Просто друзья (СИ) - "PaperDoll" (читать книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Всё это были глупости. И я думал об этом, сбегая с уроков в который раз, рискнув прибегнуть к тому, чтобы перелезть через окно в мужском туалете, где оставил по себе лишь въедающейся под кожу запах сигарет. Я брел домой медленно, нежась в тепле ранней весны, что была моим любимым временем года. С улицы исчез дурацкий снег. Единственным напоминанием о нем остались лужи и грязь. И я вдыхал полную грудь свежего воздуха, намереваясь заполнить им легкие, забывшие о том, что им предназначалось помогать дышать, что я, кажется, разучился делать.
Оказавшись дома, я, не истрачивая времени на переодевание, уселся за написание дурацкой истории, конец которой был настолько близок, что Нэнси скоро должна была умереть. И всё ещё я не чувствовал упокоения, пока на уме была одна лишь Джо, бесстыдно дразнящая своей непредсказуемостью. И я пытался оттолкнуть её от себя, погрузившись целиком в историю, которая всё больше походила на выдумку по мере того, как память стирала рамки пережитого настоящего, где я представлял себя лишь как безвольного персонажа, подчиняющегося моей изменчивой воли. И я старался проникать в самые потайные места своего сознания, вытаскивая из тени воспоминания, что с такой тщательностью там же и прятал.
Казалось, оставалось немного. Я уже видел конец. Оставалось лишь дойти до линии горизонта, чтобы за ней увидеть его бесконечность. Я намеревался оборвать всё на убийстве девочки, оставив губительные последствия её смерти при себе. Выставлял себя трусом, пряча, как сильно всё же свалила меня с ног гибель Нэнси. Решил утаить, как выпал на время из жизни, справлялся с паническими атаками, страхом и агрессией, был не способен к социализации и проникся паранойей настолько, что решился встретиться с убийцей один на один. Это всё были последствия. Я же сосредоточился на причинах и, наверное, больше того — предупредительных знаках, истолкованных детским умом, как несуразная глупость.
Болели глаза, из головы, казалось, уже шел пар. Так интенсивно мозги не привыкли работать. Я поставил заключительную точку, когда за окном уже была темнота. Мама звала к ужину, и я с внутренним облегчением поднялся наконец-то с неудобного стула. Разговор с Дженной избавил меня своего давления, когда получилось закончить кое-что более важное, что сосредотачивало моё внимание не меньше, чем мысли о Джо.
— Ты не выходил из комнаты с тех пор, как пришел. Чем был занят? — спросила мама, как только я уселся за стол. Она положила передо мной кусок любимого пастушьего пирога, и только тогда я понял, как сильно проголодался.
— Дел, он ведь уже взрослый парень, — отец подмигнул, когда его похабная шутка выдалась мне неудачной и вынуждала лишь раздраженно закатить глаза. Маму же это заставило стиха засмеяться. Это было неловко. Полагаю, они продолжали думать, что я был девственником.
Мне удалось сменить тему, спросив у отца о новой постановке, как он уже не мог остановиться. Мама поддерживала с ним разговор, а я проверял каждые пять секунд телефон на наличие сообщений от Джо, которая как раз была в сети, но вела себя непривычно молчаливо.
Пребывая в хорошем расположении духа, я решил написать ей первым. Спросил, как у неё были дела. И к моему удивлению девушка не медлила с ответом.
«Отлично!»
«Ты можешь прийти ко мне сейчас?»
«У меня есть выпивка!)»
«Быть точнее, уже половина из того, что я сумела достать»
Это был плохой знак. Быть точнее, ужасный. Я едва сдерживался от того, чтобы не бросить всё и бежать к ней домой, спасая от собственного безрассудства, но знал, что это повлекло бы ещё большие проблемы в виде нарочитого упрямства отца, который назло мне же запер бы дома. Поэтому старался есть быстрее, не оставляя на тарелке и крошки. Затем сквозь стиснутые зубы вежливо спросил, не мог ли выйти из-за стола, подозревая, что речь отца ещё не скоро могла закончиться. Бегло сообщил, будто Лив попросила помочь ей кое с чем, что должно было сработать лучше, чем несуразное объяснение того, что, кажется, Джо напилась и могла совершить глупости. И едва переступил порог дома, быстро рванул, словно от этого зависела чья-то жизнь.
Я долго трезвонил в двери её дома. Легкие разрывались, когда я пытался восстановить дыхание после того, как совершил незапланированную пробежку. Прошло достаточно много времени с тех пор, как я от кого-то убегал, и стоило приводить себя в норму. Меня одолевало беспокойство, и я стал кулаками стучать в двери с намерением выбить их, если бы ситуация того потребовала. Затем с силой повернул ручку без надежды на то, что это могло сработать, но ошибался.
Я не спешил врываться в дом, что был намерен сделать прежде, остановившись в прихожей, чтобы прислушаться к странным звукам. Я распознавал на слух ритмичные движения вперемешку с тяжелым дыханием. Скинув с плеч тяжелую куртку и грязную обувь, я усмирил свой пыл и прошел в гостиную, пытаясь сохранить внутри себя терпение, нарушенное сообщениями Джо. Сердце билось учащенно, кровь по-прежнему кипела. Я злился на неё, пока наконец-то не увидел.
Джо танцевала. Неловкие движения выдавали внутреннюю раскрепощенность девушки, достигнутой благодаря выпитому алкоголю, что грозил оказать на неё пагубное влияние. Глаза девушки были закрыты. Музыка играла в наушниках, что лишь чудом держались на голове, которой она резво мотала из стороны в сторону. Наблюдать за ней было забавно, несмотря на то, что она была, похоже, изрядно пьяной, что было плохим знаком. Я прислонился головой к дверному косяку и не смел нарушать её минуты безумия, радуясь хотя бы тому, что навряд ли плохие новости побудили бы девушку позвать меня к себе.
Я громко и безудержно рассмеялся, чем выдал себя. Джо открыла глаза. Сперва, её взгляд был смущенный, а затем она вторила мне громким смехом. Она сняла наушники, оставив телефон на журнальном столике, где я заметил полупустую бутылку красного вина. Как у неё только силы хватило его открыть? И где она сумела его достать?
— С тебя достаточно, — я оказался рядом с ней за считанные секунды, чтобы предотвратить ещё один перекинутый бокал, куда девушка наливала вино, не скупясь в количестве.
— Это для тебя, — Джо обиженно надула губы, когда я с силой выдернул у неё из рук бокал, пролив на стол несколько капель.
— Кто тебе вообще продал это? — я стал причитать, бегло протирая стол салфетками, так удобно оказавшимися рядом. — И какой повод?
— На следующей неделе я улетаю на полгода в Монреаль, — я даже не заметил, откуда в руках Джо появился второй бокал, куда она поспешила отлить себе немного напитка. Девушка присела на край кресла, перекинув ногу на ногу, изучая мою реакцию на её слова, что была, честно говоря, слишком уж заторможенной.
Смысл её слов словно проскользнул мимо меня, вылетев через левое ухо в ту же секунду, как залетел в правое. Сквозь меня будто прошел ледяной поток ветра, который, улетев, оставил меня дрожать от холода. Я слышал всё достаточно ясно, чтобы среагировать, но не мог, убедив себя в том, что это мне лишь послышалось.
В горле пересохло. Я выпил залпом содержимое бокала, что оставался в моих руках, после чего поставил его на стол во избежание того, чтобы с силой разбить его или уронить невзначай.
— Повтори-ка ещё раз, пожалуйста, — моя вежливость была напускной и агрессивной, что не прошло мимо внимания девушки. Она вжалась в кресло, хоть и не отпускала с лица радостной улыбки. Пьяное веселье встретилось один на один с действительностью, что для меня уж точно не представлялась радужной.
— Ещё осенью я заполнила анкету на участие в программе обмена учеников старших школ. Затем сдавала соответствующие экзамены на знание французского, намереваясь уехать во Францию, но сегодня наконец-то пришел ответ, и меня отправляют в Монреаль, — Джо неловко улыбнулась, приподняв в воздухе бокал, прежде чем опустошить его. Я же не мог произнести и слова. — Налей мне ещё, пожалуйста, — она протянула мне бокал, что я проигнорировал.
— Почему ты не сказала мне об этом? — я устало упал на диван. Запутавшиеся между собой мысли создавали в голове хаос. Я думал о многом и ни о чем в то же время. Я задал этот вопрос не потому, что тот был насущным, но он успел вылететь прежде, чем я задумался о том, насколько правильным было бы его задавать. Обманчивые чувства сбивали с толку, толкая меня в бездну необоснованной обиды и эгоистического разочарования. Следом за этим было ощущение отверженности, обрушившееся, как снег на голову.
