженные добычей муравьи ползут тихо, не торопясь. Лишь самые первые разведчики убегают далеко вперед. По дороге опять проходит машина, и после нее на дороге корчатся раздавленные муравьи, валяются брошенные куколки. Их поднимают и бережно несут те, кто шествует без груза.
На гнезде амазонок по-прежнему царит спокойствие. Но вот появляются самые первые и порожние разведчики, скрываются во входах. Потом подбегают носильщики личинок. Почему так? Ведь личинки взяты в конце налета, после того, как были захвачены куколки. Наверное, их легче нести. Кривые челюсти будто для этого и предназначены, ловко, в обхват держат ношу.
Проходят минуты томительного ожидания. Наконец колышется богородская травка возле большого камня, мелькают блестящие латы рыцарей и белоснежные куколки. Долго тащится колонна амазонок, нагруженная богатой добычей.
Наступили сумерки. Над ущельем зажглись звезды. Потянуло прохладой. Запоздалые добытчики все еще тянутся к гнезду. Наконец, все закончено, Площадка опустела. Зажигаю карбидный фонарь, и от яркого света все вокруг погружается в густую темноту. В полосу света врываются большие ночные бабочки и, обжигая крылья, падают на мою походную пишущую машинку, на которой спешу записать свои впечатления.
Стрелка указателя температуры воды на щитке приборов приближается к красной черте — кипению. Горячий воздух врывается в кузов машины. Над дорогой повисли тучи пыли от встречных машин. На чистом синем небе вдали виднеются белые кучевые облака. Сухая и жаркая погода благоприятствует нашему путешествию, и пока дожди не испортили дороги, следовало торопиться. Но после нескольких часов пути неожиданно потемнела почва, исчезла пыль, почувствовался прохладный и влажный воздух. Потом как-то незаметно мы въехали в грязь, и машину стало заносить из стороны в сторону. Здесь только что прошли дожди, дальнейшее движение небезопасно, можно основательно застрять. Но вот однообразные березовые лески, перемежающиеся полями, сменились хвойным лесом, и перед ними река Яя — небольшая и тихая, как все речки, текущие по равнине Западной Сибири. Здесь у густого елового леса на чудесной полянке мы и решили переждать непогоду. Едва только зашло солнце, как по крыше палатки забарабанил дождь, и его монотонная песня продолжалась всю ночь.
