Мы просили у вечности рай (СИ) - Вайт Виктория (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt, fb2) 📗
— Альби. — Запомнив мое имя, произносит его. — Что с тобой? — Распахиваю глаза, смотря за спину девушки. Отыскиваю взглядом охранника, и, понимая, что он стоит в метрах четырех от нас, начинаю смело говорить.
— Сури, помоги мне. Пожалуйста. — Сжимаю ее руки, пристально смотря в глаза. Напрягаюсь до предела, продолжая слышать американскую речь. Уверена, в мире еще остались люди способные откликнуться и помочь. Возможно, эти парни именно такие.
— Что ты задумала? — Шепотом. Хочет оглянуться, но я не позволяю ей этого сделать, чтобы не привлечь к нам излишнее внимание охранника.
— Неважно. Отвлеки охранника, прошу тебя. — Еще сильнее сжимаю хрупкие руки, слегка их встряхивая. Сури одобрительно кивает головой, поднимаясь. Забирает мое ведро, и разворачиваясь идет в сторону колодца. Слышу, как она разговаривает с охранником, говоря ему, что мне стало плохо, и она наберет воды за двоих. Еще что-то произносит, но я больше не обращаю на их диалог никакого внимания. Осторожно поднимаюсь с камня, оглядываясь по сторонам. Ни теряя, ни секунды, разворачиваюсь, бегом направляясь в строну черного джипа, где стоит уже один парень. Мысленно подбирая важные слова, которые мне быстро нужно ему сказать. Возможно, очередная попытка спасения с треском провалится, но я должна рискнуть. Тяжело вздыхаю, почти подходя к парню. Слыша посторонние шаги, он оборачивается, начиная рассматривать меня с ног до головы. Плевать, что сейчас я похожа на нищую оборванку. Это не главное. Красивый молодой парень. Кофейные глаза смотрят на меня растеряно. Не церемонясь нагло, хватаю парня за руку, отводя чуть в сторону. Так, чтобы мы укрылись от посторонних глаз.
— Нужна ваша помощь. — Уверенно и достаточно громко. Парень шокировано продолжает смотреть, осознавая, что я говорю на чистом английском, и не являюсь арабской девушкой. — Меня зовут Клео Верано. — Дрожащим голосом. Беру парня за руку, впиваясь пальцами. — Найдите моего брата Николаса Верано. Он известный бизнесмен в Лас-Вегасе. — Оборачиваясь, вижу Зураб, которая спускается с крыльца. — Сообщите ему мое местоположение. — Последняя фраза, которую могу произнести. Отшатываюсь от парня, понимая, что Зураб заметила меня. Делаю несколько шагов задом, едва не падая.
— Тебе удерживают в плену? — Парень спрашивает громким голосом, но я не могу ответить ему, еще больше накалив обстановку. Мимолетно киваю головой, и разворачиваясь бегу в сторону дома. Зураб стремительно идет навстречу, и когда мы встречаемся, на ходу хватает меня за волосы.
— Мерзкая сучка. — До боли скручивает мои волосы на затылке, волоком таща внутрь дома. Спотыкаюсь, не успевая. Зураб затаскивает меня в небольшую комнату, и резко разворачивая, отпускает. Замахивается, снова ударяет по лицу. — О чем ты разговаривала с американцем? — Начинает гневно орать в полный голос. Толкает с такой силой, что ноги подкашиваются, и я падаю на пол, обнимая свой живот. — Хочешь, чтобы я отрезала твой поганый язык. Знаешь, — наступает на меня, глаза прищуривая, — а я так и сделаю. Молчаливая жена дороже золота. — Усмехается, наклоняясь надо мной. Начинает бить по лицу и пинать ногами. Закрываю живот от ударов. Ничего не отвечаю, надеясь, что она оставит в покое. Все, что я хотела, сделала. И будь, что будет. — Не будем ждать. Послезавтра отправишься в новый дом, и будешь служить во имя Халифат. Ублажать мужей, которые будут рады новому телу. — Ехидно смеется, радуясь тому, что делает со мной. Назад отходит, оставляя меня неподвижно лежать на полу. Разворачивается, направляясь к выходу из дома, но в дверном проеме останавливается, и, оборачиваясь, произносит последнюю фразу. — Возможно, там родишь своего выродка, если он выживет после того, что с тобой сделают. — Выходит во двор, громко хлопая дверьми. Оставляя меня в полном одиночестве. Наедине с мыслями, которых чертовски много. Боли больше нет. Есть желание выжить и спасти своего ребенка. Любой ценой.
Глава 40
Клео.
Наши мысли — это вся наша жизнь. Порой мы не придаем этому значения. Стараемся избегать их, считая, что личность обуславливают поступки. Но я искренне не понимала, что же такого грешного совершила в жизни. За что сейчас расплачиваюсь, стойко принимая все удары судьбы. Прошло двое суток, но Зураб так и не выполнила своих угроз. Я все еще оставалась жить и работать в этом поселении, веря только в лучшее. Надеясь, что американец фотограф окажется добрым и честным человеком. Он обязательно найдет Николаса, и расскажет все, что я просила. Мысленно отсчитывала секунды, ожидая, что в скором времени все измениться. Я окажусь дома. В кругу семьи, которая наверно уже не рассчитывает меня найти. Даже не ради себя. Ради малыша, который совсем скоро должен появиться на свет. Не могу допустить, чтобы это произошло здесь. Худшей участи вообще сложно представить. Едва задумываясь об этом, волна холодной дрожи прокатывалась по телу. Опасалась Зураб, стараясь не попадаться ей на глаза. Казалось, в этой девушке живут два разных человека. Две личности, которые являются полными противоположностями друг другу. Оказавшись в этом месте, я четко поняла, что абсолютно не умею разбираться в людях. Наверно потому, что большую часть своей жизни, провела под опекой отца, практически лишенная человеческого общения с окружающими людьми. Это была его самая большая ошибка в моем воспитании. Как бы я хотела, чтобы сейчас все было по-другому. Но, увы, реальность жестока. И сейчас она во всей красе показывает мне всю грязь существующего мира. О которой я даже подозревать не могла. Время то замирало, то неслось, как бешеное. Отчаяние давно затмилось чем-то безразличным и серым. Молила лишь об одном. Чтобы с сыном все было хорошо. На мгновение глаза прикрываю, вспоминая мерзкую старуху, которая подошла ко мне минувшим днем. Мы с Сури чистили овощи на кухне, пытаясь пообщаться шепотом. Чтобы не привлекать к себе внимание охраны, которая то и дело ходила по периметру всего большого дома. Я так и не понимала, кому он принадлежал. Кто был хозяином этого поселения. Старуха. С проказами и жуткими шрамами на лице. В черном изношенном платье, которое напоминало половую тряпку. Она схватила меня за руку и зловеще начала что-то говорить на непонятном языке. Наверняка один из местных диалектов, которые не очень был похож на арабский язык. Сказать честно, я вообще не знала, где находилась. Она трясла меня с такой силой, что внутри все содрогалось. Отпустив одну руку, она начала давить пальцами на живот, что-то мерзко приговаривая. Леденящий пот моментально выступил на коже. Сури схватив бабку за плечи, громко выругалась и прогнала. Взгляд опустила, боясь, что я смогу что-то понять. Немного успокоившись, я попыталась разузнать у Сури, что говорила эта женщина. Сначала милая девушка не хотела говорить правды, но под моим напором сдалась.
— Ребенок не твой. — С болью в голосе. Не решаясь поднять свои потускневшие глаза. — Альби, у него мать другая. Ждет она своего сына. Давно ждет. Не судьба тебе быть рядом с сыном. Ты родишь, а она воспитает. — Каждое слово звенящим эхом проносилось в голове. Впивалось в сознание, как старая поржавевшая игла. Оставляя отравленную рану, которая никогда не заживет. Слушая Сури, я видела перед собой образ Амани. Ее обезображенный змеиный взгляд. Ехидную улыбку, которая не являлась маской. Была истиной сущностью этой сучьей женщины. Гнилой и озлобленной на весь мир. Но я не верила ни одному слову. Отказывала верить, зная, что этот малыш только мой. Мой и Эмира. Наш сын, который никогда не станет чужим ребенком. Находясь здесь взаперти, я дала ему имя. Ильяс. Мое маленькое чудо, которое изменит всю жизнь. Только к лучшему.
Едва вспоминая меня, начинало колотить от этих слов. Наизнанку выворачивало, зная, что сейчас я чертовски беспомощна. В одиночку пытаюсь противостоять всему миру, который каждый день против меня. От обиды и боли выть хотелось. Еле сдерживала себя в руках, чтобы не сорваться и не впасть в отчаяние. Прикладывая руки к животу, моментально ощущаю игривые движение своего малыша. В последнее время я стала замечать, что он чутко ощущает перемены в моем настроении, и успокаивается только тогда, когда я начинаю с ним разговаривать. Редко удавалось остаться в одиночестве, чтобы просто побыть наедине с ним. Все время до самой полуночи нас с Сури нагружали работой, не позволяя идти отдыхать, пока мы ее не закончим. От усталости спина ломила, и я все чаще не ощущала собственного тела. Мышцы немели. Едва добираясь до спального места, погружалась в сон, позволяя тьме утащить в свои недра. Если бы не ребенок, наверно я бы уговаривала ее оставить меня там навсегда.
