Церебральный сортинг - Савельев Сергей Вячеславович (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT) 📗
Речь идёт о плавном искусственном процессе, а не об эффективном ускорении отбора при помощи острой гильотины или удобной виселицы.
Незатейливые, но очень консервативные инстинкты размножения имеют дурную традицию нарушаться, когда в их действия вмешиваются рассудочные процессы. Эта странная ситуация выглядит неочевидной и требует пояснения. Казалось бы, умный, изощрённый и хитрый человек имеет больше шансов стать богатым и оставить многочисленное потомство. Действительно, обладатель социально востребованного мозга становится лидером условной популяции и получает репродуктивное преимущество. Достаточно проследить несколько поколений талантливой семьи — и общечеловеческая ценность роли культурного и интеллектуального развития станет ясна. Однако в настоящее время люди часто и много мигрируют, а популяции подвергаются постоянной метисации. Ещё больше затрудняют объективность оценки вмешательства рассудка в репродукцию иллюзия информационного единства планеты и многие другие сомнительные предубеждения. По этой причине следует обратиться к более старым исследованиям, которые охватывают значительные периоды времени.
Наиболее поучительные истории начинаются в далёком прошлом. Так, из 9000 знатных родов спартанцев периода Ликурга к появлению Аристотеля осталось только 1900. Ещё интереснее наблюдения за семьями почётных граждан в свободных городах Германии. В 1368 году Аугсбург насчитывал 50 почётных фамилий деятельных и богатых граждан, через столетие их число уменьшилось до 13, а к 1538 году — до 8. В том же году популяцию записных талантов дополнили 42 фамилиями самых способных и умных, но через столетие от них осталось только 12, а от первого «призыва» 1368 года — лишь 6 семейных групп. Аналогичным образом происходило вымирание знатных граждан в Нюрнберге, где за 120 лет число умных и богатых сократилось в три раза. Такие сведения многочисленны, а их обзоры и сводки широко известны (Юдин, 1928).
Всех без исключения любителей этих исследований объединяет нетривиальный вывод о том, что, независимо от страны, языковой принадлежности и верований, хуже всего размножаются известные учёные, художники, врачи и другие интеллектуалы. Неважно дело обстоит и с воспроизводством богатых людей, хотя их трудно заподозрить в излишней тяге к интеллектуальным развлечениям. У самых богатых людей планеты репродуктивные успехи в три раза ниже, чем у их беднейших наёмных рабочих. Совсем плохая ситуация с продолжением рода у научно-технических гениев. Обычно половина из них вовсе не имеет детей, а потомки случайно размножившихся вымирают за два-три поколения.
Эти данные показывают, что механизмы социального уничтожения наиболее специализированных конструкций мозга очень эффективны и давно сложились. Идеи о постоянном интеллектуальном прогрессе и развитии человечества оказались приятным вымыслом, который противоречит ожиданиям. Странная статистика скоротечного вырождения самой образованной, творческой и предприимчивой части населения полностью опровергла надежды на эффективность всеобщего просвещения и культурного развития.
Парадоксально, но в материалистическом СССР вместе с запретом евгеники были отброшены уже доказанные закономерности социогенеза. Вопреки многочисленным и достоверным данным о начале снижения рождаемости при повышении уровня образования и культуры, в Советском Союзе стремились приобщить население к всеобщему среднему и высшему образованию. Принудительно повышая уровень образования, в СССР одновременно замедляли воспроизводство населения. Эти процессы были мало заметны в стабилизированных условиях социализма из-за неравномерности развития страны и этнических традиций. В районах, где на проблемы образования по традиции не обращали особенного внимания, численность населения росла, а при создании университетов — падала. Вполне понятно, что в тех регионах, где успешно добивались культурного образования населения, рождаемость снижалась, а трудовые ресурсы приходилось завозить по лимитированным квотам.
Перенос генома в следующее поколение обычно происходит под большим или меньшим контролем со стороны социальной системы. При наличии жёсткой структуры для вступления в брак и размножения требуется некий имущественный ценз, который может проявляться в виде выкупа невесты, значительного приданого или материальных признаков социальной успешности жениха. Это те же инстинкты доминантности и тяга к размножению, что и в животном мире. Развесистые рога, яркое оперение, изящное пение, большое гнездо или сильный и специфический запах мочи оказывают аналогичное воздействие. Инстинктивное поведение животных заменяется социальными инстинктами, которые ничуть не хуже регулируют процесс размножения.
После появления дарвиновской модели естественного отбора у исследователей возник непреодолимый соблазн применить этот подход к эволюции человечества. В последней четверти XIX — начале ХХ века появилось невероятное число спекуляций и добротных исследований по этому вопросу. Многие из них были вполне заслуженно и справедливо забыты. Попытки реализации фантазий социальных дарвинистов в виде научного основания национал-социализма, коммунизма и фашизма вызвали многие европейские катастрофы. По милой традиции просвещённого человечества, безграмотное и политизированное отношение к науке привело к тому, что с родовыми водами первых социальных и расовых исследований выплеснули и ребёнка. Попробуем рассмотреть некоторые из представлений об улучшении человечества при помощи отбора нужных признаков и о препятствии вырождению.
Самым очевидным и страстным желанием всех философов, социологов и психиатров, увлекавшихся проблемами улучшения или спасения человечества, было введение искусственного отбора. Вполне понятно, что речь идёт не о мозге, а о его обладателях. Большинство мыслителей прошлого были убеждены в том, что жёсткая конкуренция, являясь инструментом естественного отбора, ведёт к прогрессу любого вида. Эта дилетантская точка зрения уже столетие назад была расхожим анекдотом. Достаточно вновь вспомнить славный эволюционный путь червей. Перейдя к кишечному паразитизму, они практически утратили нервную систему, но стали половыми гигантами с многомиллионным потомством. Эта эффективная специализация является регрессом, который исключает автономное существование взрослых плоских червей. Таким же образом и любой отбор, направленный на выявление и усиление самых лучших качеств, может с равной вероятностью приводить как к прогрессу, так и к регрессу.
Поскольку отрицательные результаты принудительного отбора не учитывались, добрейший Ф. Ницше предлагал не поддерживать особей с низкой жизнеспособностью или наследственными заболеваниями. С его точки зрения, было бы желательно вернуться к животным правилам естественного отбора. Выступая против гуманистической «добродетели», Ф. Ницше полагал, что она препятствует естественному отбору в жизни вида и очищению его от «отбросов» общества. Призывая сохранить наиболее здоровую часть населения, он считал необходимым подавлять как физически неполноценных личностей, так и проявления морального уродства. Примерно к таким же выводам пришёл и А. Шопенгауэр, который предлагал популярный рецепт оздоровления Германии: «Негодяев — на виселицу, гусынь — в монастырь». Неподходящую часть населения рекомендовалось стерилизовать, а затем и изолировать. В конечном счёте эти известные рекомендации перенесли на другие расы, расширили на ближайшие этносы и превратили в идеологию фашизма. На этом примере видно, что вполне оправданное желание остановить национальное вырождение при помощи направленного отбора моментально приводит к самоистреблению и снижению вариабельности головного мозга.
Немного наивные и категоричные высказывания Ф. Ницше и А. Шопенгауэра построены на заблуждении о неразрывном единстве эволюционных изменений человека. На самом деле мозг эволюционирует автономно, а индивидуальные особенности возникают постоянно. Следовательно, прямым истреблением любых отклонений от посредственной нормы мы только уменьшим индивидуальную изменчивость мозга и снизим вероятность появления как гениев, так и злодеев. Такова плата нашего вида за прогресс и автономную эволюцию нервной системы.
