Улица Светлячков - Ханна Кристин (версия книг .TXT) 📗
— Я не позволила этому случиться.
— Кейт думает, что я так и не забыл тебя.
Талли знала об этом, всегда знала. Так никогда и не коснувшись этой опасной темы их прошлого, связанного с Джонни и Кейт, Талли постаралась убрать подальше воспоминания об этом во имя своей дружбы. И лучше было оставить все как есть. Но, как всегда, алкоголь и одиночество сделали Талли слабой, и, вместо того чтобы прекратить этот разговор, она вдруг спросила:
— А ты забыл?
Когда Кейт вернулась в зал, оркестр играл «Без ума от тебя».
Эта песня всегда вызывала у нее улыбку. В дверях она остановилась и огляделась. Обеденные столы были убраны. В баре снова выстроились очереди. Она увидела в уголке Мару, которая разговаривала с очень худой девушкой в платье не больше носового платка.
Подавив приступ раздражения, Кейт двинулась дальше. И тут она заметила среди танцующих платье из зеленого шелка, а затем словно весь мир обрушился на нее. Талли была на танцплощадке и буквально висела на Джонни. А он обнимал ее с таким видом, словно они провели вместе всю жизнь. Они не танцевали, — они просто стояли, обнявшись, неподвижные среди танцующих пар. Талли смотрела на Джонни с таким видом, словно только что попросила его отвести ее в постель.
Кейт почувствовала, что не может дышать. В какой-то момент ей показалось, что ее вот-вот стошнит.
«Ты нужна ему, только чтобы забыться».
Кейт всегда помнила, что Джонни выбрал первой не ее. Она сжилась с этим за многие годы. Но смириться с этим было совсем не то же самое, что изменить это.
Музыка смолкла, и Джонни отошел от Талли. Повернувшись, он увидел Кейт. Они смотрели друг на друга через зал, заполненный нарядными людьми. И Кейт, не в силах сдержать слез, заплакала на глазах у всех, кто стоял рядом и мог это видеть. Смутившись, она бросилась к дверям и выбежала из зала.
Оказавшись у лифтов, Кейт начала неистово жать на кнопку.
«Давай же, скорее!» Она не хотела, чтобы ее видели плачущей.
Зазвенел звонок, и двери лифта открылись. Кейт вошла внутрь, прислонилась к двери и сложила руки на груди. Потребовалось несколько секунд нетерпеливого ожидания, прежде чем она сообразила, что забыла нажать на кнопку.
Двери начали закрываться, когда их вдруг раздвинула чья-то рука.
— Уходи, — сказала Кейт мужу.
— Мы танцевали.
— Ха! — Кейт нажала на кнопку и вытерла глаза.
Джонни вошел в лифт.
— Это просто смешно.
На нужном этаже Кейт выскочила из лифта.
— Твою мать! — выругалась Кейт. Она никак не могла вставить ключ в замок — ее руки дрожали. Наконец она открыла дверь и вошла в номер.
И стала ждать, ждать, ждать.
Может быть, ее муж пошел к Талли?
Нет! Она не верила, что это и в самом деле может случиться.
Может быть, Джонни и без ума от Талли, но он — порядочный человек. А Талли — ее лучшая подруга.
Она почему-то забыла об этом в припадке ревности.
Открыв дверь, она увидела, что Джонни сидит в коридоре, вытянув одну ногу. Галстук-бабочка был расстегнут и болтался у него на шее.
— Ты все еще здесь? — Кейт вышла в коридор. Дверь за ее спиной захлопнулась.
— А где мне еще быть?! У тебя наш ключ. Надеюсь, ты собираешься извиниться.
Кейт подошла к Джонни и опустилась на колени рядом с ним.
— Прости меня!
— Я просто не могу поверить, что ты думаешь…
— Я так не думаю.
Кейт взяла Джонни за руку и помогла ему подняться.
— Потанцуй со мной, — сказала она, ненавидя себя за то, что невольно сделала ударение на словах «со мной».
— Здесь?
Кейт обвила руками его шею и начала, покачивая бедрами, медленно приближаться к Джонни, пока не прижала его к стене.
Кейт расстегнула платье и позволила ему упасть на пол.
Джонни опасливо оглядел коридор.
— Кейти!
Он открыл ее сумочку, достал оттуда ключ и отпер дверь.
Они быстро прошли в комнату, упали на диван и стали целоваться со страстью молодоженов, что удивило их обоих.
— Я люблю тебя, — сказал Джонни, в то время как рука его проникла под трусики Кейт. — Постарайся не забывать об этом, ладно?
У Кейт не хватало дыхания, чтобы ответить, поэтому она лишь кивнула, торопливо расстегивая его брюки. И мысленно поклялась, что не позволит страху и неуверенности снова овладеть ею, не позволит себе забыть о его любви.
Две недели спустя Талли стояла у окна своего огромного офиса и смотрела на улицу. Она давно уже поняла, что в ее жизни не хватает чего-то очень важного. Переехав в Сиэтл и начав делать собственное шоу, она надеялась хоть чем-то заполнить пустоту внутри себя, но в этом ей не повезло. Теперь она была еще более знаменитой, баснословно богатой, но смутное неудовлетворение не оставило ее.
Как всегда, когда Талли чувствовала себя несчастливой, она с новой силой принималась за работу, чтобы забыться. У нее ушло некоторое время на то, чтобы понять, что же ей делать дальше, где найти себе дело, которое одновременно заключало бы в себе и вызов, и наполняло бы ее, но в конце концов решение было найдено.
— Ты — сумасшедшая, — заявил Джонни, нервно меряя шагами пространство ее кабинета с огромным окном с видом на залив Элиотт. — Формат на телевидении значит все, и кому знать это, как не тебе. Мы уступаем в рейтингах только Опре, и в прошлом году тебя номинировали на «Эмми». Партнеры не успевают выпускать сувениры для раздачи с символикой нашего шоу с достаточной скоростью, чтобы удовлетворить растущий спрос. А это бесспорный показатель успеха.
— Я знаю, — сказала Талли, которую отвлекло ненадолго ее собственное отражение в оконном стекле. Женщина, которую она видела, выглядела похудевшей и вымотанной. — Но я привыкла нарушать правила, ты же знаешь. Мне надо встряхнуться, завестись по новой. И шоу в прямом эфире поможет мне решить эту задачу.
— Но почему ты хочешь это сделать? Чего еще тебе не хватает?
Это был вопрос на шестьдесят четыре тысячи. Почему она устроена так, что ей всегда и всего мало? И как объяснить это именно ему, Джонни?
Кейт поняла бы ее, даже если бы и не была с ней согласна. Но ее лучшая подруга последнее время была слишком занята, чтобы поговорить с ней как следует. Может быть, это было одной из причин дискомфорта, который испытывала Талли. Она чувствовала себя отстраненной от Кейт. Жизни их проходили по разным дорогам. Они почти не разговаривали с того самого приема в честь годовщины ее телешоу.
— Ты должен понять меня и поверить, Джонни.
— Все это может обернуться провалом, как у Джерри Спрингера. И мы потеряем к чертям доверие публики. — Джонни подошел к Талли, слегка нахмурившись. — Поговори со мной, Тал.
— Ты не поймешь, — выдала она единственно возможный правдивый ответ.
— А ты попытайся.
— Я хочу оставить свой след.
— Тебя смотрят каждый день двадцать миллионов человек. Неужели это ничего не значит?
— У тебя есть Кейти и дети.
Сказав это, Талли тут же поняла, что надежда на взаимопонимание погасла. Джонни посмотрел на нее взглядом, в котором ясно читалось: «Бедная Талли…». Она никак не могла понять, почему, как бы высоко она ни взлетала, этот взгляд преследовал ее всю жизнь.
— Я должна попробовать, Джонни. Ты мне поможешь?
— Разве я тебя когда-нибудь подводил?
— Только когда женился на моей лучшей подруге.
Джонни, рассмеявшись, направился к двери.
— Одна попытка, Талли. А потом оценим результат. По-моему, условия справедливые.
— Вполне.
Талли, забыв обо всем, работала как сумасшедшая, перестав даже делать вид, что живет светской жизнью.
И вот настал момент истины. Талли очень волновалась. А что, если Джонни был прав, и ее блестящая идея выродится в дешевую мелодраму?
В дверь кабинета постучали.
— Войдите! — крикнула Талли, и на пороге появилась ее ассистентка Хелен, недавняя выпускница Стэнфорда.
— Здесь доктор Тиллман. Он в зеленой комнате. Семью Макадамс я усадила в столовой для сотрудников, а Кристи — в кабинете Теда.
