Цыганка - Пирс Лесли (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Бет все еще плакала, когда из спальни матери до нее донесся какой-то звук. Что-то упало на пол, скорее всего стакан с водой, Девушке сегодня больше не хотелось видеть маму, но нужно было проверить, как она там.
Алиса лежала на самом краю кровати и пыталась дотянуться до семейной фотографии, стоявшей на прикроватном столике, Снимок сделали год назад на Нью-Брайтон-Бич, куда они ездили все вместе. Пытаясь его достать, мама перевернула пузырек с таблетками, которые дал ей доктор.
— Тебе это нужно? — спросила Бет, взяв фотографию и держа; ее так, чтобы мама могла ее рассмотреть.
Алиса с огромным трудом подняла руку и коснулась фотографии.
— Не говори никому о Молли, — прошептала она. — Пускай все считают ее ребенком Фрэнка. Это не ради меня, а ради нее, Когда она подрастет, покажи ей этот снимок. Пускай увидит, какими мы были.
Затем Алиса положила фотографию и схватила Бет за запястье, Рука была сухая как осенний лист, очень маленькая и худая, но держала крепко.
— Мне очень жаль, что так случилось, — сказала Алиса. — Скажи мне, что ты меня прощаешь.
Бет интуитивно почувствовала, что мама вот-вот умрет. Несмотря на содеянное, на причиненную ею боль, Бет просто не могла допустить, чтобы Алиса умерла, так и не услышав доброго слова.
— Да, мама, я прощаю тебя, — сказала она.
— Значит, я могу уйти, — прошептала Алиса.
Ее пальцы разжались, выпуская запястье дочери, и рука безвольно упала на одеяло. Бет еще некоторое время стояла, глядя на маму, прежде чем поняла, что та больше не дышит.
Глава 5
— Мы все равно закажем самые дешевые похороны, — настаивал Сэм. — Из-за нее нам не позволили похоронить папу рядом с остальными в освященной земле. Никто не пришел, чтобы вспомнить, каким хорошим человеком он был. Почему с ней должно быть по-другому?
— Мы не можем позволить себе похоронить ее как нищенку, — устало сказала Бет. Спор начался, как только Сэм вернулся домой с работы, а сейчас на часах было уже одиннадцать. — Что о нас подумают люди?
— А почему это должно нас заботить?! — взорвался Сэм. — С тех пор как умер папа, все остальные, за исключением Крейвенов, и так сплетничают о нас. Пускай.
Бет заплакала. Она не узнавала своего брата в этом бессердечном человеке. С тех пор как умерла мама, не прошло и суток, ее тело все еще лежало на кровати в спальне, но утром Сэм как ни в чем не бывало отправился на работу. Конечно, он боялся потерять место, и Бет это понимала, но брат мог бы и объяснить ей это, сказать хотя бы пару добрых слов, дать понять, что не злится на нее.
— Бет, не плачь. — Глаза Сэма потеплели. — Я не хочу показаться жестоким, но положение у нас отчаянное. Мы не можем тратить на похороны деньги, которых у нас и так нет. И от ребенка тоже придется избавиться!
Бет подошла к спящей в кроватке Молли.
— Не говори так, Сэм. Она наша сестра, и я ее не брошу. Можешь продать пианино или что-нибудь еще. Мы возьмем квартиранта или найдем более дешевое жилье, но Молли останется с нами.
— Мне невыносимо ее видеть, — признался Сэм со слезами на глазах. — Она всегда будет напоминать мне о том, что папа сделал из-за мамы.
— Если бы мама не нашла в себе мужества во всем нам признаться, мы бы так и жили в неведении, — возразила Бет. — И потом, папа в гробу перевернулся бы, если бы узнал, что мы бросили беспомощного младенца, даже если она и не его дочь. Так что поищи в себе немного милосердия и согласись, что мы должны относиться к Молли как к родной.
Сэм задумчиво посмотрел на сестру и какое-то время молчал.
— Ну, если посмотреть с этой стороны, то мне действительно придется согласиться, — сказал он наконец со вздохом. — Но не рассчитывай, что я когда-либо начну испытывать к ней нежные чувства. И не вини меня, если нам придется столкнуться с бедностью.
Но для Бет этого было достаточно.
— Тогда я тоже уступлю и договорюсь о самых дешевых похоронах. Но не вини меня, если когда-нибудь об этом пожалеешь.
Рождество выдалось унылое: у них не было ни денег, ни желания устраивать праздник. Сэм и Бет ограничились тем, что оставили Молли у миссис Крейвен и пошли утром на рождественскую службу в церковь. Но даже это не принесло успокоения, а лишь напомнило о том, каким веселым Рождество было раньше. Некоторые люди подходили к ним, высказывали соболезнования, но в их голосах и на лицах не было искренности, только любопытство.
Алису похоронили два дня назад. Молли оставили со старшей дочерью миссис Крейвен. Проливной дождь растопил и смыл снег, но пока дешевый гроб опускали в могилу, ледяной ветер, гулявший по церковному кладбищу, пробирал всех до костей. Кроме Сэма с Бет на похороны пришли только три человека — чета Крейвенов и доктор Гиллеспи. После того как преподобный Рейли произнес заключительные слова, Бет посмотрела на могилу отца, находившуюся в стороне на неосвященной земле. Девушка задумалась о несправедливости происходящего: человек, который никогда никому не причинил зла, покоился там, а его неверную жену похоронили на церковном погосте.
В первую неделю февраля, когда Сэму исполнилось семнадцать, а Бет шестнадцать лет, им пришлось продать пианино. Бет не слишком о нем жалела — ведь у нее оставалась любимая скрипка. Но глядя на то, как инструмент через окно опускают на улицу, девушка осознала печальную иронию происходящего. Для их родителей пианино было символом того, что им удалось подняться до уровня среднего класса. Они думали, что Сэм и Бет никогда не столкнутся с трудностями, через которые пришлось пройти им самим. Но сейчас Сэму и Бет, выросшим под родительским крылом, ограждавшим их от трудностей, не хватало жизненного опыта, чтобы справиться с бедностью.
Бет умела печь пироги, правильно накрывать на стол, крахмалить и гладить рубашки и выполнять еще десятки различных домашних обязанностей. Но ее никогда не учили планировать семейный бюджет, располагая при этом небольшими средствами. Сэм мог принести уголь для печки, расчистить снег во дворе и каждый день вовремя приходить на работу. Но он понятия не имел, что делать с засорившейся кухонной раковиной и как починить оконную раму.
Во времена их детства в гостиной постоянно горел камин, а в кухне — печка. Когда наступали холода, огонь разжигали даже в спальнях. Газовые рожки во всех комнатах зажигали еще до наступления темноты, в вазе на столе лежали фрукты, а в жестяной коробке — выпечка и сладости. Мясо бывало у них на столе почти каждый день.
Вскоре после Рождества запас угля подошел к концу. Они заказали еще, но были потрясены, услышав цену, и в результате смогли позволить себе топить только кухонную печку. Деньги за газ исчезали с такой скоростью, что они боялись зажигать свет. От фруктов и сладостей пришлось отказаться.
Зарплата Сэма уходила на еду задолго до пятницы — дня выплаты жалованья. Когда все мамины заготовки, а также запасы муки и сахара закончились, им пришлось довольствоваться одним хлебом.
Возможно, Сэму следовало бы попросить больше за любимый мамин гарнитур — круглый стол красного дерева и стулья. Но брат и сестра слишком нуждались в деньгах, чтобы оплатить уголь и счет, присланный доктором Гиллеспи. Их, конечно же, обвели вокруг пальца покупатели дедушкиных часов. Но, во-первых, ни Сэм, ни Бет понятия не имели о настоящей стоимости этих предметов, а во-вторых, у торговцев подержанными вещами был нюх на чужое отчаяние.
Хотя Бет нравилось ухаживать за Молли, она не подозревала, что находиться все время дома одной с младенцем окажется так трудно. У нее не было свободной минуты, чтобы почитать книгу, сыграть на скрипке или принять ванну. Сэм, возвращаясь с работы, и слышать не хотел о Молли, поэтому единственным человеком, с которым Бет могла поговорить о малышке, оставалась миссис Крейвен. Кроме того, девушка постоянно думала о деньгах.
