Страсть искажает все (СИ) - Михалина Юлия (читать книги полностью .txt) 📗
Тяжело вздохнув, Чернышевский, отстраненно глядя перед собой, ступил внутрь небольшой камеры, обустроенной для одного человека.
Без особых изысков. Такие же голые стены, как и в общей. Такая же шконка со скрипучей сеткой; тонкое одеяло, не особо согревающее холодными февральскими ночами; обшарпанная тумбочка; огражденное решеткой грязное окно. Но если приглядеться, можно найти множество отличий: маленький телевизор на подоконнике; полка со старыми книгами над тумбой; чайник и что особенно актуально ныне — обогреватель. Одним словом — индивидуалка. Та самая, куда сажали лишь привилегированных заключенных. Хотя тот, к кому привели Олега, в другой вряд ли сидел.
Хозяин камеры, вальяжно расположившись на кровати, с любопытством уставился на вошедшего, но своего занятия, тасовки колоды карт, не прекратил. Всем видом показывая статус и важность.
Это был представительного вида мужчина, возраст которого сложно определить из-за смольной черноты волос и бороды, почти не тронутых сединой, и кавказских черт лица. Но навскидку лет пятьдесят, не меньше.
Рассматривая оппонента, Чернышевский услышал, как сопровождающий вошел следом, дверь за спиной со скрипом закрылась. Перед ним приземлился старый деревянный табурет с облезшей зеленой краской.
Игнорируя предложение присесть, Олег вопросительно вздернул брови, не сводя глаз с кавказца. Устраивать здесь откровенные беседы было наименьшим из желаний. Чем вызван интерес к его персоне самим положенцем зоны [21] догадывался. После случившегося пару дней назад, только ленивый не обсуждал как Чернышевский лихо уделал главного быка Волка. Но что хотят в связи с этим мало представлял.
— Вот он ты какой. — Лениво заговорил авторитет. — Не прошло и месяца, как на зоне, а о тебе все говорят. — Рассматривая карты. — Хорошо справился с бойцом Волка. Но этим обрел очень сильного и серьезного врага в его лице.
— Я не специально. — Сквозь зубы процедил Олег.
— Верю. — Фыркнул мужчина, поддаваясь вперед. — Но это не поможет. Лучше скажи, как тебя такого занесло на зону?
— От суммы и от тюрьмы не зарекайся. — Безразлично отмахнулся Чернышевский.
— Разумно. — Усмехнулся кавказец. Резко спустив ноги на пол, в лоб спросил. — Ты знаешь кто я?
— Догадываюсь. — Бросив через плечо беглый взгляд на того, что моложе.
— Я Туз. — Коротко представился кавказец. Кивнув на другого мужчину, пояснил: — А это Тузик, мой поверенный.
Олег ухмыльнулся. Надо же додуматься до такого прозвища. Созвучно, но нелепо. Хотя, если этот Тузик на побегушках у Туза, вполне логично.
Кто такой Туз Чернышевский за время пребывания в тюрьме наслышан прекрасно. Положенец. Смотрящий зоны и общака [22]. Настоящий вор в законе. Авторитет, которого уважали и боялись не только осужденные, но и администрация. Именно отсюда все привилегии: личная камера и безнаказанность за любой проступок.
Тузика впервые увидел несколько дней назад. Кажется, именно он пытался подтолкнуть в драке с Кроном, не позволяя отступить. А на утро помог дойти до медпункта, когда Олег едва не потерял сознание от значительной утраты крови и не оказанной вовремя медицинской помощи после отвертки.
Тогда мало что соображая, Чернышевский лишь запомнил, как Тузик навешал врачу лапши, что раненый ночью неудачно упал со шконки и напоролся на торчащий гвоздь. Естественно, проверять правдивость версии никто не стал, а Олегу это было на руку. Не хотелось еще и по такому поводу встревать в очередные разборки, в бессмысленных попытках доказать правоту. Но тогда подумать не мог, что случайный спаситель столь тесно связан с авторитетом, а нелепое приключение завершится личной встречей. Учитывая вероятность, что данная встреча способна обернуться чем угодно.
— Тебя как кличут? — Спустя минутную паузу, уточнил Туз.
— Олег я. — Нехотя представился мужчина.
— А прозвище? — Удивился кавказец. — Неужто за эти недели тебе не дали прозвища? Тут по имени никого не зовут.
— Мусорок у него погоняло. — Вмешался Тузик, освобождая от обязанности изворачиваться.
— Как-то не очень звучит, тебе не кажется? — Прокручивая в руке колоду, хмыкнул положенец.
— Сомневаюсь, что тут кого-то интересует мое мнение. К тому же я действительно мусор. — Безразлично глядя сквозь Туза. — Что оказался по другую сторону закона, сути не меняет.
— Идейный, да? — Предположил Туз. — Справедливость, значит, любишь? Как тогда в криминал влез? Человека убил. Куда подевалась вся праведность?
— Понятие справедливости для каждого свое. Иногда даже закон очень далек от него.
— Значит, действительно, убил человека? — Допрашивался авторитет.
— Подставили. — Односложно признался Чернышевский.
— Вот как. — Мысленно что-то для себя подметив, смотрящий предложил: — Садись, сыграем в картишки. Расскажешь, как было.
‑ Не играю в азартные игры. — Отмахнулся Олег. — А что было, то было. Нечего рассказывать.
— Как знаешь. — Укладываясь на кровать. — Только тебе будет очень трудно. Боюсь, я здесь надолго не задержусь. Тогда Волк всю зону подомнет под себя, он давно метит на мое место. Я все тебе сказал. Теперь сам решай, как быть.
На мгновение Чернышевский задумался. Перспектива в любом случае вырисовывалась не самая удачная. Ничего хорошего после драки и нежелания подчиняться Волку его не ждет. А Туз еще хоть как-то удерживал власть в своих руках, не давая окончательному произволу заполонить зону.
Призадумавшись, Олег опустился на табурет, готовый к откровенному разговору. Какая разница, что с авторитетным вором. В свое время правоохранительная система ему не сильно помогла.
— Расскажи мне как было. — Устраиваясь поудобнее, попросил кавказец.
Тузик так же присел на стул позади Олега, намеренный слушать. И Чернышевский начал свой рассказ.
Впервые за долгое время признаваясь во всем без утайки. Как узнал, что Павел связался с преступниками. Как с помощью Шторма начал копать. Как вышел на имя Сизого. Как обнаружил чертову записку у Ритки дома. Как их обнаружили бандиты. Как его подстрелили и вместо того, чтобы помочь, попросту упекли за решетку.
Олег не знал наверняка, но почему-то искренне полагал, что может доверять Тузу. Возможно, что-то было в его взгляде внушающее доверие. Возможно, подкупил заинтересованностью и что за время рассказа ни разу не перебил, периодически сокрушенно качая головой.
Кто знает, может, потом Чернышевский и пожалеет о своей откровенности. Одно точно — хуже в любом случае не будет.
— Да, лихо тебя взяли в оборот. — Подытожил Туз, когда мужчина замолчал. — Слыхал, Тузик?
— Слыхал. — Поддакнул тот, протягивая Олегу алюминиевую кружку с чаем.
— Ой, заигрался Сизый, совсем заигрался. — Осуждающе встряхнул головой авторитет, снова спустив ноги со шконки. — Теперь понятно, откуда столько внимания к тебе со стороны Волка. Чую неспроста это. Колюниных рук дело.
— При чём здесь Волк? — Пригубив сладкий крепкий чай, Чернышевский невольно поморщился.
Настоящий чифир. Наверное, он никогда не привыкнет к такому, традиционному для зоны, напитку.
— Волк работает под началом Сизого. — Кавказец потянулся за своей кружкой с кипятком. — Поэтому не удивлюсь, если с воли кое-кто дал указку сделать так, чтобы ты там больше не появился.
— Я почему-то не удивлен. — Нервно хохотнул Олег, тут же поморщившись от неприятной боли в груди.
Ранение отверткой еще напоминало о себе. Лишний раз подтверждая правоту слов Туза. Неспроста всё, совсем неспроста.
— Но ты не бойся. — Положенец внимательно изучал Чернышевского. — Пока я здесь помогу, не посмотрю, что ты мент. Вижу, ты парень, который в первую очередь поступит по понятиям, а не как прикажут другие. Таких людей на зоне мало. Все привыкли подчиняться. Не мне, так Волку. Я ладно, свое положение заслужил, унижать и вынуждать идти против правил никогда не стану, а Волк ничего не постыдится.
