Замри, умри, воскресни - Кайз Мэриан (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
Продажи книги Лили Райт пошли немного в гору, но этого явно недостаточно. Она поднялась со сто шестьдесят восьмого на девяносто четвертое место, за неделю разошлись жалкие 1743 экземпляра. Учитывая, что все железнодорожные станции в стране были обклеены рекламными плакатами «Кристальных людей», хорошим результатом это не назовешь.
Издательство было в шоке. Первоначальный тираж в твердой обложке составил сто тысяч, а предполагались еще многочисленные допечатки, но сейчас уже можно было начинать подсчитывать убытки.
На третьей неделе после выхода книги она поднялась на сорок второе место, но радость оказалась преждевременной, поскольку еще через неделю ее рейтинг упал до пятьдесят девятого.
Жожо продолжала давить на издательство, чтобы прибавили в рекламе и еще раз сбросили цену. Патрик Пилкингтон-Смит согласился, но это-то и пугало. Уступчивость означала, что дела действительно плохи.
Потом «Книжные известия» напечатали язвительную заметку, и хотя в «Докин Эмери» продолжали твердить, что еще рано делать выводы и продажи подрастут ближе к Рождеству, Жожо знала, что в глубине души оптимизма уже никто не испытывает.
Что ее действительно выводило из равновесия, так это то, что издательство крутило с новым контрактом для Лили. Никто прямо не говорил, что контракта не будет, но Таня все тянула, отговаривалась, что начальство хочет сначала прочесть новую книгу, а тогда уже принимать решение. Сначала Жожо думала, что предъявление новой книги — чистая формальность, но теперь игра издательства стала понятна: оно перестраховывается, хочет сначала посмотреть, как пойдут дела с нынешней книгой, а уж потом решать, представляет собой Лили Райт доходное вложение или ее пора списывать в утиль.
А пока бедняжка Лили таскается по всей стране и проводит встречи с читателями, одна неудачнее другой. Каждый день ей звонит то сама Лили, то Антон и жалобно спрашивает: «Есть какие-нибудь новости? Как там с новым контрактом?»
Они были в ужасе от того, что издательство затягивает переговоры, но ситуация настолько деликатная, что подстегивать Жожо не хотела.
Несколько раз она их успокаивала: «Таня обещает, что решение будет к концу недели». Но наступал конец недели, Таня не звонила — и так уже месяц, одни обещания.
Жожо было очень, очень жаль Лили. Никому не позавидуешь, когда проваливается книжка, на которую возлагалось столько надежд, но в данном случае это могло иметь самые серьезные последствия для всей карьеры Лили. Когда весной она советовала Лили подождать с заключением нового контракта, то сильно рисковала. Теперь было ясно, что она недооценила степень этого риска: после провала «Людей» «Докин Эмери» вообще не будет заключать контракт с Лили Райт. И никакое другое издательство тоже.
Вторник, вторая половина дня. Конец ноября
— Таня Тил на первой линии.
— Отвечу!
Вот он, главный звонок, сразу поняла Жожо. Сейчас решится дальнейшая судьба Лили Райт.
— Привет, Таня.
— Прости, Жожо, но с Лили Райт ничего не получится.
— Погоди, погоди…
— Мы решили не возобновлять договор.
— Таня, ты шутишь! Ты ведь читала ее книгу, ты знаешь, что это отличный роман…
— Жожо, сейчас я скажу то, что у всех на уме: «Ми-ми» было единичным попаданием. Можно сказать, случайным. Симпатии читателей не на стороне писательницы Лили Райт, а на стороне «Мими». У нас давно не было такого провала, как с «Кристальными людьми».
— Хорошо, хорошо, продажи в твердой обложке идут неважно, но ты разве не понимаешь, что это значит? — Жожо усилием воли заставила себя держаться бодрячком. — Это значит, что в мягкой обложке тираж улетит в одночасье! Как было и с «Мими»! Думаю, мы поспешили издавать ее в твердой обложке. Сначала писателю надо сформировать круг поклонников, тогда и издания подороже уйдут наверняка. Еще пара романов — вот тогда ее книги пойдут на ура и в твердых обложках.
Таня молчала. Опыта и ума ей не занимать. И на нее уже обрушилось столько начальственного гнева, что теперь ее не поколебать.
— Я считаю, что книга Лили продается очень даже хорошо, — не унималась Жожо.
— Если Лили Райт захочет написать еще одну «Ми-ми», я ее с удовольствием издам, — твердо сказала Таня. — В противном случае ничего у нас не получится. Прости, Жожо, мне очень жаль.
Несмотря на всю досаду, Жожо ее поняла. На Таню сейчас небось все издательство собак спускает. Она приняла в производство книгу, расхвалила ее всему начальству как лучшую книгу года, а та возьми да и лопни, как мыльный пузырь. Тане уже случалось получать удары судьбы. Что ж удивляться, что она осторожничает.
— Лили Райт идет нарасхват, — гнула свое Жожо. — Если вы не хотите больше с ней работать, от желающих отбоя не будет.
— Понятно. Желаю вам успеха.
— Пеняйте на себя, — объявила Жожо, положила трубку и погрузилась в мрачные размышления. Нарасхват, куда уж там! Если так и дальше пойдет, Лили Райт впору будет колокольчик на шею вешать, чтоб не потерялась.
Она закрыла лицо руками. Вот чертовщина! Теперь самое трудное — надо сообщить Лили. Жожо вздохнула и снова взялась за телефон. Нечего тянуть.
— Лили, есть новости из «Докин Эмери» относительно нового договора. — И очень быстро, чтобы Лили не слишком обнадеживалась, уточнила: — Мне очень жаль, но новости плохие.
— Плохие?
— Они не хотят покупать вашу следующую книгу.
— Я могу написать другую.
— Они возобновят контракт, только если это будет продолжение «Мими». Мне очень, очень жаль, Лили, — искренне сокрушалась Жожо.
После небольшой паузы Лили ответила:
— Ничего страшного. Правда, Жожо, ничего страшного.
В этом была вся Лили: слишком добрая душа, чтобы возмущаться и упрекать.
— Это я виновата, что мы с вами еще в мае не подписали договор с издательством. — «Когда они еще были в вас заинтересованы», — хотела она добавить.
— Не нужно себя корить. Никто меня ждать не заставлял, — возразила Лили. — Я сама так решила. Вместе с Антоном. Один вопрос: есть хоть какая-то надежда, что «Кристальные люди» выровняются?
— Еще не все рекламные ролики прошли.
— Может быть, если в последний момент книга пойдет, они передумают? Или другое издательство заинтересуется…
— Вот умница. Так держать!
Жожо, совершенно убитая, положила трубку. Передавать плохие новости — такая же часть профессии, как сообщать хорошие, но она давно не чувствовала себя так скверно. Бедняжка Лили!
Если же подойти к ситуации с эгоистической позиции, то время не самое удачное для провалов. Она редко совершала ошибки, а когда такое случалось, тяжело переживала. Но сейчас, когда на горизонте маячат выборы в партнеры, отголоски крупной неудачи ей и вовсе ни к чему. Ее позиция как главной добытчицы фирмы от этого не поколебалась, но золото на короне немного поблекло.
Следующее утро
Жожо открыла в Интернете список бестселлеров. Она набирала адрес, скрестив пальцы, и молилась, чтобы в последний момент дело поправилось. Чудеса случаются — хотя в данном случае на чудо стал бы надеяться лишь глупец.
Она вела курсор все ниже, ниже и ниже… Потом остановилась.
— Ну? — спросил Мэнни. Он тоже держал пальцы скрещенными.
Жожо вздохнула.
— Камнем вниз.
Зазвонил ее телефон. Жожо догадалась: это Патрик Пилкингтон-Смит.
— Мы прекращаем рекламу Лили Райт. Хватит бросать деньги на ветер.
— Конец? Зря. Перед Рождеством было бы не худо поднажать, это могло бы изменить расклад.
Он недоверчиво фыркнул.
— Ты никогда не сдаешься, да, Жожо?
— Говорю, что думаю.
Патрик промолчал. В издательском деле он был намного дольше Жожо. Сделать вид, что все в порядке, — еще не значит выправить положение. Свидетельством тому — гигантская брешь в рекламном бюджете.
Глубоко подавленная, Жожо положила трубку. Она тоже не верила в чудо.
ДЖЕММА
Знаете, написать книгу не так просто, как кажется. Сначала мой редактор (мне нравится это сочетание: «мой редактор») заставила меня переписать огромные куски, чтобы сделать Иззи «теплее», а Эммета — «более человечным и не таким ходульным» — вот нахальство! Потом, когда я все это исполнила, чтобы угодить «моему редактору», — а времени на это ушла целая уйма, весь август и почти весь сентябрь, — какой-то еще редактор (уже не «мой редактор») изучил рукопись и прислал мне восемь миллионов вопросов: Что такое «хомут»? (Это — про воротник.) «Мармосет» — реальный ресторан или вымышленный? Откуда у меня разрешение цитировать Джорджа Майкла (в смысле — «Папа — перекати-поле»)? Да еще и перефразировать?
