Нет звёздной болезни (СИ) - "Marian Felis" (книги онлайн полные TXT) 📗
— Конечно, серьёзно, — выступила вдруг Полина и смущенно уставилась на свои ноги. — Я здесь уже третьи сутки дежурю. Летом мы собираемся сыграть свадьбу.»
Картинка сменилась, началась запись в студии. Женщина в деловом костюме говорила что-то об аварии и том, что из пострадавших только сами братья, причём Алексей пока находится в тяжелом состоянии.
Когда отмерзает конечность, её ампутируют. Перевязывают жгутом и… Ужасно хочется, чтобы так же поступили с моим сердцем. Оно превратилось в лёд. Неужели нет на земле ни одного человека, который мог бы просто его вырвать и выбросить?
Такой боли и отчаяния душа ещё не испытывала. Всё это время я думала над тем, нужно ли навестить его в больнице. Возможно, Артём и сам не захотел меня видеть. Сейчас всё стало предельно ясно. Я всего лишь игрушка, теперь никому не нужна, с огромной дырой вместо сердца. Бежать… но куда? Дверной звонок отвлёк от мыслей. Неужели Стас и Светка забыли что-то? Или Светка под видом, что оставила какую-нибудь ненужную ерунду, вполне могла вернуться, чтоб поддержать меня.
На лестничной площадке стояла мама. В тоненьком пиджаке и халате, на ногах резиновые домашние тапочки в цветочек. Она смотрела на меня без укора и злости, без желания наказать и разбить гитару. Её глаза были такими же, как давным-давно, когда я ещё была совсем маленькой, а папа жил с нами — чистыми и спокойными, словно океан.
— Алиса, — прошептала она севшим голосом и кивнула в сторону кухни, — можно войти?
— Конечно.
Сильнее распахнула дверь и жестом пригласила родителя внутрь. Мама тихо проскользнула мимо меня и начала внимательно осматривать прихожую, заостряя своё внимание на моей обуви, валяющейся около небольшого стульчика, и паре-тройке курток, развешанных в гардеробе. Она прошла на кухню и незаметно окинула взглядом всё пространство, присев на стул.
— Я пришла не ссориться, — начала мама, стоило мне только войти в комнату и пройти к чайнику. Раз уж сегодня моё двадцатилетие, то стоит задуматься о сказанных когда-то Артёмом словах о прощении.
— Понимаю, — кивнула и достала две самые красивые чашки из сервиза.
Она некоторое время молчала и не могла придумать нужные слова. Или же просто хотела немного помолчать. Чайник вскипятился, я разлила воду по чашкам, одну поставила слева (для себя), а вторую справа. Из холодильника тут же выудила добрую половину торта, который мы с мамой раньше обожали — с творожным кремом и цветочками.
— Я хочу извиниться. За всё. Знаешь, я только недавно осознала, что была никудышной матерью, но мечтаю всё исправить и надеюсь на твою поддержку. Всё это время в моей голове были мысли только о том, чтобы построить своё собственное счастье. Оно заключалось в примерной дочери и хорошем муже.
Усмехнувшись, не удержалась и поинтересовалась:
— Теперь для полного комплекта только дочери не хватает?
— После предательства Александра я поняла, что единственный человек, который никогда мне не врал — это ты. Пусть грубила и иногда была совсем несносной, но зато говорила правду. Я не сержусь на то, что ты выступала в группе. Просто хотела уберечь от боли и предательств, которые в шоу-бизнесе встречаются на каждом шагу.
Удар под дых — именно так это называлось бы, будь мы сейчас на ринге.
— Что случилось? — тихим голосом произнесла я. Мир не только был чёрно-белым, но и переворачивался вверх тормашками.
— Оказалось, у него с самого начала была любовница. После нового года Александр просил денег на что-то, постоянно! И в прошлом месяце я вернулась от родителей раньше, а там он с молоденькой студенткой из моего же ВУЗа. Мы уже развелись.
— Мне жаль, — прохрипела и тут же вылила в себя половину кружки с чаем. — Я уже давно не злюсь на тебя. И даже ужасно скучаю.
Последняя фраза прозвучала, будто гром среди ясного неба — так же неожиданно и звонко. Мама смахнула со щеки покатившуюся слезинку и коротко кивнула.
— Я тоже скучала, дорогая.
После этого мы обе разревелись, как маленькие девочки. Впервые за долгое время я сделала правильный поступок и не хотела сходить с пути. Пусть это даётся очень сложно, но так надо.
Мы стояли посреди кухни, обнимались и пускали слёзы в одежду друг друга. Мама ещё долго не могла прийти в себя и постоянно твердила, что именно этого ей не хватало все эти годы — тёплых объятий и искренности. Она просила, фактически умоляла вернуться домой, но меня не пришлось уговаривать долго. Квартира Макарова, в которой каждая вещица связана с ним, в один миг осточертела и стала чужой и холодной.
Вещей было не так уж много, тем не менее мама помогла собрать большую часть из них.
— Я скоро приду, ты пока спускайся, — махнула ей рукой и улыбнулась.
Она взяла мою сумку и медленно вышла из квартиры, захлопнув за собой дверь. Что же, наставало время прощаний и серьёзного разговора с хозяином. Нужно предупредить хотя бы.
Достав модный гаджет из переднего кармана джинсов, набрала заученный наизусть номер и стала ждать.
Гудок.
Может, он занят?
Второй.
В больнице всё же лежит. Наверное, телефон забрали медсёстры.
Третий.
— Ну же, Макаров, не подведи. Только не отвечай! — прошептала и услышала взбудораженный знакомый мужской голос.
— Алиса?
— Привет, — непринуждённо начал и запнулась. Все мысли вдруг куда-то разбежались, будто в ответственный момент решили сыграть в прятки. Наконец, после минуты молчания в голове кое-что созрело. — Я тут хочу узнать, где можно оставить ключ.
— Какой? — не сразу понял парень. Ему в больнице трепанацию мозга сделали или девушка весь съела?
— От квартиры. Твоей.
Он не произносил ли слова всего пару-тройку секунд, а показалось вечность. Мозг уже рисовал красочную картинку, как больной и хромой Макаров срывается с места и бежит через весь город, чтобы только остановить меня и не дать уехать.
— Ты куда-то собралась? — удивился и прокашлялся.
— Да.
Зачем скрывать правду, всё равно я звонила для того, чтоб навсегда распрощаться и предупредить, что квартира находится без присмотра.
— Ты правда хочешь уйти? — недоверчиво переспросил и, так и не дождавшись ответа, добавил. — Почему?
— Я так не могу, Артём, — тяжело вздохнула. — Мне сложно.
— Так ты соврала, когда сказала, что хочешь узнать меня?
— Да.
— Ты же врёшь, я слышу, как дрожит твой голос.
И он был абсолютно прав. Я боялась, причём всего на свете. А в данный момент хотелось больше всего вернуться в детство и не думать о будущем. Просто побыть ещё немного маленькой девочкой на руках у любимого отца и считать редкими вечерами звёзды.
— Знаешь, я вру даже сама себе.
— Так перестань, — слегка раздражённо подсказывает и тяжело дышит. Кажется, скоро он не вытерпит и как минимум накричит.
— Мне больно! Увидев тебя по телевизору с Полиной, я думала, что провалюсь под землю от стыда и жалости к себе! — обиженно воскликнула и начала усердно кусать губу, ведь ругаться сейчас не хотелось. — Но сейчас мне в сто раз хуже. Ты делаешь вид, будто всё нормально. На самом деле это не так.
— Это так! — противился парень. — Я могу всё объяснить, послушай…
— Не хочу я слушать! Устала от этих отмазок и недомолвок, — крикнула в трубку. — У нас был короткий миг, но он закончился. И я рада, что прощаюсь с тобой. Когда-то это ведь нужно закончить, так почему не сейчас. Кстати, Куля уходит со мной. Не звони, не пиши и никогда больше не появляйся в моей жизни.
Сбросила вызов, стерев пару слезинок, подхватила на руки кота, два пакета, гитару, сумочку и вышла из квартиры.
— Здравствуй, свобода, — глубоко вдохнула, громко брякнув дверью в подъезд. Через открытую форточку было слышно, как старушка с первого этажа сокрушается у себя в квартире на вечное лязганье железа. — Прощай, тюрьма.
Дома мама уже успела подогреть мне тарелку супа и даже не воспротивилась одному нелегалу — Куле, наоборот, с радостью позволила остаться оборванцу и сказала, что купит этому мохнатому чуду вкусности. Как оказалось, небылица про аллергии являлась всего лишь отмазкой для того, чтоб несмышлёный и сердобольный ребёнок не тащил домой различного рода живность.
