Впервые. Записки ведущего конструктора - Ивановский Олег (читаем книги бесплатно TXT) 📗
Глеб Юрьевич доложил все рассмотренные варианты, делая упор на то, что весьма желательно было бы обойтись просто аккумуляторными батареями. Это просто и надежно.
— А на сколько суток в этом случае будет обеспечена работа?
Глеб Юрьевич ответил.
— На сколько? Нет, это в принципе не годится! Вы что, думаете, что такую задачу можно подвесить на один цикл передачи фотографий? А если помеха какая-нибудь, сбой? Да бог весть что может случиться — и прощай все? — И с раздражением: — Я удивлен вашим предложением. Я считал вас более серьезными людьми. Это совершенно безответственное предложение! А вы что смотрите? — Сергей Павлович повернул голову в мою сторону. — Вы — глаза и уши Главного конструктора! Вы ведущий конструктор или кто?
Константин Давыдович и Глеб Юрьевич стояли молча. Лица красные. Я почувствовал, что покрываюсь испариной.
— Потрудитесь этот вопрос рассмотреть заново. И посерьезнее! Удивительное легкомыслие! Мальчишки!
Главный встал из-за стола, вышел в маленькую комнатку, что была за его рабочим кабинетом. Мы не глядели друг на друга. Так зачастую бывало. Разговор как разговор, нормальный деловой разговор. Потом вдруг раз — и взрыв! Пауза затянулась. Через неплотно прикрытую дверь было видно, как Сергей Павлович подошел к маленькому столику, налил полстакана воды, вынул из кармана какую-то бумажку, развернул ее, поднес ко рту, запил. Минуты через три вышел к нам.
— Ну, что у вас еще? — тон спокойный, деловой.
— Сергей Павлович, есть еще вопрос — ориентация.
— Вы понимаете, конечно, что нужна система ориентации? Система. Какие есть предложения?
— Основные требования у нас подготовлены. Как нам кажется, они не архижесткие. Но ведь посоветоваться, вы знаете, не с кем. Были мы в лаборатории у Бориса Викторовича…
— Раушенбаха? Старый знакомый! Ну и что же, интересно, он говорит?
— Говорит, что попробовать можно. Он со своими взялся бы за это дело.
— А у Николая Александровича были?
— Нет еще. А что, он тоже мог бы?
— Конечно. Сейчас ему позвоним.
Сергей Павлович повернулся вполоборота вправо, опять снял трубку телефона:
— Николай? Здравствуй, это я. Узнал? Слушай, Коля, здесь вот наши товарищи задумали лунную станцию новую. Задачка — будь здоров. Луну-матушку облететь, сфотографировать ее обратную сторону, картинки на Землю передать. Как? По радио, конечно. Что? Ах, слышал? Ну, и что скажешь? Я хотел тебя просить посмотреть систему ориентации. Ведь такая штука тебе в масть, ну в какой-то мере, а?
Минуты три Сергей Павлович молчал, слушал.
— Знаю, что загружен, а я, думаешь, не загружен? Или у меня других дел нет? Впрочем, — он хитровато подмигнул нам, — наши говорят, что такую систему может сделать Борис Викторович… Да, да, Раушенбах, он самый. Как твое мнение?.. Ну-ну-ну: зачем же так? Зачем же обижать товарищей! Ну и что же, что мы с ним не работали? Знаешь, Николай Александрович, мне система нужна. И не в принципе, не когда-нибудь, а через полгода. Так уж не обессудь. Не хочешь или не можешь, дело твое. Буду говорить с ним. Привет.
Трубка резко легла на телефон. Главный минуту сидел в той же позе, закрыв лицо рукой. Повернулся к нам:
— Поняли? То ли он действительно перегружен сейчас, то ли не хочет — бог с ним. Настаивать, думаю, не будем. Давайте так. — Сергей Павлович повернулся к пульту, нажал одну из многочисленных кнопок на его наклонной панели, потом еще одну, поднял трубку телефонного аппарата: — Борис Ефимович? Здравствуй, Борис. Прошу тебя немедленно связаться с Константином Давыдовичем и Глебом Юрьевичем — разобраться в требованиях к системе ориентации новой АМС. Потом свяжись с Раушенбахом, знаешь такого? Его надо уговорить сделать такую систему. Что? На следующей неделе? Завтра! Все это надо сделать завтра. Времени нет, понимаешь? Времени совсем нет. Завтра жду твоего доклада. Да, завтра. В двадцать ноль-ноль. Я себе записал.
Главный толстым синим карандашом написал жирно на листке перекидного календаря: 20.00.Б.Е. — и трижды подчеркнул запись.
— А теперь не теряйте времени, идите к Борису Ефимовичу, подключайте его на всю железку. Завтра в двадцать ноль-ноль жду. Привет!
Утром Глеб Юрьевич решил собрать всех своих инженеров и прежде всего рассказать о вчерашней встрече с Сергеем Павловичем. Рассказывать было о чем. Система ориентации — раз. Время существования и связанный напрямую с этим вопрос электропитания — два. Первое — это, так сказать, просто информация, что систему возьмется делать Раушенбах. Глеб Юрьевич был в этом полностью уверен. А вот второй вопрос был более «свой». Обеспечить электропитание станции на несколько месяцев можно было, только подзаряжая аккумуляторные батареи. А каким образом? Что станет источником электричества? Двух мнений быть не могло — Солнце. Значит, на станции должны быть установлены солнечные батареи? «Луняне» с ними впрямую еще не сталкивались. Здесь их опередили «земляне».
Такие батареи впервые летали на третьем спутнике и очень надежно себя зарекомендовали. Но там было всего шесть маленьких панелек и питали они всего-навсего один небольшой передатчик. Здесь же задача была посложней. Питать нужно всю аппаратуру станции, а это прежде всего требовало существенно большей площади самих батарей. Но не только в площади дело. Солнечная батарея хорошо работает лишь тогда, когда Солнце светит прямо на нее. Отклонишь ее — тут же уменьшится ток. Повернулась батарея ребром — совсем заряда не будет. Значит, нужно все время каким-то образом ориентировать станцию на Солнце. Это выгоднее всего. А как ориентировать? Приборы для этого на полочке в магазинах не лежат. Кто возьмется за их создание? Ведь до октября-то времени кот наплакал!
Все, чем была полна голова Глеба Юрьевича со вчерашнего вечера, наполнило и головы его помощников. Раздались вздохи. Даже самый беглый взгляд на чертеж показывал, что разместить на корпусе станции солнечные батареи будет делом далеко не простым. Да и получится ли? Денек выдался не из легких. Закончился он поездкой к Раушенбаху. Она оказалась весьма результативной. Товарищи загорелись еще с первого разговора и не теряли времени даром. Вечером к тем самым двадцати ноль-ноль к Главному можно было идти не просто с докладом о согласии Раушенбаха, но и уже с конкретными предложениями.
Проработка показала, что задачи ориентации при облете Луны могут быть решены с помощью оптических и гироскопических датчиков, логических электронных устройств и управляющих положением станции реактивных микродвигателей. Все это должно при подлете к Луне по радиокоманде включиться. Гироскопические датчики, «чувствующие» угловые скорости станции — скорости ее кувыркания, выработают электрические сигналы. После преобразований в логическом электронном устройстве они станут включать и выключать миниатюрные реактивные двигатели — газовые сопла, которые будут успокаивать станцию. А затем ее, успокоенную, надо повернуть определенным боком к Луне. Если при подлете к Луне станция будет находиться примерно на прямой линии, соединяющей Солнце и Луну и при этом объективы фотоаппаратов будут смотреть на Луну, то Солнце станет светить ей точно в «затылок». Значит, «глаза», ведающие поиском Солнца, должны быть расположены на станции не там, где объективы фотоаппаратов, а с другой стороны.
Солнечные датчики должны быть такими, чтобы при точном направлении на Солнце электрические сигналы от них не шли, но достаточно было бы Солнцу уйти из «поля зрения» датчиков, как сигналы возобновились бы и командовали работой реактивных сопел. Есть Солнце в «поле зрения» — нет сигнала, молчат сопла; пропало Солнце (станция немного повернулась) — сразу же появился сигнал и то или другое сопло поворачивает станцию до тех пор, пока Солнце не войдет в «поле зрения» датчика.
А на противоположном днище станции, за большим иллюминатором (о нем еще речь впереди), рядом с объективами фотоаппаратов будут стоять лунные датчики. Их задача — «поймав» Луну, не только цепко «удерживать» ее, но и одновременно дать команду на фотографирование. Естественно, что лунные датчики должны быть намного чувствительнее солнечных. Ну, а как помирить те и другие, если их «решение» не будет согласованным? А ведь это может случиться. Пока станция будет снимать Луну, пройдет, как было подсчитано, 40 минут. За это время ее положение по отношению к Луне и к Солнцу изменится. Естественно, для того чтобы не было «разногласий», надо ввести «единоналичие». Так и было предусмотрено. При включении лунных датчиков солнечные выключались.
