Любовник из фантазий - Кеньон Шеррилин (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
Смерть родителей лишила ее всего: безопасности, веры, чувства справедливости и, самое главное, их преданной любви и поддержки. Несмотря на тщеславие молодости, Грейс оказалась не готова к перипетиям взрослой жизни.
Хотя прошло уже пять лет, она все еще оплакивала их. Когда люди говорят, что лучше познать любовь и потерять ее, нежели не познать вовсе, то все это полная ерунда: нет ничего хуже, чем потерять близких.
Грейс так и не смирилась со смертью родителей; на следующий день после похорон она опечатала их комнату и все, что было в ней. Теперь, открывая ящик, в котором лежали пижамы отца, она невольно поежилась. Никто не прикасался к этим пижамам с тех самых пор, как мать сложила их аккуратной стопкой.
Боже, они так сильно любили друг друга!
Грейс все бы отдала ради того, чтобы найти себе достойную половину, как это сделали ее родители. Они были вместе двадцать пять лет, пока не погибли, и каждый день они любили друг друга так же сильно, как и в начале совместной жизни.
Они всегда ходили, держась за руки, словно подростки, и украдкой целовались, когда думали, что никто их не видит.
Грейс тоже хотела такой любви, но до сих пор ей не встретился мужчина, от которого у нее перехватило бы дыхание и без которого она не смогла бы жить.
Кусая губы, Грейс вытащила темно-синие пижамные штаны и выбежала из комнаты.
– Держи. – Протянув Юлиану штаны, она убежала в ванную прежде, чем он смог хоть что-то сказать. Ей не хотелось, чтобы он видел ее слезы.
Сменив кусок ткани на бедрах на штаны, Юлиан пошел за Грейс.
– Эй! – позвал он и осторожно открыл дверь, за которой она скрылась.
Заметив, что Грейс плачет, он замер; несмотря на суровое воспитание, его сердце сжалось. Грейс плакала так, словно кто-то разбил ей сердце.
Юлиан еще с детства усвоил, что ни к чему хорошему забота о людях не приводит: каждый раз, когда он допускал ошибку и отступал от этого правила, ему приходилось жестоко расплачиваться.
Кроме того, ему отведено мало времени, слишком мало времени. Чем меньше он будет вникать в личную жизнь и переживания своей временной спутницы, тем проще переживет следующее заточение.
Но тут до его сознания дошли ее слова, и ему стало не по себе. Она раскусила его с первого взгляда. Он всего лишь кот, который получит удовольствие и бросит ее.
Не отдавая себе отчет в том, что делает, Юлиан подошел к Грейс и обнял ее, а она склонила голову к его обнаженной груди, прижавшись к ней, словно к спасательному кругу.
Еще ни разу Юлиану не приходилось успокаивать женщину. Даже до проклятия он ни к кому не проявлял нежность. Как солдата, его с пеленок обучали быть сдержанным и холодным.
Со щитом или на щите – именно это сказала ему мачеха, когда вышвырнула из дома в возрасте семи лет. Так он попал в военную школу. С отцом было еще хуже. Его отец, легендарный спартанец, не терпел слабостей и выбивал из Юлиана детство хлыстом, обучая искусству терпеть боль, скрывать страдания.
До сих пор Юлиан помнил, как больно жалил хлыст его спину, слышал, как свистит рассекаемый им воздух. И еще он помнил презрение на лице отца.
– Прости. – Шепот Грейс вернул его к действительности.
Запрокинув голову, она заглянула ему в глаза, и Юлиан, отчего-то почувствовав себя неловко, отстранился от нее.
– Теперь тебе лучше?
Грейс вытерла слезы. Уже давно никто не успокаивал ее подобным образом.
– Да, – прошептала она, – лучше. Спасибо.
Он ничего не ответил, и Грейс показалось, что вместо нежного мужчины, который еще секунду назад был здесь, снова появилась греческая статуя, холодная и бездушная.
Она резко выдохнула.
– Что-то я раскисла – наверное, слишком сильно устала и мне действительно надо поспать.
Грейс знала, что Юлиан пойдет за ней, поэтому не оборачивалась, устраиваясь поудобнее в своей большой кровати и накрываясь теплым одеялом.
Так и есть. Секундой позже матрац жалобно скрипнул под весом его тела. Сердце Грейс забилось чаще, когда Юлиан прижался к ней и положил руку ей на талию.
– Послушай, – Грейс слегка отодвинулась, – будет лучше, если ты останешься на своей половине кровати, а я на своей.
Однако Юлиан, не слушая, провел пальцем по ее щеке.
– Я знаю, тебе нужна моя помощь. Я здесь именно для того, чтобы унять твой жар, – прошептал он.
Тело Грейс пылало от его близости, аромат сандалового дерева кружил голову.
– Со мной все в порядке, мне хорошо…
– Но я могу сделать лучше. Намного лучше. Обещаю.
О, в этом она нисколько не сомневалась.
– Если ты будешь плохо себя вести, я выгоню тебя из комнаты.
Похоже, он ей не верил.
– Не понимаю, почему ты хочешь от меня избавиться?
– Потому что я не собираюсь пользоваться тобой как игрушкой. К тому же я никогда не вступаю в интимные отношения с мужчинами, которых не знаю.
Юлиан задумался, и Грейс глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Боже, как же сложно говорить ему «нет».
Она закрыла глаза и медленно сосчитала до десяти. Ей нужно поспать. Никаких «но», «если» и «может быть»! Даже красавец Юлиан не может ей помешать.
Юлиан стал устраиваться удобнее на подушке. Это будет первая за его долгую жизнь ночь, которую он провел с женщиной, так и не переспав с ней.
Грейс нажала кнопку пульта, и люди в телевизоре стали говорить тише.
– Это управляет светом. – Она нажала еще одну кнопку. Свет тут же погас, позволив телеэкрану отбрасывать тени на стену позади них. – Тихий звук не мешает мне спать, так что я вряд ли проснусь. – Грейс передала гостю пульт. – Спокойной ночи, Юлиан Македонский.
– Спокойной ночи, Грейс, – ответил он, не сводя взгляда с веера ее волос, рассыпавшихся по подушке.
Отложив в сторону пульт, Юлиан еще долго смотрел на лицо Грейс в слабом свете, идущем от телеэкрана. Вскоре он убедился, что она уснула – это стало, ясно по тому, каким ровным сделалось ее дыхание. Только тогда он осмелился дотронуться до нее и; провел подушечкой пальца по нежной коже ее щеки.
Его тело отреагировало так бурно, что он закусил губу, чтобы не застонать, Порывы страсти были знакомы ему и раньше, но никогда не были столь сильны. Теперь же сексуальный голод доводил его почти до безумия. Все, о чем он мог думать, – как раздвинуть ее шелковые бедра и погрузиться в нее. О, он будет скользить в ней до тех пор, пока они оба не закричат, высвободившись одновременно.
Вот только, суждено ли этому свершиться хоть когда-нибудь?
Юлиан отодвинулся подальше, от Грейс. Он может дарить ей радость изо дня в день, но сам никогда не обретет покой.
– Будь ты проклят, Приап, – произнес он вполголоса имя бога, определившего его судьбу на много сотен лет. – Надеюсь, Аид воздаст тебе по заслугам.
К счастью, вскоре его гнев поутих, и он, вздохнув, подумал, что богини судьбы и фурии о нем точно не забыли.
Грейс проснулась со странным чувством безопасности, чувствуя нежный поцелуй в закрытые веки. Такого она не ощущала уже много лет.
Теплые сильные руки пригладили ее волосы.
Юлиан!
Она так резко приподнялась, что они чуть не стукнулись головами.
Юлиан нахмурился.
– Прости, – извинилась Грейс. – Ты меня напугал. Ладно, что ты хочешь на завтрак, потому что я умираю от голода?
Его взгляд упал на глубокое декольте ее ночной рубашки, и Грейс поняла, что сейчас он видит все, вплоть до смешных трусиков е Микки-Маусом.
Прежде чем она смогла что-либо сделать, Юлиан прижал ее к себе и впился губами в ее рот.
От этого бесшабашного поцелуя у нее закружилась голова, и она почувствовала жар во всем теле. Она хотела его; да что там хотела – жаждала!
Юлиан покрыл поцелуями ее шею и легонько укусил за мочку уха. Похоже, он отлично знает, что делать, чтобы соблазнить женщину!
Грейс задрожала в его объятиях, ее грудь налилась, соски затвердели, словно умоляя о поцелуе.
– Юлиан! – простонала она и не узнала свой голос. Разумом Грейс понимала, что пора остановить его, но слова никак не хотели сходить с ее губ.
