Дорога на космодром - Голованов Ярослав (бесплатные серии книг txt) 📗
Не только сами ракеты, их производство и применение волнуют его. По характеру мышления Константинов стратег. Кажется, посадили тебя делать ракеты, ну и делай себе на здоровье, благо это тебе нравится. А он думает о реорганизации армии, мечтает о ракетных войсках (которые появятся только через сто лет), пишет: «Нам кажется, что выгоднее организовать из ракетчиков самостоятельное оружие, одаренное особенными качествами, которое зависело бы от главноначальствующего подобно тому, как подчиняется ему каждое из отдельных оружий, составляющих различные рода войск». Отличительные черты работ Константинова – широта кругозора, охват темы целиком, осмысление предназначения ракетного оружия сегодня и в будущем.
Созданная в 1844 году электробаллистическая установка К. И. Константинова позволяла определить скорость артиллерийского снаряда в любой точке его траектории и помогала выбрать наиболее оптимальную форму и вес снаряда. На основе этого прибора К. И. Константинов сконструировал в 1847 году так называемый «ракетный баллистический маятник», позволивший обнаружить закон изменения движущейся силы ракеты в полете.
Константинов еще только готовился к поступлению в Михайловское училище, когда Засядко конструировал свои ракеты, а Шильдер громил турок на Дунае. Их неоспоримые успехи в соединении с его молодостью, казалось бы, могли породить лишь слепое восхищение, стремление к подражанию – в лучшем случае. Он действительно восхищался победами ракетной роты, но восхищение это не убивало в нем разумного критического настроя. Ракеты были оружием кустарным, изготовлялись вручную, на глазок и уже поэтому не были одинаковыми: каждая хоть и немного отличалась от другой. Технология изготовления – вот причина разброса по дальности и кучности стрельбы, здесь корни всех скрытых пороков нового оружия. Требовалось, как он писал, создать «математическую теорию конструкции и стрельбы ракет». Теория требовала практической проверки, и Константинов стал первым в мире инженером, который понял, что качество ракеты нуждается в объективной научной оценке. Он ясно формулировал свое научно-техническое кредо: «Секрет приготовления боевых ракет заключается прежде всего в овладении способами фабрикации, производящими идентичные результаты, и это не только относительно физических и химических свойств материалов, из коих сделаны эти части, и, наконец, в удобстве производить многочисленные испытания при текущей фабрикации, без потери времени, по мере представляющейся в том надобности».
О чем говорит Константин Иванович? О создании научно-исследовательского центра с хорошей производственной базой – ведь так это теперь называется. «Способы фабрикации» не дают ему покоя. Он критически переосмысливает все существующие технологические процессы – это трудно: глаз привыкает, вроде бы все нормально. Вот бочки, в которых готовят пороховую смесь. Помогая перемешиванию, бочки стоя вращаются. Но ведь удельный вес веществ, из которых состоит пороховая смесь, различен. Значит, при вращении более тяжелые частицы центробежная сила отгонит к стенке, а более легкие окажутся в центре. Значит, сколько ни перемешивай, однородной смеси, «производящей идентичные результаты», не получится. Проверить. Так и есть, – состав пороха разный, стало быть, и в ракетах, которые набивают порохом из этих бочек, он тоже разный. Так что же удивляться тому, что ракеты эти по-разному летают?
Это только один пример, может быть, самый простой. Установил вращающиеся бочки лежа – и однородность смеси повысилась.
Константинов понимает: качество складывается по крупинкам, его определяет множество факторов. Нельзя перевооружить армию, не перевооружив производство. Он устанавливает новые обрезные станки, сверлильные машины, пуансоны для пробоя отверстий под заклепки, (заказывает французской фирме Фарко мощные гидравлические прессы для набивки, ракет. И на станине этих прессов выступают отлитые буквы: «Systeme de general Konstantinoff» – «Система генерала Константинова». В лаборатории появляются невиданные инструменты: лекала, проймы, шаблоны. Просто не узнать теперь «ракетное заведение». Даже в официальном донесении, сама форма которого осуждает восторженные эмоции, слышится ликующая нотка: «С вступлением в 1850 году в командование ракетным заведением полковника Константинова, офицера, одаренного отличными способностями и обширными познаниями, ракетное делопроизводство сделало у нас замечательные успехи».
Но ведь для того, чтобы появилось такое донесение, требовалось доказать, что труды его не пустые, что успехи действительно замечательны.
Впервые в мире Константинов строит то, что называется теперь ракетным испытательным стендом, конструирует баллистический маятник – специальный прибор, измеряющий реактивную тягу установленной на нем ракеты. Пусть в опыте не соблюдаются действительные условия полета – это он понимает. Требуются поправочные коэффициенты.
Но важно, что прибор «доставил нам многие указания, относящиеся до влияния соразмерности составных частей ракетного состава, внутренних размеров ракетной пустоты, числа и размеров очков – на порождение движущей силы и образа ее действия».
Испытания ведутся широким фронтом. Едва став во главе ракетного заведения, Константин Иванович уже к началу 1851 года провел анализ 120 ракетных систем, определил наилучшие рецепты пороховых смесей, исследовал процессы истечения газов из ракетной камеры.
Можно условно разбить научно-исследовательские работы Константинова на этапы, но только условно, потому что, в принципе, он их никогда не прекращал. Его интересовало все до ракет относящееся. Например, стабилизация ракет в полете, – когда он интересовался этой темой? Всегда. Вновь и вновь к ней возвращался, изучал влияние ветра, придумывал разные конструктивные ухищрения, критически разбирал идею вращения ракеты в полете за счет истечения части пороховых газов через специальные сопла, раньше других понял и объяснил, что идея имеет большие изъяны, очень ясно и точно объяснил: «При всех этих способах, тщательным исследованием предмета можно убедиться, что вращательное движение ракеты около оси… поглощает… часть движущей силы; этим уменьшается действие движущей силы по направлению полета, а поэтому скорость…»
Любил наблюдать полет ракет. И в эффектном этом зрелище отыскивал его взгляд то, что пряталось от других. Он подметил, что полет ракеты отличен от движения обычного снаряда. Снаряды летели, словно привязанные к невидимому пунктиру траектории, ракеты были свободнее. Увы, свободнее, поскольку эта свобода и мешала точности стрельбы. Отчего так? Вес снаряда в полете неизменен, вес ракеты ежесекундно меняется: порох горит, газы истекают. И в зависимости от того, как он горит, где, по какой поверхности, метается положение центра тяжести всей ракеты. В снаряде же центр тяжести всегда на одном месте, – оттого и устойчив его полет. Значит, прицельность – характеристика чисто внешняя, связана с тем, как организован чисто внутренний процесс горения пороха в ракете. Так Константин Иванович вплотную подошел к теории движения тела переменной массы, созданной замечательным русским ученым Иваном Всеволодовичем Мещерским через 26 лет после смерти Константинова.
В середине XIX века Константинов доказывал, что ракеты не целесообразно приметать там, где скорости невелики, что как двигатель для саней, лодок и экипажей ракета бесперспективна. Подумать только, в эту истину уверовали лишь в начале 30-х годов нашего века, после бездны затраченных средств и трудов!
Практика опережала теорию, умели больше, чем понимали, и все-таки ни одно свое наблюдение или открытие не торопился Константин Иванович поскорее «внедрить», хоть подчас уверен был совершенно, что прав. Правоту должен был подтвердить опыт – это закон. Все изменения в чертежах «делались с самой крайней осторожностью и ни одно изменение в фабрикации или в самой конструкции ракет не вводилось, как бы оно ни было незначительно, без должных опытов».
