Никогда не отпущу тебя (ЛП) - Регнери Кэти (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Другими словами, он собирался сделать предложение. И если она согласится, то уехать в школу пехоты женатым мужчиной и встретиться с Гри в марте на постоянном месте службы уже не как с подругой, а как с женой.
Он знал, что это означало, чего он от нее просит, и это его беспокоило. Он просил ее за десять дней принять судьбоносное решение и посвятить свою жизнь ему. Он просил ее пожертвовать своей собственной жизнью и переехать в Калифорнию. Он просил ее покинуть свой дом, друзей, работу, учебу и выбрать жизнь с ним.
Не то, чтобы она не могла поступить в колледж в Калифорнии. Она могла бы. Она могла бы, стоило Холдену настоять, и он помог бы ей в поиске работы, если это то, чего она хотела. И, чёрт возьми, Корпус морской пехоты предоставил бы им жилье и все остальные льготы, которые прилагаются к проживанию на военной базе.
Вот только выберет ли она его?
Сможет ли бросить все, что имеет, и выбрать его?
Он не знал. Он не знал, хватит ли ей сил распрощаться со своей прежней жизнью, при том, что взамен она получит лишь его. В последнее время это не давало ему спать, но он не видел другого пути. Он мог бы взять отпуск весной или летом, если подаст прошение до того, как его перебросят в первую шестимесячную поездку в Песочницу, также известную как Ближний Восток. Но если честно — ну и да, немного эгоистично — он хотел, чтобы она как можно скорее была с ним. Он хотел, чтобы она с самого начала присоединилась к нему в этом новом захватывающем приключении. Он хотел, чтобы она всегда была рядом, где бы он ни находился, ждала его каждый вечер, когда он возвращался с учений, а пока был в отъезде, жила на базе вместе жёнами других военных. Он полжизни прожил без нее. И теперь хотел всю оставшуюся жизнь прожить вместе с ней.
— Эй, почтальон, — сказал Текс, один из его сослуживцев, когда Холден в воскресенье днем вошёл в казарму. — Что, отправлял очередное письмо своей девушке?
От того количества писем, что он писал и получал (а также из-за того, как свирепо и отчаянно он дрался, когда был «в ударе»), его инструктор стал называть его «Рядовым почтальоном», и это прозвище так к нему и прилипло (прим. Здесь игра слов. В английском слово «Postal» означает «почтовый», а также «безбашенный», «сумасшедший»). Он не возражал. На самом деле, это было даже здорово, поскольку постоянно напоминало ему о преданности Гри и их совместному будущему.
— Нет, — ответил Холден. — Твоей маме. Потому что видел, как она пялилась на мою задницу, когда тебя высаживала.
— Оооо, слив засчитан, — сказал его друг Грэм, поставив утюг на гладильную доску и одобрительно хлопнув Холдена по ладони, когда тот проходил мимо.
— Да ты умник, Крофт.
— Приближается неделя хозяйственных работ, — бросил Холден, взглянув через плечо в сторону Текса. — Слышал, рядовой, тебя хотят отправить в прачечную.
И конечно Текс на это повёлся.
— Это почему?
— Узнали, что ты виртуозно отстирываешь свои обосранные трусы.
— Пошел ты на х*й, Крофт, — в ярости процедил Текс и, показав Холдену средний палец, вышел из казармы.
— Когда-нибудь он тебе врежет, — сказал Грэм, аккуратно складывая свои выглаженные брюки.
— Не люблю, когда он высказывается на счёт моей девушки, — произнёс Холден, лежа на нижней койке и глядя вверх на фотографию Гризельды, зажатую между прутьями металлической опорной рамы двухъярусной кровати. — Хрен с ним.
— Ты ещё ей не говорил? О том, чтобы пожениться? Переехать в Калифорнию?
Грэма, который сразу же после назначения на своё первое постоянное место службы собирался жениться на своей школьной подружке Клэр, также как и Холдена определили в артиллерию, хотя он предпочел бы быть членом экипажа орудийной бригады. Существовала большая вероятность, что они будут служить вместе, ну или, по крайней мере, рядом.
Холден покачал головой.
— Ещё нет.
— Они могли бы подружиться с Клэр, — сказал Грэм, оперевшись на койку Холдена. — Она из Индианы и не знает в Калифорнии ни единой души. Они вроде как в одинаковом положении. Я имею в виду, если Гризельда согласится. Они обе подняли ставки и направились на запад, чтобы выйти замуж за морпехов.
Холден кивнул.
— Да. Я… Я дам тебе знать, как поговорю с ней. Эй, спасибо, старик.
Он наблюдал за тем, как Грэм развернулся и направился к своей койке. Наверняка, чтобы написать Клэр очередное письмо или подготовиться к итоговому письменному экзамену, который им придётся сдавать уже через несколько недель.
Холден напряженно всматривался в ярко-голубые глаза Гризельды и, замерев от волнения, думал: «Милая девочка, ты согласишься? Скажешь мне «да»«?
***
Гризельде очень нравились занятия в колледже.
Нравились даже гораздо больше, чем она себе представляла. Она любила обязательное чтение, хотя оно было для нее настоящим испытанием, обмен мнениями и новые способы мышления. И не смотря на то, что ее бесспорными фаворитами, были лекции по английской и американской литературе, она также очень дорожила и прочными знаниями, полученными ею на занятиях по критическому анализу и структуре английского языка. Хотя ей пришлось признать, что всё же было в профессоре Фостере что-то такое, что по-прежнему не давало ей покоя.
Его лицо не казалось ей знакомым.
И его звали не Сет.
И все же время от времени, очень редко, она улавливала в правильной и интеллигентной речи профессора Фостера едва заметную гнусавость. Она была такой незначительной, что могла показаться почти надуманной, но пару раз он сказал «твой», как «вои», и она была готова поклясться, что, по крайней мере, один раз точно слышала, как вместо «снова» он произнёс «нова». Лёгкий акцент моментально врезался ей в мозг, и оба раза ей приходилось успокаивать и убеждать себя в том, что это из-за фамилии Фостер у нее совсем помутилось в голове, и ничего более.
Погрузившись в свои раздумья о профессоре Фостере, она не услышала, как дверь комнаты открылась, и внезапно у изножья кровати возникла широкая улыбка Пруденс.
— Пру! — воскликнула Гризельда. — Ты меня напугала!
— Я только что вернулась из школы. Мама готовит мне перекусить.
Гризельда села, отпихнула в сторону книги и тетрадь, и похлопала ладонью по кровати.
— Как дела в школе?
Пруденс присела рядом и пожала плечами. Воротничок ее свежей белоснежной сорочки коснулся мочек ее ушей.
— Хорошо, наверное.
— Ты ведь не позволяешь Сибил Льюис действовать тебе на нервы, верно?
Сибил была трудным ребенком одного известного конгрессмена и главной соперницей Пруденс в дорогой частной школе, которую она теперь посещала.
— Нет. Но было трудно не рассмеяться, когда на перемене она шлепнулась и ободрала себе коленку.
— Надеюсь, что тебе это удалось, — сказала Гризельда.
Пруденс пожала плечами.
— После того, как я поем, ты расскажешь мне сказку?
— Прости, малыш, — проговорила Гризельда. — Я получила небольшую отсрочку на эту письменную работу и к пяти часам должна занести ее в кабинет к профессору.
— А что значит профессор?
— Учитель.
— Как миссис Симмонс?
— Вроде того. Иди, перекуси. Если я вернусь вовремя, то расскажу тебе сказку перед сном, хорошо?
— Хорошо! — Пруденс выбежала из комнаты, закрыв за собой французские двери.
Гризельда откинулась на спину и взглянула на фотографию в рамке, стоящую на прикроватной тумбочке: Холден в своей униформе, его красивое лицо непривычно мрачное. Потянувшись за фото, она улыбнулась и прижалась губами к стеклу, затем перекатилась на живот и уставилась на него.
— Я безумно по тебе скучаю, — прошептала она, проводя пальцем по контуру его губ. — Я буду любить тебя вечно.
Она все ждала, когда Холден поговорит с ней об их будущем, но не хотела отвлекать его от лагеря новобранцев и как-либо подталкивать к тому, чтобы он связал свою судьбу с ней, пока Джемма еще не родила. Он еще даже не получил назначение. Не мог же он позвать ее куда-то, если не знал, куда его направят.
